на стилиста. Кстати, как тебе мой «лук»?
— Какой ещё лук? — проворчал Анатолий.
— Ну, образ — внешний вид.
— По-моему, безобразный образ. И вид такой же — бесстыдный.
— Это ты говоришь как отец.
— А как я ещё должен говорить?
— Попробуй оценить как мужчина.
— Что значит… — Он взглянул на дочь, пробежал глазами по её фигурке с головы до ног и обратно. — Ну-у… Тьфу! Нет, это невыносимо!
— Значит, не понравилась, — разочарованно произнесла Настя.
— Нет, ну о чём ты думаешь? Как тебе только не совестно?
— Я думаю о том, сколько времени я потратила на причёску, макияж и подбор вот этого всего. — Она похлопала руками по одежде. — И всё напрасно.
— Знаешь, что я тебе скажу, — глядя на неё в упор, сказал Анатолий, — главное в человеке то, что у него здесь, — он прижал руку к груди, — и здесь, — он постучал ладонью по лбу. — И совсем неважно, какой у тебя чеснок.
— Лук, — поправила его Настя.
— Да хоть петрушка.
— Значит, ты считаешь, что я бессердечная и безмозглая?
— В том то и дело, что я так не считаю! И потому ума не приложу, как ты могла до такого опуститься? У тебя что, кавалеров мало?
— Папа, у меня нет кавалеров. И никогда не было.
Анатолий вопросительно посмотрен на дочь.
— Да, у меня никогда не было парня. Так вот получилось. У всех моих подруг, у одноклассниц, у однокурсниц — были парни, а у меня — нет.
— Почему?
— Мне вот тоже интересно — почему.
Анатолий снова оценивающе взглянул на дочь.
— Но ты же вроде… симпатичная, — неуверенно проговорил он.
— Вроде? — воскликнула Настя, и на глазах у неё выступили слёзы.
— Да нет, точно! Ты… ты просто красавица!
— Это ты сейчас как отец говоришь, — всхлипывая, сказала она.
— Нет! Нет, уверяю тебя. Я говорю это как… как мужчина.
— Врёшь ты всё!
— Ей-богу!
— Поклянись.
— Клянусь.
— Значит, мой «лук» всё-таки привлекательный?
— Очень! Вот только…
— Что?
— Я категорически против, что бы ты использовала его, как… проститутка.
— Папа! — возмущённо крикнула она, тыльной стороной ладони вытирая хлынувшие из носа сопли.
Анатолий вскочил и подал ей бумажный платочек.
— Спасибо, — буркнула Настя.
— Ну, хорошо, — продолжил Анатолий, — тогда объясни мне, зачем ты сюда пришла? Только честно.
— Я тебе уже сказала, что я устроилась в агентство по оказанию эскорт-услуг. Нашла их в Интернете и позвонила. Они пригласили меня, поговорили. Ну и подписали договор. Там ни слова об интиме… Точнее, там есть оговорка, что интим не входит в перечень услуг, предоставляемых агентством.
— Ага! Значит, в частном порядке эти услуги можно предоставлять?
— Но я же не собиралась этого делать.
— А что же ты, позволь полюбопытствовать, собиралась?
— Эскорт — это, прежде всего, общение, приятная беседа, как с гейшей, понимаешь?
— Ах, с гейшей? Ну я же говорил — проституция. Только очень дорогая. Недаром они слупили с меня…
— Сколько, интересно?
— Неважно. А сколько они пообещали тебе?
— Неважно. Важно то, что я просто собиралась хорошо провести время, пообщаться, потанцевать. — Она взглянула на бутылку шампанского. — Выпить, наконец. Может, ты мне всё-таки нальёшь?
Анатолий взял чистый бокал и наполнил его вином.
— И всё? — недоверчиво спросил он, протягивая бокал дочери.
— Нет, не всё, — ответила та. — Ещё я хотела произвести впечатление. И не только тем, что здесь, — она хлопнула себя по лбу, — но и своим внешним видом. Зачем я, спрашивается, так старалась создать этот «лук»?
Анатолий покачал головой и устало опустился в кресло.
— Что, не веришь? — спросила Настя.
Отец пожал плечами. Он уже здорово захмелел.
— Знаешь что, дочка, — сказал он. — Я очень-очень хочу тебе верить. Но когда я смотрю на всё это, — он обеими руками показал на её одежду, — на это, — он повертел головой, окидывая взглядом гостиничный номер, — мне делается не по себе.
— А когда я смотрю на тебя, — парировала Настя, — в этом гостиничном халате, ожидающего девочку по вызову…
— Не говори! — Анатолий махнул рукой. — Мне самому противно. Давай ещё выпьем.
— Шампанское кончилось.
— А ты посмотри в мини-баре, там много чего должно быть…
Настя вышла из гостиницы и остановилась на крыльце, вдыхая прохладный вечерний воздух. Позади бесшумно закрылась массивная дверь. Настя достала из кармана пиджака листок бумаги: «Расписка. Я, фамилия, имя, отчество, признаюсь, что решил для снятия стресса воспользоваться эскорт-услугой (зачёркнуто) услугой проститутки. И теперь торжественно клянусь…»
Настя порвала листок на мелкие кусочки и отправила в урну…
Горничная вошла в пустой номер и недовольно поморщилась — в комнате пахло дымом. Она проворчала что-то себе под нос, подошла к журнальному столику и, схватив пепельницу, понесла её в ванную. Под струёй воды комок пепла рассыпался в прах, и только маленький клочок бумаги с надписью «Расп…» ещё некоторое время, прилипнув, никак не хотел смываться.
Москва, 2022
