Затем он позвонил по мобильному, будучи уже километрах в двадцати от места преступления (где сейчас творилось незнамо что), набрал номер Паньки, директора. У того в доме стоял говорящий автоматический определитель номера, идиотская машинка, которую шеф поставил, чтобы контролировать жизнь своей дочери-дуры. Шеф был голубятня, но дочь тем более ревновал, выслеживал по линии секса, наблюдал за ее нравственностью, как всякий старый распутник. Весь панькинский институт был в курсе.
Таким образом, голос автоответчика продиктовал номер свежеприобретенного мобильного его новому владельцу.
Тут и директор откликнулся.
- Это от Вахи,- сказал Номер Один.- Мы ничего не по... не получили.
- О. Здравствуйте, Григорий Иваныч. Как здоровье?- с совершенно естественной бодростью сказал Панька.- Как успехи? Как на даче? Как супруга?
(Видимо, рядом сидели его две дуры). Номер Один успел вставить:
- Что будем делать?
- А. Объясняю. Дело в том, Григорий Иваныч, что этот проект сейчас замораживается на месяц.
- Как так.
- Момент, я перейду к другому телефону, плохо слышно (пауза). Але, слушайте, ничего не понятно, ведь моего сотрудника я послал к вам, его же ограбили!
- Ну.
- Так все в порядке! Ах ты сволочь!
- Нет, мы не получили ничего. Так что... счетчик тикает.
- Но я же...
- Неважно! Денег нет.
- Вот те на. А где?.. Слушай, тебя как зовут? Что значит неважно? Я тебя знаю?
- Не очень.
- Ну вот: я через месяц продаю его квартиру, он нам заложил, и деньги уже будут другие, понял? Не те, которые он вам вез, а хорошие! То есть что я говорю...
- Деньги паки... па-акистанские были?
- Какие... пакистанские!.. Вы что!
- Это не мое дело.
- Я отдам, отдам!
- Месяц? Так говоришь?..
- Ну меньше, меньше! Необходимые формальности! Ну там подписать документы...
- Значит так: это меня не касается. Ты меня не знаешь. Я здесь, в Москве, по другому делу. То ты с Вахой моим обсудишь. А это дело мое, его не касается, ясно?
- Нет, мне важно сказать. Как это так, я доставал эти проклятые а... тридцать тысяч, настоящие, отличного качества... И что же ваши люди мне тут напортачили? Я же ясно сообщил, седьмой троллейбус и время, и куда едет. Номер поезда. Он вез тридцать тысяч.
Так.
- Слушай, мне некогда.
- И что как некогда? Я же верну!
- Ты... Дело о другом. Вахе не говори что я тебе скажу. Нам известно, что ты занимаешься крадеными машинами. Перебиваете там номера. В гараже института, в подвале. Сбываете в Осетию. Якобы ты сдаешь в аренду под мастерские, на саа... на самом деле это твои люди. И ты никому не откатываешь. Кроме ментуры. И ты хочешь "мерс".
- Кто, что, не понимаю. Не понимаю!!!
- (Зачастил). Слушай, у меня сейчас в ру... в руках Мерседес шестисотый, пробег ми-минимальный, этого года, он стоит сам знаешь сколько, пробега нет почти, без криминала, все нор... нормально. У людей проблемы, срочно ну... нужны деньги. Про-просят двадцать пять, но не пакистанскими, понял? Если будет паа-пакистанскими, мы твои адреса знаем. И на улице Цандера, и на Ска-скатертном. Ты Вахе должен и если-если будешь мне должен, до... дочку свою не увидишь.
- Да зачем мне оно надо, спасибо. Ничего опять-таки не понимаю, какая машина, какие гаражи,- как в бреду зашептал Панька.- Так что вот что, Григорий Иванович,- бодро и громко продолжал он.- Не получится у нас с вами пока ничего. Привет семье. Супруга передает супруге тоже.
- Значит так, если ты хочешь эту машину, цвет серебристый лед, новая, с документами, то го... гони к институту с деньгами. А нет... То сам зна-знаешь что бывает.
- Сейчас это не представляется возможно,- путано отвечал Панька.- Але!
- Минуту. Я по другому телефону,- сказал Номер Один и слегка изменил интонацию, как бы отвернувшись.- Слушай, кацо, друг. Ты предлагал двадцать четыре, и я согласен. Тот клиент отпал у меня. Где. Записываю. Новоалексеевская... до упора в железную дорогу... и налево... шиномонтаж. Все, еду (и якобы в телефон Паньке) Ну все, лады. Все продано. Хорошая машинка.
- Я перезвоню,- сухо произнес Панька. В его горячую голову, однако, что-то запало.
Он действительно быстро перезвонил. Видимо, с улицы. С грохотом проехал какой-то транспорт.
- Але! Это вы? От Вахи?
- Это я. Что надо.
