не появился Михаил.
Михаил сидел возле моей подушки, когда я ложилась спать. В одну из ночей я снова проснулась от скрежета когтей по стене. Я уже знала, что чудовище явится и, предвкушая ужас встречи с ним, тихонько плакала. Мерзкая лысая белая голова скелета показалась из-за штор, и мой ночной кошмар медленно направился ко мне; думаю, если б у него был язык, он бы облизывался.
Внезапно я почувствовала возле своей головы шевеление. Я с трудом перевела взгляд с чудовища и обнаружила, что Михаил стал оживать! Он, кряхтя, поднялся на задние лапы и, хромая, решительно двинулся к краю кровати.
Сначала чудовище не обратило внимания на плюшевого мишку; но затем Михаил спрыгнул на пол и стал стремительно увеличиваться в размерах. Шерсть его огрубела и стала густой и тёмной, на лапах выросли когти. Игрушечная морда вытянулась и оскалилась настоящими медвежьими зубами. Вскоре между мной и чудовищем стоял настоящий бурый медведь. Он был огромный, и задняя лапа у него была деревянная. Я заворожённо глядела на это чудо.
Михаил встал на задние лапы и грозно зарычал, как настоящий гризли. Чудовище ощетинилось и зашипело в ответ. Моя комната вдруг стала какой-то непомерно огромной, и оба соперника закружились по ней, обмениваясь грозными взглядами. У Михаила на месте того глаза, который я заменила пуговицей, был брутальный шрам, так что он мишка выглядел ещё внушительнее.
Вскоре чудовище не выдержало и прыгнуло на медведя; но Миша был силён. Он схватил противника в крепкие объятья и бросил на спину. Чудовище неуклюже извивалось, но смогло перевернуться, прижимаясь к полу. Медведь заревел и бросился сопернику на спину. Торчащие из скелета острые углы костей царапали медведя, но он яростно бил и бил лапами мерзкого монстра. Чудовище шипело и скалилось, клацало зубами и крутило костяным хвостом, но медведь брал верх. Монстр выкрутился из мощных лап соперника и попятился назад, и в этот момент Миша воспользовался замешательством и погнал чудовище к окну. Напуганный и побитый монстр с недовольным стрёкотом вывалился из окна в ночь. И исчез.
Я лежала, тяжело дыша. Медведь немного поглядел на окно, ожидая, что соперник вернётся. Но чудовище не показывалось. Тогда Михаил неуклюже развернулся и заковылял ко мне. Я увидела на его голове и груди мокрые следы крови; она липко склеивала густую медвежью шерсть. Несмотря на это, морда у медведя была как будто бы довольная. Странно, но я не боялась огромного зверя, скорее я была очень удивлена. Доковыляв до кровати, Миша рухнул на прикроватный коврик и принялся зализывать раны. Я поняла, что он останется здесь на всю ночь; больше меня никто в этом мире не тронет.
И я уснула.
Тем утром я вспомнила о случившемся только когда нашла на коврике своего плюшевого мишку. Я спустилась с кровати и нежно обняла его. Наша многолетняя дружба была скреплена взаимным спасением.
Я носила Мишу с собой, брала его во все поездки. «У тебя же есть новые красивые игрушки, что ты этого-то с собой таскаешь?». Я не могла объяснить, что без моего стража я теряю веру в себя. На ночь я сажала Мишу рядом с собой и оставляла ему гостинцы: сладости, мёд, если удавалось, ягоды. Я хорошо спала и скелет крысы в школе не вызывал у меня особых эмоций. Ведь у меня был защитник, и мы были вместе до тех пор, пока мне не пришла пора заканчивать школу и двигаться дальше. Дальше: я уехала от родителей, стала учиться, работать. Моя комната пустовала, и Миша был один.
И вот прошло много лет, и мне снова предстоит ночевать в родительской квартире. Михаила я решила посадить рядом с собой, когда буду ложиться спать. Дурацкая причуда, но никто не увидит.
Возможно, я отвыкла спать в этой квартире. Кровать казалась какой-то маленькой, и я никак не могла найти комфортное положение. После целого дня, проведённого за уборкой, болела спина, а от поднявшейся пыли чесалось в носу. Я чихнула и открыла глаза. Обвела взглядом комнату: лишённая части вещей, она казалась странно пустой. В коридоре тикали часы. Казалось, вся огромная многоэтажка спит, только тихонько что-то шуршит снаружи… «Ш-ш-кряб – ш-шкряб…»
Меня окутало чувство дежавю, и всю сонливость как рукой сняло. Я нервно взглянула на окно. Нет, ерунда какая-то. Не может такого быть.
Не совсем понимая, что я делаю, я встала и тихонько подошла к окошку. Мой мозг был занят тем, что придумывал объяснения скребущему звуку снаружи, пока я медленно отодвигала штору.
Посмотрела в окно, посмотрела вниз, на улицу. Ничего.
– Тук!
Послышался стук в окно и рама задрожала. Я машинально отпрянула назад, и, споткнувшись о пакет с ненужными вещами, хлопнулась на пол. Потирая и без того болевшую спину, я подняла взгляд, и увидела, как сверху к моему окну спускается чёрное существо в костистой белой оправе. Я уставилась на него; оно зависло вверх тормашками у оконной рамы и тоже глядело на меня своими неподвижными глазами. Затем чудовище прыгнуло, игнорируя плотность оконного стекла, и приземлилось прямо надо мной. Из его пасти с блестящими резцами стекала капельками чёрная жижа. Какая мерзость! И оно всегда было такое большое?
Монстр водил по полу длинным хвостом, словно говоря: «Давненько не виделись». Я же попыталась отползти назад, но ноги и руки будто бы не слушались, так что я неуклюже барахталась на полу, пока чудовище медленно приближалось. Вдруг я услышала отдалённый рёв …
Со стороны моей кровати стремительно выпрыгнул медведь. Он встал перед монстром на задние лапы, заслонив меня, и стукнул чудище по носу. То зашипело и отскочило назад, что дало мне возможность убраться подальше. Я смогла спрятаться под столом, пока комната стремительно вращалась и увеличивалась в размерах. Из своего укрытия я наблюдала за битвой. Михаил двигался не так резво, как раньше; его искусственная нога доставляла ему неудобства и волочилась по полу, утяжеляя шаг. Шерсть у медведя была не такая густая и яркая, и за ушами как будто бы появились седые волоски. Однако Михаил мужественно гонял монстра, не давая ему приблизиться ко мне, терпя удары острых когтей и укусы резцов. Один такой укус монстра разорвал медведю ухо; кровь попала Михаилу в единственный глаз, и мой защитник был сбит с толку. Монстр крутанулся и хлестнул медведя своим длинным хвостом. Миша со стоном отлетел в сторону и рухнул на пол.
– Миша! Мишенька!
Я выскочила из-под стола, не взирая на опасность, и упала на колени перед поверженным медведем. На мне была пижама; я постаралась вытереть с морды Михаила кровь рукавом пижамной рубахи. Медведь приоткрыл глаз. Михаил заговорил.
– Ты помогла мне, и
