Саша Чёрный - Детский остров и другие стихотворения для детей

«Хавронья Петровна, как ваше здоровье?»
– «Одышка и малокровье…»
– «В самом деле?
А вы бы побольше ели!…»
– «Хрю-хрю! нет аппетита…
Еле доела шестое корыто:

Ведро помоев,
Решето с шелухою,
Пуд вареной картошки,
Миску окрошки,

Полсотни гнилых огурцов,
Остатки рубцов,
Горшок вчерашней каши
И жбан простокваши».

– «Бедняжка!
Как вам, должно быть, тяжко!!!
Обратитесь к доктору Ван-Дер-Флиту,
Чтоб прописал вам капли для аппетиту!»

«Эй, смотри – у речки
Сняли кожу человечки!» —
Крикнул чижик молодой.
Подлетел и сел на вышке, —
Смотрит: голые детишки
С визгом плещутся водой.

Чижик клюв раскрыл в волненьи,
Чижик полон удивленья:
«Ай, какая детвора!
Ноги – длинные болталки,
Вместо крылышек – две палки,
Нет ни пуха, ни пера!»

Из-за ивы смотрит заяц
И качает, как китаец
Удивленной головой:
«Вот умора! вот потеха!
Нет ни хвостика, ни меха…
Двадцать пальцев! боже мой…»

А карась в осоке слышит,
Глазки выпучил и дышит:
«Глупый заяц, глупый чиж!…
Мех и пух, скажи пожалуй…
Вот чешуйки б не мешало!
Без чешуйки, брат, шалишь!»

Два утенка подцепили дождевого червяка,
Растянули, как резинку, – трах! и стало два
Куска…

Желтый вправо, черный влево вверх тормашками
Летит.
А ворона смотрит с ветки и вороне говорит:

«Невозможные манеры! посмотрите-ка, Софи…
Воспитала мама-утка… фи, какая жадность!
Фи!»

Из окна вдруг тетя Даша корку выбросила
В сад.
Вмиг сцепились две вороны – только перышки
Летят.

А утята страшно рады… «посмотрите-ка,
Софи…
Кто воспитывал? барбоска? фи! и очень даже
Фи!»

Воробей, мой воробьишка!
Серый, юркий, словно мышка.
Глазки – бисер, лапки – врозь,
Лапки – боком, лапки – вкось…

Прыгай, прыгай, я не трону —
Видишь, хлебца накрошил…
Двинь-ка клювом в бок ворону,
Кто ее сюда просил?

Прыгни ближе, ну-ка, ну-ка,
Так, вот так, еще чуть-чуть…
Ветер сыплет снегом, злюка,
И на спинку, и на грудь.

Подружись со мной, пичужка,
Будем вместе в доме жить,
Сядем рядышком под вьюшкой,
Будем азбуку учить…

Ближе, ну еще немножко…
Фурх! удрал… какой нахал!
Съел все зерна, съел все крошки
И спасиба не сказал.

Раньше всех проснулся кот,
Поднял рыжий хвост столбом,
Спинку выпятил горбом
И во весь кошачий рот
Как зевнет!

«Мур! умыться бы не грех…»
Вместо мыла – язычок,
Кот свернулся на бочок
И давай лизать свой мех!
Просто смех!

А умывшись, в кухню шмыг;
Скажет «здравствуйте» метле
И пошарит на столе:
Где вчерашний жирный сиг?
Съел бы вмиг!

Насмотрелся да во двор —
Зашипел на индюка,
Пролетел вдоль чердака
И, разрыв в помойке сор, —
На забор!…

В доме встали. Кот к окну:
«Мур! на ветке шесть ворон!»
Хвост забился, когти вон,
Смотрит кот наш в вышину —
На сосну.

Убежал, разинув рот…
Только к вечеру домой,
Весь в царапках, злой, хромой.
Долго точит когти кот
О комод…

Ночь. Кот тронет лапкой дверь,
Проберется в коридор
И сидит в углу, как вор.
Тише, мыши! здесь теперь
Страшный зверь!

Нет мышей… кот сел на стул
И зевает: «Где б прилечь?»
Тихо прыгнул он на печь,
Затянул «мурлы», вздохнул
И заснул.

Еж забрался в дом из леса!
Утром мы его нашли —
Он сидел в углу за печкой
И чихал в густой пыли.
Подошли мы – он свернулся.
Ишь как иглами оброс.
Через пять минут очнулся,
Лапки высунул и нос.
Почему ты к нам забрался —
Мы не спросим, ты пойми:
Со своими ли подрался,
Захотел ли жить с людьми…
Поживи… у нас неплохо.
Только раньше уговор:
Будешь ты чертополохом
Называться с этих пор!
Ты не должен драться с кошкой
И влезать к нам на кровать,
Потому что ты колючий,
Можешь кожу ободрать…
За день будешь получать ты
По три блюдца молока,
А по праздникам – ватрушку
И четыре червяка.
Днем играть ты должен с нами,
По ночам – ловить мышей,
Заболеешь – скажем маме,
Смажем йодом до ушей.
Вот и все, теперь подумай.
Целый день ведь впереди…
Если хочешь – оставайся,
А не хочешь – уходи!

