Стасик. Ну, походи по улицам. Тебе ж это должно быть интересно.
Мархоцкий (печально). Ты меня гонишь, Стась?
Стасик. Вот несчастье... Оставайся. Но очень тебя прошу - ни слова об этом печальном факте.
Мархоцкий (оживляется, бодро подходит к столу). Какая роскошная передача!
Стасик. Папа!
Мархоцкий (садится рядом с Натой). Какое очаровательное соседство! Отвык, совсем отвык! У нас, знаете, женский... то есть дамский корпус расположен изолированно от мужского...
Стасик. Папа!
Ната. Я не совсем понимаю. Где? Почему изолированно?
Стасик (сухо). Папа приехал из санатория...
Ната. Я мечтаю отдохнуть в санатории.
Бернардов. Простите, вы как устроились в санаторий, по путевке или по блату?
Мархоцкий. Как вам сказать... Видите ли, когда за мной пришли...
Стасик. Папа!
Мархоцкий (пьет). Да, по путевке.
Бернардов. И приличный санаторий?
Мархоцкий. Мало сказать - приличный. Иностранцы приезжают - восхищаются. Заходишь в изолятор...
Стасик. Папа!
Мархоцкий. И вы знаете, люди выходят оттуда совершенно преобразившиеся. Ну, не узнать, просто не узнать...
Ната. Прибавляют в весе?
Мархоцкий. Что? В весе? (Пьет.) Кто это там стучит?.. Да, в весе тоже. Но главное - это изменение психики. Культработа ведется громаднейшая. А какой там зубоврачебный кабинет! Я вставил себе все зубы. (Показывает.) Времени, знаете, много, почему не вставить. На свободе никогда не успеваешь подумать о зубах, а у нас...
Стасик. Папа, я же просил...
Бернардов. Сколько стоит путевка?
Мархоцкий. Ничего не стоит, все даром. Недавно меня даже брюками стимулировали, и тоже даром. Кто это там все время стучит?
Рита. Не обращайте внимания!
Бернардов. Это здорово! Без копейки расходов! У вас путевка на месяц?
Мархоцкий. Милый! На три года...
Ната. Видишь, Стасик, твой папа так хорошо устроился, а ты просто шляпа!
Бернардов. Я вас прошу, устройте и меня, пожалуйста!
Гости (хором). И меня! И меня!..
Мархоцкий (польщен всеобщим вниманием). Я, конечно, сделаю все возможное, хотя я, так сказать, не главный, но как поправляющийся заключенный... то есть исправляющийся больной...
Стасик. Папа, я наконец умоляю...
Мархоцкий. У нас на прогулке...
Стасик. Папа!
Мархоцкий. Оставь меня, м-мещанин!
Сегедилья Марковна (Стасику). Вы и понятия не имеете, как далеко шагнула сейчас санаторная система.
Стасик (обижается). Почему ж я не имею понятия? Все имеют, а я один не имею. Ну, что это такое!
Телефонный звонок.
Рита (берет трубку). Это я. Везете? В такси? Слава богу! Скорее! Нет, Лифшиц не ушел. Все время ломится в ква-ртиру. Прямо не знаю, что будет. Позор. Придется с черного хода. Вот страна! (Вешает трубку.) Сейчас будет мистер Пип. Лев Николаевич, голубчик, Антон Павлович, доктор, Сегедилья Марковна, девочки, как вам не совестно, оставьте немного водки для мистера Пипа... Бернардов, просят же... Заведите лучше патефон. Предлагаю сейчас танцевать, а когда приедет мистер Пип, опять сядем ужинать... (Мечтательно.) Когда приедет мистер Пип... (Танцует с Бернардовым. Весь последующий разговор ведется во время танца.)
Бернардов. Не понимаю, почему девушкам так нравятся иностранцы?
Рита (напевая). Когда приедет мистер Пип...
Бернардов. Меня этот Пип интересует, поскольку я хочу купить у него по дешевке костюм. Знаете, я так морально устал без костюма...
Рита. Вы прибедняетесь, Бернардов. Этот на вас тоже хороший. Сколько вы заплатили за него в переводе на золото?
Бернардов. В переводе не знаю. Я купил его в распределителе водников за шестьдесят пять рублей.
Рита. Разве вы водник?
Бернардов. Нет, я не водник. Я состою в горкоме писателей.
Рита. Вы писатель?
Бернардов. Нет, я не писатель. Я только обедаю в писательской столовой, а вообще я числюсь по Энкапээсу.
Рита. Ах, вы железнодорожник?
Бернардов. Нет, я не железнодорожник, я только получаю там бесплатный проезд по железным дорогам. А вообще-то я ближе всего к пожарному делу.
Рита. Вы тушите пожары?
Бернардов. Нет, я только получаю там молоко. Видите ли, пожарная профессия очень вредная для здоровья, и там выдают молоко. Так устаешь каждый день ездить с бидонами за этим молоком в Сущевскую часть... Честное слово, буду требовать, чтобы меня перевели в центр, в Кропоткинское депо.
Рита. Я вам сочувствую, каждый день в трамвае...
Бернардов. Как раз трамвай - это не страшно. Я езжу на передней площадке как член Моссовета.
