стоить целое состояние. – Джаз оглядела многоэтажный эдвардианский особняк красного кирпича. – Ну что, давайте войдем.
Квартира Данмана располагалась на втором этаже. Здесь витал уже знакомый запах старых книг – и сырости.
Джаз пересекла полутемную гостиную, отдернула шторы. В комнату хлынул дневной свет. Та оказалась просторной, но мрачной.
Стены были выкрашены в тусклый бутылочно-зеленый цвет. Одну полностью занимали книжные полки, на других вразнобой висели картины, которые никто не потрудился расположить красиво.
– Хозяин явно не интересовался дизайном интерьера, – прокомментировал Майлз. – Здесь, похоже, ничего не трогали с шестьдесят девятого года.
– Похоже.
Джаз подошла к роялю перед длинными подъемными окнами, выходящими на узкую полосу придомового парка. Посмотрела в угол, на письменный стол с аккуратными стопками книг, затем – на старое кожаное кресло у антикварного газового камина.
– Это скорее кабинет, чем удобная гостиная. – Джаз взяла со стола прозрачный файл с фотокопией латинской рукописи. – Думаю, здесь Данман работал над переводами. Приезжал на школьные каникулы, например. Ладно, начинайте со стола. Идет?
– Идет, мэм.
Дальше по коридору обнаружились компактная кухня-столовая с допотопной мебелью, успевшей вновь войти в моду, и санузел с треснутой чугунной ванной – в эмаль под кранами въелся зеленоватый известковый налет. Коридор заканчивался спартанской спальней с двуспальной кроватью, изножье которой покрывал шерстяной клетчатый плед. У стены стоял высокий строгий комод красного дерева, а под окном – парное комоду трюмо. Единственной уступкой тщеславию оказалась платяная щетка перед зеркалом на трюмо.
На прикроватной тумбочке стояла большая фотография.
Джаз взяла ее в руки и узнала юную девушку с выцветшего снимка, найденного в коттедже Хью.
Однако здесь черты лица были куда яснее. Настоящая красавица, кем бы она ни была. Волнистые светлые волосы до плеч, голубые глаза, изящный нос с горбинкой, пухлые розовые губы. Лет семнадцать-восемнадцать, наверное. Джаз села на кровать, отсоединила подложку рамки.
На обратной стороне фотографии имелась дарственная надпись:
Июнь 59
Моему дорогому Хью.
Carpe diem!
Что мы и делаем!
С любовью, как всегда,
Кори
Джаз бережно извлекла снимок из рамки и вернулась в гостиную.
– Нашли что-нибудь? – Майлз стоял на коленях в окружении бумаг.
– Только вот это.
Он изучил фотографию.
– Та же девушка. Любимая?
– Полагаю, да. – Джаз нашла в портфеле прозрачный пакет для улик, положила в него снимок. – Надпись на обороте датирована пятьдесят девятым годом. Давняя история.
– Хью никогда не был женат. Я сегодня перепроверил. Вдруг эта девушка его бросила и всю оставшуюся жизнь он залечивал разбитое сердце?
– Возможно. А вы нашли что-нибудь?
– Пока ничего интересного. Никаких личных писем, только рабочая переписка с руководителями библиотек по всему миру. Данман определенно слыл серьезным авторитетом.
– Почему же тогда он работал куратором в малоизвестной школе в норфолкской глуши? – задумчиво протянула Джаз. – Не могу я пока раскусить Данмана, ну никак.
– Может, ему нравился дух школьного братства? В деньгах наш Хью точно не нуждался. Тут приходных ведомостей на тысячи фунтов – вполне достаточно холостяку для комфортной жизни.
– Банковские выписки?
– Поискал, но не нашел.
– Ладно, – вздохнула Джаз. – Возьму на себя ящики под книжными полками.
* * *
Через час Джаз вновь задернула шторы и вместе с Майлзом покинула квартиру. Они перерыли каждый клочок бумаги, но не нашли ничего, имеющего отношение к завещанию или личной жизни Данмана.
