Вот... А наутро после первой брачной ночи - немая сцена: открываем глаза и только, ещё сонные, губами друг к другу потянулись, слышим чавканье и бульканье. Вскидываемся - за столом сидит Витька, жрёт торт, лимонадом запивает и на нас вроде ноль внимания. Галя одеяло рванула на себя и аж взвизгнула:
- Тебе кто позволил?!
А братец-акселерат эдак спокойненько:
- Тебе что, торта жалко? Не весь же слопаю...
Я сразу понял, что мы попали в прочные сети и спросил:
- Конкретно, что тебе надо?
- Немного, - отвечает братишка-негодяй, - твой пистолет-зажигалку, а от нее - её копилку со всеми внутренностями.
В общем, он нас всласть потом шантажировал: у меня полполучки на него уходило, а я на стройке прилично зарабатывал. Но, правда, не выдавал, хотя Галю, гадёныш, всячески оскорблял и изводил.
Мы пока терпели и вообще как-то не обсуждали всерьёз, что нам делать дальше. А надо было, надо этот разговор начать и именно мне - я это потом, когда всё уже произошло, понял, да поздно уже было...
Надо сказать, что мы уже по-настоящему жить начали. Галя осмелела, да и я начал помаленьку наглеть и о тёте Фросе забывать. То в нашем доме прибежище находили, когда у матери моей в вечерней школе занятия выпадали, то Галя к старикам ночевать отпрашивалась, и я пробирался ночью в её комнатку - бабка с дедом глуховаты были. Короче, жили не тужили.
А у Гали чёрточка в характере была, которая мне до бешенства не нравилась: накатывал на нее иногда цинизм какой-то, и она в такие минуты до отвращения наглой и вульгарной становилась. Как в том случае - с Владиком. Переходное, что ли? Ну вот, однажды встречаемся вечером, уже под конец зимы и - ко мне. Я ещё по дороге заметил, что она вся взвинчена и сама не своя. Но ничего не объясняет и на ссору нарывается. Ну, думаю, опять накатило, давненько не бывало. Приходим, раздеваемся, в смысле - пальто снимаем, и она сразу:
- Ну, что, любовью, так сказать, займёмся? Наслаждаться будем?..
Я кротко отвечаю:
- Ну что ты, Галюш, злишься? Что случилось?
- Да ничего особенного, господин любовник, - кричит, - стишата вот свежие узнала. Желаете?
Я молча пожал плечами и вообще решил отмолчатся -- пусть перебеситься. А она напряжённым голосом и нелепо жестикулируя, начала:
- Светит солнце, и цветёт акация.
Я иду, улыбки не тая:
У меня сегодня - менструация...
Значит, не беременная я!..
И спрашивает с вызовом:
- Ну как?
Я ещё ничего не понял и не в настроение - совсем, как сейчас Пашка невольно хохотнул.
- Остроумно, только пошловато чуток...
- Пошловато? - вдруг надломилась Галя, устало опустилась на кровать и посмотрела снизу вверх на меня жалобно и с надеждой. - Самое пошловатое то, что теперь эти стишки не про меня...
Представляете, как я остолбенел? Сразу в голову вскочило, что в подобных случаях принято, так сказать, предложение делать. Я о чём-то этаком и заговорил, сначала неуверенно, потом с жаром, пылом, брызгами слюны. Галя, опустив голову в ладони, молчала. Потом резко вскинула заплаканное лицо (я и не понял, что она плакала!) и чуть ли не в полный голос заорала:
- Да ты идиот, что ли? Я что, специальную школьную форму для беременных сшить должна, да? Или маму попросить? Может, она сошьёт, если не убьёт прежде свою дочурку!..
- Ну? - вякнул Пашка.
Я, оказывается, снова замолчал, унесясь в памяти за сотни километров, в маленький наш дом, в тот февральский поздний вечер.
- Ну, ну!.. Не нукай! Сбылись её слова...
- Что, убила? - не поверил Борис.
-- Да, можно сказать так... Тут я, это... Короче, Галя приняла решение и искала какую-нибудь бабку. И мне ультиматум: если не помогу найти - знать меня не знает. Сроки скоро кончались. Ну я и решился на крайность - как лучше хотел! - выбрал момент, когда Галя в школе была, а отец её на работе, и ввалился к тёте Фросе. Ввалился и брякнул: так, мол, и так, у нас с Галей ребёнок будет, я хочу, мол, жениться, а она бабку ищет и надо спасать...
Как она меня не убила, до сих пор не понимаю, но страшна была в тот миг! Я, когда уже вырвался, за Галю всерьёз испугался: понял, что от тёти Фроси надо действительно всего ожидать. И нет чтоб сразу Галю предупредить, я сначала - домой. Правда, и вид у меня растерзанный был, надо было хоть умыться и переодеться...
Вот, пока бегал, всё и случилось. Тётя Фрося её сразу из школы выдёрнула и домой притащила...
