- Товарищ майор, тут эта бледная поганка советует по вещам посмотреть! - несмело подал голос сержант Второв, похожий на колокол - вверху узко, а книзу расширение. - Говорит, съеденный был человеком небедным - могли обчистить. Значит, корыстное преступление...
- Может и так! - поднял толстый палец Боборыко. - Но разве обычный вор станет идти на мокрое дело? Нет. А если парень специализируется на ограблениях с насилием, то зачем ему съедать жертву, лишние следы оставлять? А таким макаром ЗАМЕТАТЬ следы ни один домушник или рэкетир не станет. Пока что надо тщательно изучить отпечатки подошв, которые нашли на пороге комнаты и в прихожей. По ним можно поработать.
Сержант утих, слегка пристыженный, а Сима вообще не собирался ничего вставлять - он только слушал, чуть ли не раскрыв рот. Молодой, все-таки. Все ему интересно. Вот человека съели - и богатого, видно, человека.
И тут мы трое (кроме железного Боборыко) вздрогнули. Прямо у дверей на площадке раздался многоголосый злобный лай.
- Собак-нюхачек привели, - нежно пояснил Боборыко и высунулся в прихожую. Оттуда сразу потянуло псиной - один эрдельтерьер, одна овчарка и двое кинологов в форме.
Собачки крутились по квартире не более минуты, и вскоре стали в один голос рычать на высокий двухкамерный холодильник "Бош". Что там с этим холодильником оперативники стали делать, я не разглядела, но после их манипуляций он оказался распорот по всем возможным швам. Боборыко, приказав мне сидеть на кухне тихо, снова командовал своими людьми.
Вернулись они на кухню так же втроем.
- Видишь, Инка, не зря на свете такие собачки живут! - насмешливо сказал Паша. - Однозначно в холодильнике держали наркотики. Только сейчас их почему-то нет. Найдена пара пустых флаконов с этикеткой "яд", а куда девались наркотики - пока что хрен знает...
- Наверно, все-таки украли, - снова подал голос сержант Второв.
- Вот сейчас для твоих слов, Второв, есть кое-какие основания! крякнул Боборыко, словно специально устраивал для меня учебно-показательное расследование. Он строго продолжил: - А теперь следует проверить, кем был на самом ли деле этот Мамулхан и звонил ли он девушке Яне. Конечно, эти фотомодели редко идут на убийство, а ещё реже - на съедение своих жертв, но чем черт не шутит... Так что пока мы её здесь придерживаем, в МУРе ребята займутся картотекой, а ты, Второв, поезжай с Каблуковым и Симаковым на квартиру к ней - девка утверждает, что у неё на телефоне стоит автоответчик, и она, придя в восемь утра со своих... - тут майор Боборыко подмигнул всем одновременно. - ...со своих модельных съемок, сразу прокрутила кассету и нашла послание Мамулхана. А звонок неизвестного в милицию был в восемь тридцать. Это подозрительно. Так что, задание проверить её информацию. Живет она недалеко, тоже, по её словам, снимает квартиру... Без мигалки минут пятнадцать езды. Пока мы изъяли у ней для досмотра все вещички, и в том числе ключи. Обернетесь по-быстрому, она ничего и знать не будет. Проверите - и на крыльях назад, сюда, с ключами.
Боборыко со значением побренчал связкой ключей и протянул её сержанту.
Тут раздался взрыв собачьих звуков. Все кинулись смотреть, что такое. Эрдель и овчарка терзали что-то непонятное, от чего их никак не могли оторвать худосочные кинологи. Мощные оперативники ухватили собак за ошейники и наконец растащили. У дверки встроенного шкафа в торце холла лежал темный, разодранный в клочья предмет. Собственно, это была большая темная человеческая ступня, покусанная собаками. И сразу же я заметила налипшие на стены маленькие катышки из загустевшей крови и мяса... Один такой шарик повис и у меня на брючине, и чтобы снять его, мне пришлось вернуться на кухню и взять спичку.
Как это было странно и пугающе - получается, что людоед бросил часть отрезанного материала прямо здесь, в квартире. Может быть, ступни считаются у каннибалов вторым сортом, субпродуктом, типа свиных ножек? И к тому же сейчас конец апреля, не сезон варить холодец.
От собачьей грызни у меня в желудке стало совсем муторно.
- Вы что же своих собачек, совсем не кормите? - укоризненно прошептала я кинологам, радуясь, что утром в спешке не позавтракала, глотнула только кофе.
- Не положено перед заданием, - сумрачно буркнул один, зыркнув на меня недобро. - Чтобы нюх не отбить. А вообще кормим "геркулесом", мяса они у нас давно не видели. На что его купить, мясо-то? Самим пожрать - и то не всегда...
