В палате установилась тишина. Прошло полчаса. Еле-еле борясь со сном, Костя Шибай нажал на кнопку подсветки своих наручных часов. До полночи непосредственного начала операции, было ещё сорок пять минут. Костя прислушался - по коридору уже никто не ходил, Галя и Боря, решил он, спали или дрожали от страха в своих каморках.
За окном послышался далёкий смех. Должно быть, это воспитательницы других отрядов шли к кому-нибудь гонять чаи или на свидание. Костя заглянул под одеяло. Там, при свете фонарика, подзаряжались флюорисцентные "пацифики", которыми обвешиваются часто ребята на дискотеках. Они обычно светились в темноте, некоторые это считали особо модным. Костины же "пацифики" были обломаны по краям и больше напоминали неровные кресты. Уже сейчас, набравшись света от фонарика, они светились очень ярко. Для ночной темноты этого было вполне достаточно. Костя положил фонарик в тумбочку. "Пора. - подумал он, посмотрев на часы. Арина ждет." Костя сделал знак Антоше. Убедившись, что в палате уже все спят, они вылезли в форточку.
Арина уже поджидала их на улице. Огибая стадион, ребята побежали к вагончику завхоза.
Холодно и тревожно было Гале сидеть в засаде на маньяка. Она уже пришла к выводу, что караулят они напрасно. Но теперь изменить она уже ничего не могла. Потому что в самую полночь возле вагончика Петровича послышался тонкий, слабый, но раздирающий душу вой. Мурашки побежали по Галиной коже, ужас сжал сердце. Вой прерывался, затем повторялся снова. Схватившись за голову и пытаясь пригладить волосы, вставшие дыбом, Галя выглянула из-за бочки. Она на всякий случай зажмурила глаза, но по вою определила, что, наверно, это маньяк свою жертву так терзает. Та уже не кричит, а только воет - потому что или жертва уже с ума сошла, или приготовилась это сделать, поняв, что обречена. Так решила для себя Галя, глубоко вздохнула и открыла глаза.
Недалеко от окна вагончика в кромешной темноте колыхалось белое привидение. Маленькие жёлтые глаза его с тоской подмигивали. Вой сделался ещё трагичнее.
- Там маньяк... привидение мучает! - бросившись к Боре, захрипела Галя. - Слышишь, как оно воет?
Боря встал на корточки и пополз вперед, но ноги не слушались его и двигались назад. Боря так и топтался на одном месте, перебирая коленками.
Галя распласталась на земле. Привидение теперь не выло, а только колыхалось перед окном вагончика. И Галя завыла сама. Боря дрожащей рукой заткнул ей рот. Тихий страшный вой послышался снова.
- Боря, кто это воет? - прошептала Галя, - Маньяк или привидение?
- Не знаю...
- Да маньяк! Боря, это ведь он воет, да?
- Ой, Галя, бежим отсюда! - не разбирая дороги, Борис бросился вон от этого страшного места. Галя, с размаху налетев на бочку, кинулась за ним. Бочка перевернулась, Галя шмякнулась на землю. Боря не мог бросить свою напарницу в беде, он вернулся, подхватил Галю и поволок её к родимому корпусу.
Арина и Антоша махали простынкой с приделанными к ней светящимися "пацификами"-глазами. Дрожащее привидение продолжало заглядывать в окно Петровича. Костик, сидящий в траве, ещё раз повыл леденящим душу голосом (Костик посмотрел так много фильмов ужасов, что был способен и не на такое). Завхоз, только один раз появившийся в своем окошке, выходить на улицу не собирался. Правда, глаза его были перепуганными.
- Выходи, завхоз, выходи! - шептал Антоша.
Но завхоз так и не вышел. И то, что он вообще не выйдет, было теперь всем ясно.
- Сворачиваемся. - скомандовала Арина.
Антоша опустил палку, и Арина сняла с неё простыню.
- А мы-то думали, он выскочит и с перепугу вон из своего вагона помчится? - вздохнул Костя.
Прячась в тени деревьев, Братья Белой Руки отправились к своему корпусу. Снова с Петровичем случился облом. Как ни выли они под его окнами, как ни трясли привидением, он не вышел из своего укрытия. Кстати, ребята не знали, что привидения перепугалась посудомойка тетя Валя, которой приспичило среди ночи открыть свою дверь и выглянуть на улицу. Она истово крестилась в темноте, на весь лагерь кричала молитву "Отче наш", а потом долго гремела в своем вагончике, натыкаясь на все вещи подряд и с грохотом сваливая их на пол.
- Ничего, мы его выкурим оттуда! - пообещала Арина, подходя к корпусу. - Мы найдем такой способ, что у него никаких шансов не останется.
В окне палаты девочек показалось заспанное личико Зои Редькиной, которая отвечала за прикрытие и тылы.
