день я безутешно плакал. Но они отвечали только, что плохих великанов много. И ничего с этим не делали, может конечно и делали, но результата от того не было. Однажды, я понял, они – те же люди, что и мы только высокие, и тоже бывают жестокими. Я смерился, что вынужден жить здесь. Всё, что держит меня с того времени это вера и стремление однажды сбежать прочь, как только я возмужаю, как только я убью монстров меня наверняка река выпустит в море. Скоро, очень скоро я своими силами сбегу из этого ада.
Я слушал мальчонку внимая каждому его слову, и видя его суровый взгляд, леденел. Моё сердце сжалось от жалости, и я уже сам был готов предложить ему свою помощь. Я искренне хотел спасти его.
Пока мы беседовали раздосадованные и огорчённые ужасами жизни к нам добрался Хитори. Он пинком выбил и без того хлипкую дверь и злой до летящих из глаз искр почти прорычал: «Ты идёшь со мной обратно!». Страж придерживал рвущего и мечущего парня копьём и, пожалуй, эта стальная палка была сейчас единственной преградой, защищавшей меня от удара кулаком. Зелия смотрел печально на всё происходящее. Не зная, что делать и как достучаться до сердца и человечности своего друга, я только отошёл вглубь комнаты с мальцом, теряя равновесие, медленно осел на пол. Голова пошла кругом, от того груза ответственности за всю текущую ситуацию, что я ощущал. Как вдруг случилось то, чего я бы никогда не предугадал.
Хитори словно прозрел и успокоился, он подтянул к себе ближе Стража и что-то прошептал на ухо, а после в долю секунды метнулся к мальчонке. Седовласый парень повалил Зелию на землю, а Страж проткнул паренька копьём в самый живот. Я не мог поверить своим глазам. Более того даже выпустить застрявший у меня в горле воздух уже не удавалось. Последнее прежде чем потерять сознание, я видел то, как Зелия, объятый ярким светом, рассыпался в пыль, которую разнесло задувшим в открытый дверной проём ветром.
Когда я открыл глаза, на них уже были слёзы. Я лежал на боку всё там же на холодном полу незнакомого дома. Копьё всё ещё стояло воткнутое в пол. Я сжал с досадой кулак и с силой, сколько мог, ударил им об пол, однако звука высечь не мог. Сейчас меня волновал только один вопрос «Как Хитори мог? Как он мог так просто взять и убить человека? Более того – ребёнка». После того, повернувшись на спину и прислушавшись, я понял, что в домике больше нет людей помимо меня. И задался другим: «Он бросил меня здесь одного?».
Я, собираясь с мыслями, поднялся на ноги и вышел вон с места преступления, и меня пронзил недовольный, спрятанный за тканью взгляд.
– Я тебе говорил не идти?! – голос такой знакомый звучал обиженно и ни нотки раскаяния в нём нельзя было отыскать.
– Ты убил человека! – повышенным тоном ответил я – Ты убил человека, только чтобы я вернулся к тебе? Как ты посмел? Так страшно, что я провёл бы с ним немного времени?
– Хах – отчего-то мои слова его развеселили – это был не человек.
– Не… человек?
– Ты видел, что с ним стало?
– Он умер!
– Он рассыпался в пыль, разлетелся, сияя.
– … – Я промолчал, искренне недоумевая, что же мне следовало уяснить из этой информации.
– Люди оставляют за собой трупы. А это был мираж. – Хитори смирился и сел на траву, развернувшись спиной ко мне, и продолжил пояснение – Мираж – ложный человек, считай – призрак. Я знал, что здесь его быть было не должно, но не сразу понял, как же всё-таки он сюда попал. Так что и считал человеком.
– Не живой?
– Совершенно.
– Я тебе не верю – грубо бросил я парню.
– Не верь, но то, что он развеялся на твоих глазах это правда и то, что миражи исчезают именно так – факт. Пойди спроси у великанов. – Хитори стал слишком спокоен, и я принял реальность пока такой, какой она представлялась. Однако доверия теперь мой проводник вызывал меньше прежнего.
– А как же великанша живущая в этом доме? Как же людоеды? Мы должны что-то сделать!
– Не должны. Тебе нельзя этого видеть, такой слабый человечишка, как ты, не сможет ничего сделать им. Тебя попросту поймают, поджарят на вертеле и съедят. Будут смеяться за пиршеством с твоими пальчиками на тарелке и покачивать своим львиным мехом на воротнике. Ох, котёнок мой, ты плачешь? Не переживай мы ещё встретим настоящего Зелию.
– Людоеды и правда существуют?
– Да. Такова уж правда жизни в этом лесу. Потому я и договорился с Синне. Я не мог рисковать твоей жизнью. И, прошу тебя, будешь делать всё, что захочешь, только сначала мы должны добраться к царю. У нас очень мало времени, опоздаем и ты умрёшь уже навсегда.
– Что ты имеешь ввиду? Раньше об этом не было речи.
– Я не хотел тебя пугать, прости.
В воздухе повисла гробовая тишина, я снова получил порцию вопросов и почти никаких ответов. Меня скручивала обида на Хитори, да и на Стража, которого считал прежде более благоразумным. Просидев до поздней ночи в ожидании Грехем, я незаметно для себя уснул, а, пробудившись утром, лежал в нашей комнате в постоялом дворе.
Мы провели в городе ещё две ночи и по возвращении в дом я ещё долго ходил с мрачным видом. Хитори впервые не подшучивал надо мной. Мы вообще не разговаривали.
Спустя две недели он по утру собрал нас всех во дворе и огласил: «Завтра двинемся в обитель кукольника, я чувствую, что время пришло». Так и было. Стерк закончил лодку, которую начал готовить ещё в день нашего появления здесь. А после мы пустились по реке. Под звук плескания воды я уснул.
Скромный парнишка, с тёмными волосами, прятавшими слегка боязливые светло-карие глаза, сидел за первой партой на лекции в большом и почти пустом зале. Он вырисовывал в чём-то нелепые, по-особенному неряшливые, словно не определившиеся в почерке, строчки на клетчатом листе, скользя наконечником ручки по волнам льющихся из неё же чернил.
Именно, ручкой и именно в тетради. Таковы реалии российских вузов. Даже спустя время, после советской и даже постсоветской эпохи, когда весь мир уже играет в киберпанк, с учеников требуют письменные лекции и предпочтительно в бумажном виде. Многие использовали электронные тетради, которые предоставлялись академией, однако, может руководство и допускало