Рита. Ах, вы член Моссовета?
Бернардов. Нет, я не член Моссовета, я только езжу как член Моссовета. Но, конечно, и это ужасно утомляет. И если бы не отдых в санатории Совнаркома, я совсем бы выбился из сил.
Рита. Вы член правительства?
Бернардов. Да нет, я не член правительства. Я же вам объяснил. Я член горкома писателей по разряду гениев с правом бесплатно лечить зубы.
Рита. Значит, вы все-таки писатель?
Бернардов. Да ничего подобного! Полчаса вам объясняю, и вы не можете понять...
Внезапно грохот усиливается.
Стасик. Это все из-за тебя. Этот кошмарный стук срывает нам свадьбу.
Ната. Чем я виновата, что он меня так любит?
Девушка. Я упиваюсь таким фактом!
Рита. Нужно вступить с ним в переговоры. Бернардов, пойдите и спросите, что он наконец хочет.
Бернардов уходит. Все столпились у дверей и ждут. Стук, прекращается. Входит.
Бернардов. Он говорит, чтобы Стасик немедленно убрался отсюда к черту.
Стасик. Он, кажется, дождется того, что я спущу его с лестницы!
Мама. Скажите ему, что мы вызовем милицию.
Бернардов (уходит и возвращается). Он говорит, что никакая милиция в мире не помешает ему любить Нату... то есть вас, Наталья Викторовна.
Ната (польщена). Скажите пожалуйста.
Стасик. Вот видишь, что ты наделала своей дурацкой красотой! Сознайся, что это тебе нравится?
Ната. Убирайтесь вы все!
Стасик (Бернардову). Скажите ему, что я сейчас сброшу его с лестницы!
Бернардов (уходит и сию же секунду появляется в дверях с отчаянным криком). Лифшиц прорвался!..
Общество издает вопль. Дамы со Стасиком отскакивают от двери. Мужчины бросаются на помощь Бернардову. Они наваливаются на Лифшица так, что зрители не успевают даже его заметить. Из человеческих тел образуется шар, катающийся по сцене. Наконец шар выкатывается за дверь. Крики: "Держите дверь! Не пускайте! Палец! Палец!" С черного хода входит Чуланов, таща под руку мистера Пипа.
Чуланов. Рита, вот он. Что я претерпел! Видите, мадам Попова маникюром по щеке. Это когда я его уже тащил по лестнице. Ну, ничего, я ей тоже ногой... Рита, познакомьтесь, пожалуйста, мистер Пип.
Рита. Гав-дью-ду, мистер... (Запинается.)
Чуланов. Не беспокойтесь, не беспокойтесь. Он прекрасно говорит по-русски. Говорите, мистер Пип.
Пип. Здравствуйте, барышня.
Из передней, тяжело дыша, возвращаются мужчины.
Эти люди перетаскивали рояль?
Рита. Разрешите вам представить - мистер Пип, европеец.
Знакомство.
Чуланов (сияет). Ну как? Настоящий? А? "Су ле туа де Пари", та-ра-рам-там-там-там...
Рита (благодарно). Настоящий. Та-ра-рам-там-там-там...
Чуланов. Вот, вот, та-ра-рам. А как будет со мной? Я же вас люблю.
Рита. Потом, потом.
Все грубо рассматривают иностранца, который вертится и застенчиво улыбается.
Бернардов (щупает костюм гостя). Настоящая полушерсть!
Девушка. Скажите, какая погода сейчас за границей?
Сегедилья Марковна. Познакомьтесь с доктором.
Доктор, пошатываясь, кланяется и производит звук, изображающий впрыскивание.
Рита. Граждане, товарищи... (Легонько отстраняет гостей.)
Бернардов. Скажите, мистер Пип, вы не продадите мне свой костюм?
Рита берет Пипа под руку и отводит его в сторону. За ними идут все гости во главе с Чулановым. Лев Николаевич и Антон Павлович дремлют за столом.
Рита. Ю спик инглиш?
Чуланов. О чем вы его спрашиваете? Слава богу, не тульский мужик. Конечно, говорит по-английски. И по-русски говорит.
Бернардов. А галстук вы не продадите? Если б вы мне продали костюм, то этот галстук как раз к нему подошел бы.
Рита (пытается увести иностранца). Мне так давно хотелось поговорить с человеком европейской культуры.
Ната (берет Пипа под другую руку. Кокетливо). Отчего вы такой грустный?
Бернардов (перебивает). Если б вы мне продали ваши ботинки, они бы чудно подошли к этому костюму и галстуку. Продайте!
Чуланов. Не напирайте на человека все сразу. Он даже ответить не успевает. Что вам нужно, Сегедилья Марковна? Румбу? Уже не танцуют. Это он мне еще в такси сказал. Дальше?
Мархоцкий. Скажите, как у вас там, на Западе, пенитенциарная система?
Чуланов. Это неинтересно. Дальше!
Голоса. Спросите его... А пусть он скажет... Как насчет...
Общий шум.
Чуланов. Подождите! Подождите! Зачем он приехал? Сейчас спрошу. Ваши новые друзья, мистер Пип, хотят узнать, что вы собираетесь у нас делать?
Пип. Я приехал сюда искать работу, джентльмены.