Милицейский собаковод уже готов был перейти на темы невыплаты зарплаты, но тут Паша Боборыко буквально придавил его тяжелым взглядом к полу.
- Заберите ступню в пакет, вместе с вещдоками! Поищите вторую. Опыт мне подсказывает, что должна найтись пара! - приказал он своим людям. После будем обсуждать, кто где чего недоработал...
Зрительно уничтожив несчастного кинолога, Паша грозно обернулся на своего сержанта.
- Ты ещё здесь?
- Разрешите ехать? - гавкнул Второв.
- Можно мне с ними? - спросила я жалобно. Еще пять минут в этой квартире - и меня точно вывернет.
- Ехайте. Инна вместо Каблукова поедет. И ты, Инна вернешься потом на Петровку, мы ещё с тобой проработаем то, чего ты там понапишешь, ясно?
Майор Боборыко был фамильярен, но озабочен. Конечно, такое дело людоед! Тут надо тонко понимать, что давать в прессу, а что - придержать. Дело века, для него, во-всяком случае.
Я тоже ожидала неплохого гонорара за свое сообщение, поэтому не стала качать права. Согласовывать текст сообщения для печати - ещё не самое плохое, особенно, когда все-таки имеешь дело с другом. И я дала Паше Боборыко все обещания, а через пять минут мы уже неслись в оперативной "девятке". За рулем сидел сержант Второв, рядом с ним - Сима, а я - сзади.
Дом в Марьиной роще тоже внешне выглядел не дворцом. Вместо котов здесь бродили непохмелившиеся алкаши, а посреди детской площадки торчал остов сожженного "БМВ". В одиннадцать часов утра по лестницам шныряло масса народу, и хотя мои спутники были в штатском, их легко можно было принять за милиционеров или грабителей. Поэтому задача была - не привлекать внимания жильцов. И вперед выслали меня, как самую неподозрительную. Дрожа коленками, я поднялась по лестнице, стараясь смотреть на встречных жильцов с видом закадычной подруги манекенщицы. Не знаю, удалась мне моя роль или нет, но никто меня не остановил и не стал расспрашивать. Невероятно обшарпанная дверь квартиры имела две замочные скважины разной формы. Я наскоро разобралась с ключами, и войдя на цыпочках, как было велено, проскакала к окну и подала знак. Через пять минут Второв и Сима уже шмыгали носом в коридоре. Точнее, шмыгал один Сима, он был по апрелю очень легко одет, бедняжка, без плаща, в одном свитере.
Второв включил кассету на телефоне и прокрутил записи автоответчика. Потом потыкал в кнопки информации таймера и выяснилось, что девица не врет. Глуховатый, с восточным акцентом голос говорил: "Слушай, Яна, извини, что в шесть часов беспокою, но я тебя все-таки не разбудил... У меня сидит тут один большой друг, он в Париже дела делает. По-быстрому приезжай, немножко покажешь себя, если ему понравишься, он тебе персональный контракт устроит..." - и так далее. Я записывала на всякий случай на свой диктофончик.
Вроде все сходится. И время, и слова. Одно только странно - кто в такую дикую рань начинает дела в модельном бизнесе?
Я так и высказалась вслух. Сима тихонько засмеялся:
- Вы даже не представляете себе, как элита живет! Живет, как хочет. Для них нет ни дня, ни ночи... Точнее, у них все бывает наоборот - ночью все кипит, а днем они спят...
Я пожала плечами - конечно, у богатых свои причуды, но ведь не настолько же. Хотя кто знает! А Второв посмотрел на Симу несколько удивленно и с уважением:
- Не думал, что ты про этих козлов рассекаешь!
- Я же их иногда фотографирую, всяких там... - покраснел Сима.
Долго рассусоливать мы не стали. Квартирка Яны тоже была не ахти какая, хоть и насыщена всякой техникой, вплоть до электрического варщика яиц фирмы "Мулинекс". Интересно, чьи яйца варит девушка Яна на завтрак?
Второв с ключами помчался назад, на место преступления, а мы с Симой пешком отправились на Петровку. По пути проехали пару остановок на троллейбусе. Всю дорогу Сима молчал или что-то бормотал, краснея. Очень смешно это выглядело - стеснительный милицейский фотограф, робеющий в моем присутствии. Расстались мы с ним только в служебном коридоре, и мне показалось, что его влажная рука задержала мою ладошку чуть дольше, чем требовалось для простого прощания.
Нет, ничего у меня к Симе не затеплело. Только рабочие отношения, строго приказала я себе.
* * *
С Серафимом Русаковым я не виделась и не разговаривала около недели.
Во-первых, после перенесенного стресса я дня три отсыпалась. Очередную статью я пока не сразу стала писать, хотя в газете меня торопили, а Паша Боборыко самодовольно рассказал мне всю историю преступления.