– Перекусим, мэм?
– Я лучше сразу домой.
– А может, заглянете по дороге в управление? Все будут рады повидаться, а сами знаете у кого сегодня выходной. Я проверил график дежурств.
– Нет уж, спасибо, – криво усмехнулась Джаз, заводя мотор. – До понедельника. Пока.
Она влилась в транспортный поток и уныло констатировала, что поездка оказалась безрезультатной.
* * *
Анджелина Миллар отложила телефон и недовольно поморщилась. Только что позвонила сестра-хозяйка и сообщила, что у Рори острое расстройство желудка и он в изоляторе. Сына осмотрел врач, особых поводов для тревоги нет, но домой Рори пока не отпустили, оставили под наблюдением.
Сегодня утром Анджелина собиралась забрать Рори на выходные. Сестра-хозяйка разрешила проведать его когда угодно.
«Какая благородная, – сердито подумала Анджелина. – Разрешила мне проведать собственного ребенка!»
Анджелина планировала устроить чудесное уютное чаепитие и выяснить, не навеяны ли опасения Дэвида исключительно алкоголем. Ну а позже – затронуть вопрос лыжных каникул, мягко подготовить Рори к знакомству с Джулианом.
Теперь все планы испорчены, а следующие выходные Рори проведет у отца…
При мысли о недавнем визите Дэвида у Анджелины внутри все сжалось. Джулиан решил, что Дэвид ей угрожает, и потому повел себя агрессивно, вышвырнул бывшего мужа из дома. Анджелина чувствовала себя из-за этого ужасно.
Джулиан ничуть не раскаивался, твердил – Дэвид не имеет права являться сюда, когда ему в голову взбредет. Теперь это дом Джулиана, и он надеется, что после такой взбучки до Дэвида наконец дойдет.
Вестей от Дэвида не было. Анджелина обещала позвонить ему насчет Рори, но никак не могла решиться.
К тому же, если позвонить и рассказать о болезни сына, Дэвид опять помчится в школу, огорчит Рори и устроит переполох.
С другой стороны, Анджелина обещала…
Она потянулась к телефону. Нет. Рори лучше спокойно провести выходные в постели, без всяких волнений и тревог. Дэвид переживет.
Зато в отсутствии Рори даже есть преимущество: можно отнести завтрак наверх, забраться под одеяло к Джулиану и обрадовать, что ему нет необходимости сбегать на съемную квартиру в Норидже.
Разогревая круассаны и заваривая кофе, Анджелина просматривала список дел. Недавно она зашла на веб-сайт, выдав себя за Джулиана, и получила доступ к выпуску восемьдесят четвертого года. Написала несколько сообщений в надежде, что кто-нибудь из одноклассников Джулиана с ней свяжется и она устроит ему сюрприз – пригласит их на вечеринку по случаю его сорокалетия. Анджелина ненавязчиво выведала у Джулиана, с кем он тогда особенно дружил.
Она понесла поднос наверх. Джулиан был на своей половине кровати, крепко спал. До чего же он красив: обнаженный, тело крепкое и подтянутое благодаря тренировкам в спортзале, густые черные волосы ярко выделяются на белой подушке…
Анджелина поставила поднос на пол, скинула халат и скользнула под одеяло. Джулиан лежал к ней спиной, и Анджелина стала нежно целовать выпирающие позвонки: начала с шеи, медленно спустилась к копчику. Джулиан сонно забормотал: ладонь Анджелины переместилась вперед, принялась возбуждающе ласкать.
Он чуть застонал, повернулся к ней.
– Доброе утро, милая, – шепнул.
– Доброе.
Анджелина покрыла его лицо поцелуями, нашла губы, раздвинула их языком. Одна рука Джулиана потянулась к аккуратным маленьким грудям Анджелины, вторая поползла ниже, к ягодицам.
Позже Анджелина, счастливая и удовлетворенная, отдыхала в
