или нет!
– Да не, я по поводу вас, особенно тебя, не сомневался…
Я толкнул дверь в офис.
– Сереж! – разрезал воздух фальцет Веры, с которым я пока еще не свыкся. – Тебе этот звонил… ну, с которым ты… в общем, по освежителям рта… ну, ты понял.
– Ааа… – протянул Сергей, вытер лоб и тяжело выдохнул. – Понял. Звонил, да?
Мобильный телефон – монохромная «раскладушка» – лежал на столе. Вера молча движением руки подвинула его от себя к краю стола в направлении мужа.
– Есть тут один знакомый, – начал Сергей, глянув на меня, подбирая слова, – Мы с ним до объединения с вами делали кое-какие совместные операции. Купили в апреле еще партию освежителей полости рта, ну, знаешь, такие, в рот брызгать…
– А, ну понял, – кивнул я.
– А теперь вот с вами же объединились, а он мне названивает, и что-то теперь надо делать с этими освежителями…
– Ну, позвони ему, реши вопрос, – просто предложил я.
– Думаешь? – принялся жевать губу Сергей.
– А чего тут думать!? – удивился я. – Есть начатое дело, его надо закончить и все.
– Ну да… надо, – произнес Сергей, взял телефон заметно трясущимися пальцами и позвонил. – Алло! Звонил? … Аха, привет, да… Ну я не знаю, да, решать как-то надо, аха… Встретиться? А ты на машине? … Он встретиться хочет, ничего, если сюда подъедет?
Сергей глянул на меня.
– Да пусть приезжает, какие проблемы, – пожал я плечами и развел руками.
Через полчаса звонивший приехал к проходной завода.
– Ну, пошли вместе сходим, – предложил Сергей.
У проходной нервно расхаживал моего роста очкарик лет тридцати.
– Привет, – произнес он, бегая глазами сквозь сильные диоптрии стекол.
«Минус три примерно», – прикинул я и вслед за Сергеем пожал влажную крупную, но безвольно мягкую руку гостя. Такое рукопожатие всегда меня отвращало. Вялые руки принадлежат людям недеятельным. Слишком сильно жмут руку либо тупые и энергичные, либо авторитарные люди, что говорит о негибкости ума. Я вспомнил отца, который всегда жал руку сильно, доводя рукопожатие до дискомфорта, рефлекторно мне всегда хотелось тут же высвободиться. Рукопожатие Сергея было нормальным.
– Что-то ты пропал, не могу до тебя дозвониться, не берешь трубку, – продолжил очкарик. – Товар-то лежит у меня в гараже, надо с ним что-то делать. Деньги вложены.
– Да телефон у жены последнее время, она мне что-то не говорила про твои звонки, – сказал Сергей. – Все вот никак себе новый не куплю. У меня же сейчас, вот, с партнером общий бизнес, оптовую фирму открыли. Сами решили торговать. Сейчас подраскрутимся немножко, куплю тогда себе телефон.
Парень бросил на меня короткий взгляд. Я изучал его – высокий, широкий в плечах, но сутулый и вялый. Очкарик был явно далек от спорта. Крупная голова с оформившейся по середине плешью. Светлые редкие мягкие волосы, подлипнув от пота, расползлись по ней как попало. Одежда была дешевой, брюки сидели плохо, а белую рубашку украшал нелепый орнамент. У парня не было вкуса в одежде и, скорее всего, ни в чем.
«Задрот», – решил я, ощутив к очкарику неприязнь.
– А что с освежителями рта будем делать? – не упустил основную мысль тот. – Как продавать будем? Можем просто поделить, и каждый свою половину сам будет продавать.
– Не, ну зачем так? Мы же договорились вместе, надо одной партией все и продать. А то начнем своими половинами на рынке толкаться. Зачем это надо?
– Ну, а как тогда!? – занервничал очкарик. – Я тебе звоню, ты не отвечаешь, пропал куда-то! Давай, думать, как нам продать товар.
– Хорошо, я просто сейчас так сходу не дам ответ, надо подумать, – пожевал губу Сергей, – Давай, вечером созвонимся и решим, хорошо?
– Ну, давай вечером, – замялся парень. – Мне тебе позвонить или ты позвонишь?
– Да какая разница! Могу я, могу ты! Давай, часиков в восемь созвонимся, хорошо?
Очкарик все понял, глянул снова на мое явно нерасположенное выражение лица и торопливо распрощался. Нырнув в прохладную тень здания, мы с Сергеем пошли в офис.
– А чего ты будешь с ним вместе продавать эти освежители? – удивился я, добавил, что я бы забрал свою половину и продавал сам, так лучше. Сергей задумался, произнес:
– Ну, заберу я, допустим, свою часть и что? Как я ее буду продавать?
Выяснилось, что речь идет о сумме в восемь тысяч и объеме товара со стиральную машину. Я открыл дверь офиса и вошел внутрь, отмахнулся:
– Серый, это вообще не сумма! У нас склад двести пятьдесят метров, полупустой, привози и положи там свои эти освежители и не ломай голову! Продадим их через нашу фирму, деньги заберешь себе, вот и все дела!
– Хм, ну, так да, можно, – сказал Сергей, сел на табуретку, взял со стола авторучку и стал ее сжимать и крутить, через раз снимая и надевая колпачок. В момент расслабления пальцы его тряслись. – Я тогда вечером созвонюсь и скажу, что забираю свою половину?
– Да, звони! Вообще не парься! Продадим! – снова отмахнулся я.
– Ром, я тут предварительный прайс общий уже сделала, – произнесла Вера, глянула на меня, после на Сергея, выбирая и не выбрав. – Сереж, вот, гляньте.
Она протянула несколько листов мужу, тот покрутил их в руках, шмыгнул носом.
– Я по остаткам Ромы выставила закупочные и продажные цены, – добавила Вера и глянула на меня вопросительно, я утвердительно моргнул. Заметив мою реакцию, Сергей произнес: «Ну, раз так, то надо теперь расценить наш товар». Я снова моргнул. Несколько помешкав, Сергей озвучил наценки и скидки, по которым торговала «Саша», и предложил сделать так же. Пятнадцать процентов? «Мало», сказал я. Сергей предложил двадцать.
– Не так, – покачал я головой, – дело не в наценке. Надо попасть в рынок.
Сергей и Вера вопросительно уставились на меня.
– Вот, к примеру, какая цена на дихлофосы у «Арбалета»? – произнес я.
– Ну, я так на память не скажу, нужно их прайсы смотреть, – пожал плечами Сергей.
– Да не нужны никакие прайсы! – отмахнулся я и, назвав цены на самые торгуемые позиции, произнес: «Вер, какой процент наценки на наши дихлофосы до этих цен?»
Пальцы жены Сергея в секунду простучали по кнопкам калькулятора, замерли.
– Сорок семь процентов! – выдала Вера.
– Вооот! – поднял указательный палец я.
– Это что, мы такую наценку что ли будем делать!? – ошарашено уставился на меня Сергей. – Мы тогда ничего не продадим!
– Подожди, не суетись! – улыбнулся я. – Какая максимальная скидка у «Арбалета»?
– Ну, по-моему, семь процентов, – заморгал часто Сергей и стал сильнее мять ручку.
– Именно, семь! – кивнул я. – Вер, вычти семь процентов! Сколько получается?
Та тут же с азартом выдала цифру.
– Воот! И скидку мы сделаем максимальную… – прищурился
