о высадке на Марс. А когда доходит до дела, желающих остается мало.
– А Вы бы повели нас в поход? – состроила глазки Куприянова.
Даже я, со своими актерскими данными, не смогла бы кокетничать так приторно, как эта истеричная «я-вешу-сорок-килограммов».
– Необходимо минимум восемь человек желающих. Давайте вернемся к этому разговору, когда погода придет в норму.
– Роман Григорьевич, а можно вопрос личного характера?
А вот это уже интересно. Я улыбнулась, и именно в это мгновение ярко-голубые глаза вновь мимолетно обратились ко мне. Шувалов присел на край стола, скрестил руки на груди и приготовился слушать вопрос, приподняв подбородок.
– Вы были женаты?
Мужчина с белыми волосами хмыкнул.
– Не был.
– Я не слишком смутила Вас?
Все усмехнулись, кроме меня и Шувалова.
– Как видите, я жив.
– Тогда можно еще вопрос?
Ох уж эта Куприянова, как же она меня раздражает. Кто бы знал, как мне в тот момент было стыдно за свою бестактную группу.
– Я слушаю, – серьезным тоном произнес Роман Григорьевич.
– Какой должна быть женщина, чтобы Вам понравиться?
– Вас интересует мой вкус?
– Да.
Шувалов задумчиво увел взгляд с моей персоны за окно. Интересно, почему он отвечает им на все эти более чем личные вопросы, и даже не интересуется, зачем им это? Может, он догадывается, что многим здесь небезразличен. А может, пока я делала свои записи, у него с группой установились настолько теплые и доверительные отношения? Я, как всегда, все пропустила.
– У соблазнительной женщины обязательно растрепаны волосы. Она не носит прически или укладки, только намек на упорядоченность, свободные пряди. Прическа – это скучно и напыщенно. Также у нее должны выделяться глаза или губы – что-то одно. Но лучше уж губы. Это более чувственно. Ее движения должны быть женственны, а взгляды нежны и наполнены ласки. Никакой враждебности, агрессивности и мужиковатости. Это не способно свести мужчин с ума. Она не должна быть глупой, но должна уметь быть кокеткой, игривой и веселой. Женщина очаровывает не умом. Ум у мужчины и так в наличии. А в женщине он ищет другое. То, чего нет у него самого. Забота, тепло, ласка и все прочие качества, которых ему не хватает для баланса. Я исчерпал ваше любопытство?
– Да, Роман Григорьевич, спасибо.
Кажется, девочки нашей группы только что получили программу, как себя вести и как выглядеть, подумала я и улыбнулась. Не просто же так она об этом спрашивала. Они все хотят понравиться этому большому странному мужчине, который только меня из всей группы называет на «ты».
Сегодня Роман Григорьевич был с небольшой щетиной, хотя обычно приходит на пары гладко выбритым. Он не из тех мужчин, которые отращивают бороды, стремясь быть мужественными и брутальными. Этими качествами Шувалов обладает и без бороды, в отличие от таких, как Гранин. Конечно, Гранин был уверен, что он неотразим с этой неухоженной бородой, из-за которой его шея покрылась прыщами.
Не скрою, что мне всегда нравились бородатые мужчины. Бывшая соседка, Марго, разделяла мою страсть, вместе мы любили замечать и обсуждать бородатых мужчин, которых встречали где-либо, давать оценку их внешнему виду. Для этой операции мной даже было придумано название – «добиус» – детектор обнаружения бороды и усов. Мы шли по улице и, если видели поблизости бородатого парня, пихали друг друга в бок и шептали: «добиус»! Конспирация была восхитительная, никто и подумать не мог, о чем мы говорим.
Я попыталась представить Шувалова с бородой, но у меня ничего не получались. Его внешний облик, такой, каким он был в первую встречу, выглядел настолько законченным и цельным, что борода бы все только испортила.
