- Значит, говоришь, приходил твой.
- Да, заходил... - нехотя ответила Валида.
- Ага, - сказала Рена. - Эльку забрал в кино?
- В зоопарк.
- А, хорошо...
- Что хорошо? - Спросила Валида.
- А? Нет, я так... Хорошо же все-таки, не оставляет мальчишку без внимания. Помолчали.
- Смотри, уже всю комнату обкурили.
- Потом проветрю, - сказала Валида.
- Ага, - Рена аппетитно, глубоко по-мужски затянулась.- Сходиться не думаете?
- Нет, - равнодушно ответила Валида. - У него, вроде, я слышала, есть одна на примете. Да и уезжает он работать в загранку. Наверно, женится.
- Эх, а могла бы с ним теперь в загранку!
- Ну... не это главное, - неопределенно ответила Валида.
- Конечно, - поддержала Рена. - Я так просто... А что Элька?
- А что Элька? - переспросила Валида, потушила свою сигарету о. пепельницу, тут же закурила, новую.
Рена молча проследила за ее угловатыми, нервными движениями.
- Все-таки, так он хоть изредка заходит, - сказала она тихо, - малыш видит его... А тут вдруг...
- Ничего, - оборвала Валида. - Все равно придется Эльке приучаться обходиться без него. Чем раньше, тем лучше.
- Ну, это как сказать.
Валида вышла на кухню, достала банку сока из холодильника, разлила в две чашки.
- Иногда думаешь, - сказала Рена, когда она вошла в комнату. - И зачем это мы, дуры, замуж выходим? Живешь, живешь, ждешь этого замужества, как праздника, а как выйдешь - ну, буквально полгодика живешь как человек. Ну, годик от силы!
- Это у кого как, - сказала Валида. - Есть, что и подольше живут. И долго. Душа в душу.
- Ага, душа в душу, - с издевкой сказала Рена. - Это как в романах. Вот я роман однажды читала, называется "Долго и счастливо". Не дочитала, правда. Как название прочла, так сразу мне скучно стало. И не то, что не дочитала, а вернее начала только и бросила. Это ведь только в романах - долго и счастливо. А в жизни не то, чтобы счастливо, а спокойно покурить дома не дают. Гм... Долго и счастливо, - повторила она, скривив губы.
- Да, а в жизни - светит, но не греет, - сказала вдруг Валида и подумала с раздражением: "И что это пристала ко мне эта фраза?"
- Вот именно - светит, но не греет, - сказала Рена, ей, видимо, тоже понравилась фраза, но вряд ли она поняла.
- Но у меня есть сын, - неожиданно задумчиво сказала Валида, и непонятно было, для чего она это сказала, или, может, просто подумала вслух?
Рена странно посмотрела на нее, опустила глаза и затянулась сигаретой очень крепко.
- Элька - очень смышленный мальчик, - сказала Рена, что
бы нарушить тяжелую паузку.
.- Да, да, - радостно, подхватила Валида, ей было неловко перед подругой за свою бестактность, десять, лет назад у Рены родился мертвый ребенок, и с тех пор она не могла родить.
- Ты, знаешь, какое его любимое животное? Спорю, что никогда, не отгадаешь!
- Знаю, - сказала Рена без улыбки. - Лев!
-А вот и нет. Я тоже думала, лев. А указывается - ослик!
- Ослик? - разочарованно проткнула Рена.,
- Да, ослик! -- торжествующе произнесла Валида - Он мне сегодня сказал. А когда он мне сказал, я вспомнила, что однажды, три года назад, когда ему было всего три ,годика, мы шли
с ним по улице. Он был в ботиках, потому что лил дождь. Я держала в руке зонт, он - тоже маленький, темно-зеленый зонтик. И шел так важно, представляешь, совсем как взрослый...
-Ой, умора, - захохотала Рена,- представила... Ой, сладенький!
