проблематично, да?
Сева подавленно опускает взгляд, и я чувствую нестерпимое жжение в глазах от собственной правоты. Вот теперь точно все, на сегодня с меня хватит.
– Ты сделал свой выбор, и я его принимаю. Все нормально, Сев, иди к друзьям. И не нужно больше беспокоиться обо мне, с этим отлично справляются другие.
– Например, Елисей? – с отрезвляющей жесткостью спрашивает он.
– С чего ты взял?
– Мне показалось, что между вами что-то есть.
– Перекрестись.
– Лана, лучше держись от него подальше.
Истерический смешок вылетает изо рта, холод бьет по зубам и языку, но вспыхнувший огонь ему не затушить.
– Это тебе стоит держаться от него подальше! О чем ты только думал, вступая в банду?! Понравилось сегодняшнее шоу?! Хочешь встать на место Ярового?!
– Он идиот.
– А ты, конечно, умнее! – раздраженно встряхиваю волосами.
– Когда я стану командующим, все будет по-другому. Никакой вражды, никаких драк, и никакого запрета на общение, – сквозь зубы цедит Сева.
Теперь в нем нет и следа от забавного парнишки, который так нравился мне, одна лишь жажда признания и власти. Да кто это такой?
– Сева, для этого достаточно послать их всех куда подальше и делать то, что хочешь ты сам. Они не могут тебе приказывать.
– Конечно, могут! Они могут все!
Вздрагиваю от его резкого тона, и часто хлопаю ресницами в такт сердечному ритму. Сева набирает полную грудь воздуха и медленно выдыхает, вновь подступая.
– Лана, я хочу все это изменить, и если ты мне поможешь…
– Я?
– Да, именно ты. Чтобы стать новым командующим, нужно заслужить доверие предыдущего, а значит, решить его главную проблему.
– И какая у вашего командующего главная проблема?
– Елисей.
– Погоди… – хмуро произношу я. – Ты пришел, чтобы попросить меня подставить собственную школу?
– Не школу, а только…
– Да какая разница?!
Мышцы на ногах напрягаются, готовясь к пробежке по лестнице. Почему я вообще должна все это выслушивать? Размечталась тут, что Сева соскучился и пришел ко мне повидаться, а он решил просто воспользоваться ситуацией, чтобы продвинуться на ступеньку выше в этой дурацкой школьной иерархии! Тяжело дышу, к горлу подкатывает горечь от рвущихся наружу неприличных слов, но я вдруг остываю, вспомнив одно важное правило, которое отметила для себя за последние несколько недель. И оно отнюдь не книжное.
Спокойствие – лучший друг величия.
– Сева, я никому не скажу о нашем разговоре, но больше с ним ко мне не подходи, – холодно говорю я и отхожу к двери, держа спину идеально ровно.
В последнюю секунду, не удержавшись, проделываю коронный жест Елисея – прикладываю два пальца к левому виску и салютую на прощание бывшему другу. Надеюсь, это смотрелось так же круто, как и в оригинале.
Будь я настоящей книжной героиней, то наверняка бы запрыгнула на подоконник с чашкой горячего чая, обмоталась клетчатым пледом и думала о любви, прислонившись лбом к холодному стеклу, но вместо этого… включаю треп в наушниках и принимаюсь мыть посуду. Одно лишь сходство: думаю я все о той же любви. Точнее, о том, что она с нами делает. Родители любили друг друга и все равно развелись. Получается, даже у волшебного чувства есть слабые места. Это не каленое железо, а хрупкое стекло, и чем сильнее давление, тем больше вероятность, что оно рассыплется в мелкую крошку. Мама и папа были столько лет вместе, а потом все закончилось. Случилось это моментально или рушилось на протяжении какого-то времени, я не знаю, но то, что вижу, сильно разочаровывает. Кто-то из пары непременно должен страдать? Решение не бывает обоюдным? Или страдают оба, но по-разному? Больше тот, чьи чувства сильнее, или тот, кто боится что-то изменить?
Ставлю последнюю вымытую тарелку в стопку и хватаю сухое полотенце.
Я была влюблена в Севу, а может, и до сих пор влюблена, трудно сказать. Его сообщения заставляли сердце биться чаще, а редкие встречи замерзали в ледяных глыбах памяти, которые не растопить временем. Даже сегодня, когда он озвучил свою идиотскую просьбу и я разозлилась, чувства никуда не делись. Стоит посмотреть сквозь прозрачный слой замерзшей воды на один из моментов, как тело охватывает приятная нега, а душа озаряет светом улыбки внутренний мир. Это воспоминания о чувствах или настоящие чувства? Почему кто-то с легкостью отказывается от близких людей, а кто-то сгорает в угольках тлеющей любви? Почему на уровне мысли нельзя разорвать связь с тем, кто, очевидно, обижает тебя своими поступками?
Закрываю кухонный шкафчик и плетусь в спальню. Папа спит на диване в гостиной, лежа на спине и раскинув руки в стороны. Сквозь громкий бит не слышу ничего, но вижу, как дрожат его раскрытые губы и горло. Подхожу к окну и открываю форточку, свежий воздух прочищает ноздри от неприятного душного запаха алкоголя. Бросаю взгляд на отца и мысленно говорю ему: «Ты справишься. Я рядом. Все будет хорошо».
Уже лежа в постели, запускаю игровое приложение, сообщение в чате разгоняет сердце на максимум.
Ребуська: «Ты снова пропала! *рассерженный смайлик*»
Не тот собеседник, которого я ожидала, но так даже лучше.
Тоби: «Реальная жизнь меня не отпускает»
Ребуська: «Что там может быть интересного?»
Тоби: «Ты когда-нибудь страдала от безответной любви?»
Ребуська: «Актеры, музыканты и нарисованные мужики считаются? *смеющийся до слез смайлик*»
Поднимаемся с Катей на третий этаж школы и останавливаемся у окна напротив кабинета химии. Снимаю рюкзак и смотрю на пасмурное небо. Дождь в понедельник – минус сто к бодрости.
– Лана, не спи, – говорит Катя, запрыгивая на подоконник.
– Я не сплю, – отзываюсь мрачно.
– Ты все еще думаешь о Севе? Забей на него, он идиот.
– Я о нем не думаю, – бессовестная ложь легко слетает с языка.
– Правильно, наша цель вовсе не он. Ты готова услышать новый план?
– Кать, – вздыхаю я, – мне кажется, не стоит продолжать эксперимент.
– Конечно, стоит, я уже все продумала. Из-за того, что последний шаг не удался, придется вернуться к началу, но эту неделю ты будешь показательно игнорировать объект.
– Как можно игнорировать человека, который начал игнорировать тебя первым?
– Легко!
Катя открывает мой рюкзак и достает блокнот завоевания. Листает его и кивает сама себе:
– С завтрашнего дня я разрешаю тебе краситься.
– Вот спасибо, – отвечаю без особого энтузиазма.
– Ты должна будешь как можно чаще находиться в поле зрения объекта. Через пару дней он решит, что, куда бы ни взглянул, везде видит тебя. Все это запустит реакцию влюбленности.
– Он меня заметит, только если я каким-то чудесным образом влезу в его телефон и буду танцевать на заставке экрана джигу-дрыгу.
– Почему ты перестала