Лекция продолжилась. Что-то тревожило меня, но я не могла выяснить, что. Поэтому я решила поговорить сама с собой на листе бумаги. Очень часто этот вид психотерапии помогал мне разобраться в себе.
«Что тебя беспокоит?»
«Я не знаю. Не могу понять».
«Прислушайся к себе. Посмотри по сторонам. Возбудитель твоего волнения наверняка находится поблизости».
«Наверное, это Шувалов, но я не уверена».
«Шувалов? Но почему он? Из-за того случая?»
«Какого случая?»
«Со ступнями. Ты не думала, что этот мужчина может оказаться футфетишистом?»
«Мне это и в голову не приходило. Знаешь, вообще-то эта беседа похожа на раздвоение личности».
«Так оно и есть. Твое сознание разделилось на две противоположные части, которые беседуют друг с другом».
«Это нормально?»
«Можно ли вообще употреблять это слово по отношению к людям, которые пишут книги?»
«Не знаю. У меня ведь нет психического заболевания?»
«Тебя беспокоит именно это?»
«Нет. Наверное, нет. Я не совсем в порядке, я знаю это».
«А зачем тогда спрашиваешь?»
«Хорошо, что никто никогда этого не прочтет. Меня бы сразу сдали в психушку».
«Это безобидные записи. Но если бы кто-то мог читать твои мысли, ты бы давно была изолирована от общества».
«Славно, что люди не читают мыслей. Кстати, переписываться с собой – гораздо увлекательнее, чем с каким-либо другим человеком».
«Когда у тебя намек на раздвоение личности, то, конечно, это увлекательно».
«У меня нет раздвоения личности».
«Уверена? С кем ты говоришь сейчас?»
«С собой».
«Ты ведешь диалог. В диалоге участвуют два лица. Первое – это ты. Но кто – второе?»
«Другая часть меня. Это очень странно, но… от таких разговоров становится легче».
«Ты лучше понимаешь себя?»
«Да. Лучше, чем когда я просто мысленно пытаюсь в себе разобраться. Понимаешь? Вербализация слов обнажает суть проблемы».
«Понимаю. Тогда вербализуй причину своей тревоги».
«Этот мужчина. Наверняка этот мужчина».
«Что же с ним не так?»
«Я не могу к нему привыкнуть».
«В каком смысле?»
«Он кажется мне посторонним».
«Это нормально. Ведь он – новый человек в институте».
«Нет. Дело не только в этом. Понимаешь, он… слишком странный. Меня беспокоит его присутствие здесь. Мне кажется, он не отсюда».
«В каком смысле?»
«Этот мужчина кажется мне чуждым этой реальности».
«Что это значит?»
«Мне трудно объяснить. Это находится в области моего восприятия на уровне чувств. Этот человек… словно литературный персонаж. Он будто бы сошел со страниц какой-то книги. Он не похож ни на одного человека из всех, что я знаю».
«Ты не думала о том, что именно этот человек стал причиной разрыва цепи?»
«Нет, с ним это точно не связано».
«Откуда такая уверенность?»
«Цепь разомкнулась позже, чем он пришел к нам в группу».
«Да. Верно. В тот самый день, когда он назвал тебя «Бет» и хотел коснуться тебя».
«Да, действительно. Странное совпадение. Но как это связано с первыми двумя звеньями?»
«Тебе не кажется, что ты выдумала его?»
«Временами мне кажется, что все, окружающее меня – всего лишь плод моего воображения».
«Рина и Рэй, помнишь? У тебя не возникало мысли дать Рэю внешность этого человека?»
«Сделать Рэя похожим на Шувалова?..»
Задав вопрос самой себе, я ошеломленно уставилась вдаль. Я сама навела себя на изумительную догадку. Или не сама?.. Как полезно время от времени пообщаться со своим эго на задворках сознания. Но переусердствовать с этим нельзя. Последствия могут быть непредсказуемыми. Вдруг я