Кивнув ей, Арина полезла в форточку. Чуть пригибаясь, Антон и Костик направились к своему окну. Костя шел первым, поэтому он вдруг сразу отпрянул и, наталкиваясь в темноте на Антошу, отступил за угол.
- Что? - удивился Антоша.
- Там в окно кто-то лезет! - выкатив глаза, зашептал Костик.
В это время на террасе корпуса зажёгся свет. Ребятам пришлось судорожно отступать в тень.
- Да, к девчонкам в окно лезет! - ахнул Антоша, присмотревшись внимательнее. - Чего ему надо?
- Хватаем. - решил Костя.
Времени на раздумья не было - из корпуса запросто могли выскочить Боря с Галей. И тогда крантец всей операции. Не теряя ни секунды, Антон и Костя бросились к фигуре у окна, накинули на неё простыню, повалили на землю.
- Козлы! - барахтаясь, ругалась фигура. - Быстро меня пустите! Пустите, я сказал! Помнёте же, уроды!
Федя Горобец, он же пан Теодор, получил, наконец-то, сегодня то, что давно заказывал. Родители привезли ему большого шоколадного кролика, упакованного в коробочку и затянутого прочным пластиком. После отбоя Федя набрал в заброшенной части лагеря, куда никто не ходил, красивых нежных фиалок, которые пахнут только ночью. И засунул их в бутылочку из-под сока, чтоб цветы не завяли. Прихватив с собой заранее написанную открытку и коробку с кроликом, Федя направился к финскому корпусу. Арина, веселая и храбрая девочка из пятого отряда, очень ему нравилась. Вот таким, казалось Феде, мог бы быть его самый лучший друг. Друг, с которым можно говорить обо всем и постоянно им восхищаться. Но почему-то даже познакомиться с Ариной пану Теодору не удавалось. Он решил хоть подарить подарок в знак восхищения. Однако Федя стеснялся подарить Арине свой подарок лично в руки, и поэтому решил подбросить его ночью в форточку её палаты.
Что он и делал сейчас. Но форточка, только что закрытая Ариной, никак не открывалась, сколько ни пытался Федя ножиком её поддеть. Он только успел поставить бутылочку с ночными фиалками на землю, как два монстра бросились на него. Вмиг Федя оказался на земле. Он отчаянно брыкался и хотел только одного - чтобы не помялся и не попортился подарочный кролик. А уж в том, что он одержит победу над врагами, Федя не сомневался. Он был решительный и очень боевой мальчик, несмотря на свои двенадцать лет.
- Ой, это пан Теодор, что ли? - присмотревшись, пробормотал Костя Шибай.
- Ну я, - ответил Федя.
- Чего припёрся-то?
- Надо было.
- Давай говори.
- Фигушки.
- Ты чего в девчоночьей палате хотел? - Костя не унимался и не замечал, что Мыльченко его усиленно тормошит. - Пастой мазать собрался?
- Отвали, Шибай.
- Давай, пан, дёргай отсюда. - Костик заставил, наконец, всех подняться. - Сейчас наши воспитатели набегут, на тебя все шишки свалят.
- Это почему? - искренне удивился Федя.
- Проблемы у нас тут. - сказал Костя. - Так что, правда, давай, вали. И чтоб больше мы тебя у корпуса не видели.
- Беги, серьёзно. - с этими словами Антон бросился к форточке своей палаты. Костя Шибай поскакал за ним.
И не успела форточка как следует за ними закрыться, из-за угла корпуса появился воспитатель Боря. Увидев его, Федя понял, что ребята его не обманули, и немедленно дал дёру.
Боря сразу заметил удаляющуюся фигуру. Улепетывала она так быстро, что Боре никак не угнаться. Он кинулся в корпус, выволок дрожащую Галю на улицу и показал на удаляющийся силуэт.
- Вон он, видишь, побежал!
Федя Горобец нёсся по беговой дорожке стадиона к своему корпусу. За стадионом у ограды горели фонари, и хоть Федя старался прижиматься поближе к кустам, тень его была видна Гале и Боре.
- Это он! Видишь, куда побежал. - Галя указала рукой сначала на бегущего мальчика, а потом на его тень - длинную и причудливую.
Бежал Федя в сторону своего отряда - а куда ещё ему бежать? Но в той же стороне находились и вагончики, в которых жил обслуживающий персонал лагеря. Галя и Боря подумали именно об этом.
- Он, точно он. - пробормотала Галя.
- По приказу привидения... - сказал Боря.
Горел фонарь, и в его свете двигалась по земле длинная тень. И казалось, что бежит человек с объёмным пузом. А такое пузо во всём лагере было только одно - у завхоза Николая Петровича. Воспитатели Боря и Галя прекрасно об этом знали. И конечно, не могли догадаться о том, что тень от пуза - это всего лишь тень от коробки с шоколадным кроликом, которую Федя Горобец на бегу прижимал к себе.
- Боря, скорее, пойдём отсюда! - попросила Галя.