Когда я примчался, Галю уже "скорая" увезла. Эта гнида так над ней поработала, что у Гали не только выкидыш случился, она вообще теперь, наверное, матерью не сможет стать...
Вот и всё. Я после этого её всего раз видел, уже после больницы. Изменилась страшно. Хотел заговорить, а она на меня так взглянула.
- Исчезни. Видеть тебя не могу.
И сама как в воду канула - уехала, неизвестно куда. А меня весной вот забрили...
Вот так я был женат, как говорится, гражданским браком, счастливо, но недолго...
- Да-а-а... - протянул задумчиво Борис. - У тебя как-то всё наоборот и странно. Обычно парень ребёнка не хочет. И зачем тебе надо было на своём стоять? Действительно, потом бы уж, после школы, после свадьбы и ребёнок...
Я лишь усмехнулся, дескать, что ж теперь советовать.
Ну как бы я объяснил, что ниточка, связывающая нас с Галей, к тому времени натянулась уже до звона... Появился некий Юра из параллельного 10 "Б". У меня была почти стопроцентная уверенность, что у них дело зашло намного дальше поцелуев. Может, это был плод ревнивого воображения, как пыталась уверить меня Галя? Так нет, я сам кое-что видел и замечал, да и у самой Гали прорывались в минуты ссор обжигающие прозрачные намёки. И даже вскрикнула раз, что ненавидит меня и моего ребёнка.
Одним словом, я чувствовал приближение катастрофы и цеплялся за этого ребёнка, как за последнюю соломинку. Думал, он нас свяжет с Галей крепко-накрепко узлом на всю жизнь...
Разве мог я всё это рассказать даже и в такой обстановке? Да и что я сам понимаю? Почему Галя вдруг так резко разлюбила меня? Любила ли вообще? Почему я, столь страстно ненавидя её даже за предполагаемую измену, всё же не мог никак отлепиться? Почему я не могу до сих пор забыть её? Хотя это унизительно, унизительно, унизительно, чёрт побери, когда тебя разлюбят!..
А что мы, если уж на то пошло, вообще знаем о любви? Ну, что? Ведь мы, по сути, страшно невежественные люди в любви, мы абсолютно безграмотны и смешны в своём понимании таинства, связывающего мужчину с женщиной. И ещё ведь гордимся этим! Чуть только знания капелюшечку перепадёт случайно, уже отплёвываемся, отворачиваемся - это грязь, это пошлость, это низменные инстинкты, это секс и порнография!..
Мне вот дали раз под большим секретом всего на одну ночь книжку Имелинского "Психогигиена половой жизни", переведённую на русский и изданную издательством "Медицина". Я её, конечно, проглотил залпом, она меня поразила тем, что просто и доходчиво рассказала о той важнейшей части жизни, которая во многом определяет судьбу каждого, но упорно замалчивается, ханжески затушёвывается. Я даже выписал одну историю из этой книги. Вот она:
"К нам обратилась 37-летняя замужняя женщина. В молодости она была красивой, хорошо сложенной девушкой. У мальчиков пользовалась успехом уже в начальной школе. Когда ей было 12 лет, родной дядя, у которого она гостила в деревне, пытался её соблазнить, но она не поддалась. Впоследствии, в возрасте около 17 лет, неоднократно получала "предложения" от парней, но всегда их отвергала. Ей не нравились эти ребята, а она хотела, чтобы "это" случилось только по любви. С 17 лет спорадически занималась онанизмом. Когда ей исполнилось 18 лет, влюбилась в 22-летнего мужчину. Он был настойчив, и она в конце концов уступила. Половые сношения, которые они практиковали в течение 2 месяцев, были очень неудачными в связи со слишком ранним семяизвержением у партнёра. Во время этих сношений она ни разу не испытала оргазм, хотя, занимаясь онанизмом, его испытывала.
Однажды она узнала, что любовник ей изменяет. Известие потрясло её, она отказалась с ним встречаться, хотя и очень по нему тосковала. Подружки старались утешить её как могли, знакомили, в частности, с другими мужчинами, но безрезультатно - ни один из них ей не нравился. Наконец, в гостях у одной из подруг её внимание привлёк 19-летний парень, чем-то вдруг понравившийся. Она была в тот вечер слегка пьяна и особенно не сопротивлялась, когда он склонял её к половой близости. Отказалась лишь от самого полового акта. На следующий день, вспоминая случившееся, испытывала стыд и брезгливость к этому парню и к самой себе. Встречаться с ним больше не хотела.
В 21 год она подружилась с мужчиной, который ей нравился и с которым она вместе работала. Он был добр к ней, помогал в работе, за что она была ему очень признательна. Вначале ей были приятны его ухаживания, когда же они стали принимать явно сексуальный характер, она сказала, что не любит его. Тем не менее он не отступался и довёл дело до того, что они практиковали петгинг, который давал ей ощущение оргазма (что она скрывала от него). Впоследствии они жили половой жизнью, приносившей обоим сексуальное удовлетворение.