- Да... Вот мы идем, а на улице стоит, привязанный к дереву, ослик, и мокнет под дождем. И знаешь, что он сделал? Он смотрел, смотрел, потом подошёл к ослику и уже хотел положить ему на голову свой зонтик... Я не дала, тогда, говорит, дадим ему мои ботики. Ослику холодно...
Рена внимательно, с застывшей улыбкой на лице слушала.
- Ну, я ему объяснила... - продолжала Валида и тут, почувствовав, что ей совсем не хочется рассказывать, замолчала. Рена все еще чуть улыбалась, ждала конца, потом лицо ее стало серьезным, она встала.
- Ладно, поговорили... Пойду.
- Сиди, - сказала Валида. - И мне скучно. Поболтаем.
- Нет, - Рена озабоченно вздохнула. - У меня стирка еще
на сегодня.
- Заходи, попросила Валида, закрывая за ней дверь. - Зайду, - Сказала Рена и зашлепала вниз по лестнице. Валида выбросила окурки в мусорное ведро, проветрила комнату. С улицы впорхнул легкий, пахнущий палой листвой ветерок. Когда уже не слышно было в комнате запаха сигарет, она затворила окна, и осталась стоять у окна на улицу. Она смотрела на пустую улочку и думала, что какое это счастье, что у нее есть умный и послушный сын, какое счастье, что она молода, что ее любят и ценят на работе, что она подающий надежды архитектор, что у нее многое еще впереди, а у ее сына впереди - вся жизнь, и думая так, она очень глубоко в себе ощущала крохотную, совсем почти незаметную горечь, хорошо запрятанную, не всплывающую, но временами дающую о себе знать короткими сигналами бедствия, словно маленькая подводная лодка, попавшая в беду. Она вспомнила ослика под дождем, беззащитного, как надежда, и своего сына, протягивающего к его голове своими неразумными ручонками детский зонтик, похожий на большой темный лист неведомого дерева. И, вспомнив это, она вдруг почувствовала непрошеный горький комок в горле и слезы на лице. "Какая чепуха",- подумала она, глядя на улицу и светло, радостно плача. И сквозь слезы она видела, как в окне напротив застыл со скрипкой в руках соседский мальчик, глядя на нее. А она улыбалась, и по щекам ползли и. ползли темные, постепенно светлеющие, тающие полосы от размывшейся туши.
Зазвонили у двери. Она поспешно схватила попавшееся под руку полотенце, быстро и тщательно вытерла лицо, открыла. За дверью стоял Элька.
- А-а, пришел, - сказала она веселым, теплым голосом и
он радостно улыбнулся. - А как же ты дотянулся до звонка?
- Я на ступеньку встал! - радостно сообщил Элька и вошел. - Знаешь, как интересно было?! - говорил он, раздеваясь.- Я обожаю зоопарк! И цирк тоже. Только там не было ослика. Лев был, и леопард, и пума, и обезьяны, а ослика не было.
- Ну, не огорчайся. Не такой это редкий зверь, - сказала она. - Ты, не ел мороженого?
- Нет, - сказал он.
- Честно?
- Честно, - сказал он.
- Ну, молодец!
- Я спать хочу.
- Устал? Сейчас... Сейчас поешь и ложись спать.
- Нет, есть не хочу.
- Надо, надо. Ты ведь уже большой мальчик, и умненький, знаешь, что нужно вовремя питаться, - ласково говорила она, раздевая сына. Когда он поел, она уложила его спать, подоткнула одеяло под бок, и уже собиралась уходить, когда он позвал ее.
- Мама, - сказал он.
- Что? - отозвалась она.
- Мам, я спросил у папы, И он говорит, что не может быть.
- Что?
- Не может быть - светит, но не греет, - сказал он совсем уже сонным голосом. - Раз светит, значит, и греет...
- А? - рассеянно спросила она, внезапно с сожалением сознавая, что со временем все реже будут возникать короткие, теплые волны боли со дна - сигналы маленькой подводной лодки, попавшей в беду.
