моей «тихой гаванью». Дверь в мою спальню явилась своего рода границей, которая отделяла два мира. Мир подростка, в душе которого много чего творилось ( только он об этом знает), но он никогда не выплескивал все это наружу, мой мальчик, мой единственный, такой родной человечек на земле! И мир взрослой женщины, уже так хорошо познавшей жизнь, но не представляющей, как жить дальше! Вечером дверь закрывалась и каждый оставался со своим миром, мыслями, мечтами, надеждами на всю ночь. До следующего дня, о котором никто не мог заранее предугадать, что он приготовил для нас.
11. Будни
После обустройства квартиры назрела необходимость вспомнить о благах цивилизации, без которых прожить сейчас нельзя – Интернет и мобильные телефоны. До сих пор мы пользовались мобильником Миши, отдыхающего в Москве. Взять телефоны на себя я не могла – у меня отсутствовала кредитная история. Спасибо Алику – он оформил наши с Данькой телефоны на свое имя. С Интернетом все оказалось гораздо проще – в течение получаса мы получили скоростную связь с миром. Кстати, без «истории» здесь действительно очень нелегко. При въезде в квартиру я должна была позвонить в электрическую компанию и открыть свой счет в ней для дальнейшей оплаты электричества. Первый же «билл» составил сумму набежавших киловатт плюс двести пятьдесят долларов дополнительно – депозит. Что это? В случае моей задолженности они будут снимать оплату с этой суммы. Меня ведь не знают – нет истории моих предыдущих оплат! Деньги мои очень быстро таяли, учитывая все предыдущие траты и отдать двести пятьдесят долларов совсем не входило в мои планы ( даже если я их получу в дальнейшем, когда они мне уже не будут так принципиально нужны). У меня нет работы, а мне надо на что-то жить, оплачивать расходы и питаться. Женя надоумил меня уговорить электрическую компанию «забыть» про этот депозит. Но для этого нужно хорошо разговаривать да еще и понимать, что они говорят по телефону.
Это отдельная история. Я очень плохо понимала американцев. Во-первых, учила английский, а не американский. Здесь очень много акцентов и «американизмов» – надо, чтобы ухо привыкло.
–
У тебя постоянно дома должен работать телевизор или радио – как фон, – советовал мне Женя.– Ты должна слышать речь постоянно!
Меня очень угнетало, что я почти ничего не понимаю. Сказать-то могу, а в ответ что-то нечленораздельное:
–
Простите?
И опять, как будто собеседник набрал полный рот картошки или каши. Я чувствовала себя полной идиоткой и уже лишний раз старалась обходить такое «общение» стороной. А как обходить, когда ты в Америке? Американцы ведь очень непосредственные и общительные. Едешь в автобусе из Нью Йорка – обязательно кто-то что-то скажет и улыбнется. Что сказала? Без понятия. Но улыбаюсь в ответ.
Еще хуже общение проходило по телефону. А звонить надо было, например, в Сошиал Секьюрити. Пару раз просила кого-то из соседей, но постоянно ведь неудобно. В общественных организациях типа офиса СС работают в основном черные – их понять еще сложнее. Такое чувство, что они издеваются над тобой и специально начинают говорить непонятно и быстро.
Я себе «наметывала» приблизительный диалог на листочке на английском, но что толку? Связь была односторонней. Меня понимали – я нет.
–
Когда ориентировочно мы сможем получить наши документы? – задавала я заранее заготовленный вопрос из моей подсказки.– Почему такая большая задержка – мы ждем уже месяц! В среднем люди получают за две недели.
–
Бла-бал-балбалабалабалаб, – был ответ.
–
Извините, пожалуйста, помедленней, я не очень хорошо понимаю.
–
Балалоалаоадаоалаллад!
И так несколько раз, пока она, находясь на взводе, не начинает разжевывать слова и я понимаю, что надо ждать еще недели две-три.
В некоторые организации я ходила с Данькой – он мне переводил. Наверное, детское ухо более «гибкое» и воспринимает все легче. Передачи и фильмы по телевизору он стал понимать буквально с первого дня.
Пришли в библиотеку, записываться. Без книг у меня наступает настоящий голод. Могу не смотреть телевизор долго, но не читать.... Нет! Я узнала, что в нашей городской библиотеке большая секция книг на русском языке и моментально устремилась туда. Данька со мной – переводит. В принципе, что-то я понимала – все же проще, чем по телефону, но взгляды периодически посылала своему сыну: «переведи!»
–
Мама, ведь это так просто! Как ты не понимаешь? – возмущался мой ребенок.
И действительно, когда он мне переводил ту или иную фразу я знала абсолютно все слова из нее. По отдельности. И если бы я прочла, все бы поняла. Но в интерпретации американцев я не понимала ни-че-го-шень-ки.
Вместе мы пошли устраиваться в школу, вернее, в Board of Education -инстанция, проверяющая действительно ли ребенок проживает по данному адресу и имеет ли право ходить в эту школу. После проверки они дают направление непосредственно. Наш дом стоял аккурат напротив учебного заведения. Поэтому проблем с разрешением вопроса, принадлежим ли мы к нему или нет, не было. По крайней мере, одного я добилась – ребенок будет ходить в ту школу, которую я запланировала. Правда, не самым легким путем: ежемесячной переплатой за квартиру – деньгами, на которые мы могли бы жить, если бы сняли апартаменты подешевле в другом районе. Но я считала, что это стоило того. Даньке еще четыре года учиться – это уже High School – школа, которую он будет оканчивать здесь. Большой плюс, что через дорогу – можно подольше поспать!
Несколько раз в неделю продолжаю ездить на работу в Даун Таун Нью Йорка. Устаю жутко. От энергетики в метро, от расстояния и, самое главное, от бесполезности затеи. Я изначально понимала, что это не тот путь, которым мне надо идти в Америке. Конечно, если бы у меня был муж, который обеспечивал меня, как этих женщин, работающих в туристическом агентстве я, может быть, позитивней смотрела бы на вещи. Да и то, наверное, не ездила бы «за тридевять земель», чтобы брать телефонную трубку и говорить: «Трэвел!». И переключать на сотрудника, которому адресован звонок. Я прекрасно понимаю, что все сразу не пойдёт – мне надо нарабатывать клиентов. Но эта фраза была хороша, допустим, в Москве, когда к тебе приходит новая девочка. У нее уже есть клиенты априори – она москвичка и до работы в агентстве у неё был круг общения, а у этого круга – свой. Только свистни: «Я работаю в турагентстве, ребята, приходите, сделаю вам хорошую скидку!» и клиенты сбегутся.
А здесь мне некому свистеть! У меня здесь никого нет и не предвидится в ближайшее время. Умом я понимала ничтожность этой затеи, но альтернативы не было и я продолжала ездить, тратя три часа на дорогу