Хвост косичкой,
Ножки – спички,
Оттопырил вниз губу…
Весь пушистый, золотистый,
С белой звездочкой на лбу.
Юбку, палку,
Клок мочалки —
Что ни видит, все сосет.
Ходит сзади тети Нади,
Жучку дразнит у ворот.

Выйдет в поле —
Вот раздолье!
Долго смотрит вдаль и вдруг
Взвизгнет свинкой,
Вскинет спинкой
И галопом к маме в луг.

«Отчего ты, мартышка, грустна
И прижала к решетке головку?
Может быть, ты больна?
Хочешь сладкую скушать морковку?»

– «Я грустна оттого,
Что сижу я, как пленница, в клетке.
Ни подруг, ни родных – никого
На зеленой развесистой ветке.

В африканских лесах я жила,
В теплых солнечных странах;
Целый день, как юла,
Я качалась на гибких лианах…

И подруги качались мои —
Стаи вечно веселых мартышек —
Коротали беспечные дни
Средь раскидистых пальмовых вышек.

Каждый камень мне был там знаком,
Мы ходили гурьбой к водопою,
В бегемотов бросали песком
И слонов обливали водою…

Здесь и холод и грязь,
Злые люди и крепкие дверцы…
Целый день, и тоскуя и злясь,
Свой тюфяк прижимаю я к сердцу.

Люди в ноздри пускают мне дым,
Тычут палкой, хохочут нахально…
Что я сделала им?
Я – кротка и печальна.

Ты добрей их, ты дал мне морковь,
Дал мне свежую воду, —
Отодвинь у решетки засов,
Отпусти на свободу…»

– «Бедный зверь мой, куда ты уйдешь?
Там на улице ветер и вьюга.
В переулке в сугробе заснешь,
Не увидев горячего юга…

Потерпи до весны лишь, я сам
Выкуп дам за тебя – и уедем
К африканским веселым лесам,
К чернокожим соседям.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А пока ты укройся теплей
И усни. Пусть во сне хоть приснится
Ширь родных кукурузных полей
И мартышек веселые лица…»

– У кого ты заказывал, Попочка, фрак?
– Ду-рак!
– А кто красил тебе колпак?
– Ду-ррак!
– Фу, какой ты чудак!
– Ду-рррак!
Скучно Попочке в клетке, круглой беседке.
Высунул толстенький черный язык,
Словно клык…
Щелкнул,
Зацепился когтями за прутья,
Изорвал бумажку в лоскутья
И повис – вниз головой.
Вон он какой!

Пришла во двор корова:
– Му! я здорова,
Раздуты бока, —
Кому молока? —
Прибежал теленок.
Совсем ребенок:
Лбом вперед,
Мордой в живот,
Ножками пляшет,
Хвостиком машет…
Сосет!
То мимо, то в рот.
Недовольна корова,
Обернулась к нему
И смотрит сурово:
– Му-у!
Куда ты спешишь,
Глупыш?…

«Ну-ка, дети!
Кто храбрее всех на свете?»
Так и знал – в ответ все хором нараспев:
«Лев!»
– «Лев? ха-ха… легко быть храбрым,
Если лапы шире швабры,
Нет, ни лев, ни слон… храбрее всех малыш —
Мышь!
Сам вчера я видел чудо,
Как мышонок влез на блюдо
И у носа спящей кошки
Не спеша поел все крошки.
Что!»

Баю-бай! Васик-бай!
Ты, собачка, не лай!
Ты, бычок, не мычи!
Ты медведь, не рычи!
Волк, миленький, не вой,
Петушок, дружок, не пой!
Все должны теперь молчать:
Васик хочет спать…

Баю-бай! Васик-бай!
Ножками не болтай,
Глазками не моргай,
Смеяться не надо,
Ладушко-ладо!
Спи, толстый мой голыш…
Мухи, кыш! мухи, кыш!
Не сметь его кусать —
Васик хочет спать…

Баю-бай! Васик-бай!
Жил в зверинце попугай,
Зеленый и гладкий,
На желтой подкладке.
Все кричал он и кричал,
Все не спал он и не спал.
Прибежал вдруг котик,
Прыгнул на животик,
Баю-баю-баю —
И съел попугая…

Раз-два-три-четыре-пять!
Пузырей не пускать!
Спать!…
А не то нашлепаю!