- Я... Я даю двадцать пять.
- Теперь это стоит двадцать шесть, закон джунглей.
Помолчал, но потом согласился.
- Через полчаса у ваших гаражей, но не во дворе, а со стороны проходной института. Ты понял, какая у нас информация? Де... деньги в пакете, каждая тысяча отдельно, ты понял, со стороны проходной, через... через по-полчаса, не во дворе.
- Через сорок минут, ладненько?
- Но никаких этих твоих спортсменов, шка... шкафов этих. Мы все знаем. Увижу кого-нибудь рядом, все. Мои люди всех вас достанут. Ваши адреса есть.
Тут он вдруг Панька, как больной, захихикал и произнес свою любимую фразочку:
- Как говорил Конфуций, тигр сначала бьет, а потом кричит.
Ни к селу ни к городу.
- Так это же тии... тигр,- ответил Номер Один и отключился.
Всегда Номер Один к делам директора относился со смехом, но не сейчас. Не сейчас.
Старые болячки засвербили. Вся история последних лет. Вел машину и кипел злобой.
Многие молчали, потому что люди в институте начали получать хоть какую-то зарплату и премии, как-то работа (в основном на сторону) шла, не то что при прежнем благородном старце Энгельхардте, который проводил время на международных симпозиумах и со своей высоты ничего не замечал, а самолеты ему и его секретарше оплачивала институтская бухгалтерия, в то время как сотрудники не получали ничего месяцами. Это кончилось плачевно, Энгельса с почетом ушли на запоздалую пенсию, дали ему какую-то международную премию (как шутили, "посмертно"), появился новый директор, Панька, про которого заранее говорили, что он похож на архиерея и столько же смыслит в науке, но хороший практик. Он действительно забирал себе все долларовые гранты, которые люди доставали под свои экспедиции, якобы деля эти доллары на все отделы. Не говоря уже и о мелком бизнесе и о разносторонних интересах, среди которых намечалась и педофилия. Он поговаривал: "Я мужчина и должен все испытать!" Он купил квартирку на Скатертном якобы для дочери, но использовал ее сам. Один уволившийся водитель как-то рассказал другим, что возил туда теплые мужские компании, которые останавливаются у одного "Макдональдса" на шоссе, где голодные дети на автостоянке ждут, кто бы их угостил. Мальчик там якобы стоял раскорякой, не мог ходить, смеялся водитель с презрением.
Вот и испытай, что должен.
Зазвонил телефон.
- Да, але, да. Ну да, я угнал вашу, да, та... тачку.
Был доволен и говорил медленно и почти правильно.
- Ну стоп-стоп-стоп, а то... Ну долго (выругался с удовольствием) мораль тут мне орать будете... Я сейчас соо-сообщу позвоню в органы, что вы незаконно продаете оружие воздушного боя... С дальних аэродромов. Ну что. Да, ваш автомобиль да, у меня. Да, я его заказал, была проделана работа. За вами ездят уже три дня. У сауны хотели взять прошлой ночью, но водитель сидел. Да. Но ваш мерс будет скоро разобран на детали. Я нисколько не хочу. Нет. Да что вы мне смешные деньги предлагаете? Сколько? Да я за тридцать ее сейчас могу загнать. Сорок? А как вы считаете, я вам поверю? Ну хорошо. И сумки, ладно. Машина будет стоять, так, через пятьдесят минут в районе, пишите... (продиктовал), это гаражи инстатута. Внутри буду сидеть я, борода, очки, партийная кличка Феликс Федорович. Скажите "Феликс Федорович, мы от Вахи". Пусть будет один человек, ясно? У меня там тоже свои люди, четверо дежурят. Адрес позвоню скажу когда будет все готово. Ваш телефон. Записал, ждите.
Приехал пораньше, поставил машину подальше и правильно сделал. Прогулялся к институту.
Панька явился, конечно, не один. Держа дистанцию, впереди и позади шли так называемые помощники, Витя и Сева, два шкафа, оформленные в отделе кадров как лаборанты с незаконченным средним образованием. Любовники и шестерки.
Позвонил ему.
- Ну что, это я, от Вахи, ты готов?
Он ответил:
- Тут со мной вызвались поехать мои студенты.
- А я один. Пусть остаются на месте, подходите ко мне. Я на углу, у светофора, за кустами стою.
Постепенно темнело.
Панька подошел, посмотрел на Валеру и сказал:
- Да, вы человек Вахи, я вас видел. В бане мы были вместе. Очень приятные воспоминания (он мимолетно смазал горячей ладошкой Валеру по руке. Брр.). Так. Ну, где машина?
Он все осмотрел детально, влез внутрь. Пыхтя, отдал деньги. Двадцать шесть пачек. Старые, ношеные, настоящие доллары.
- Че старые-то?
- Уж какие были. Я не банк. И так все подмел.
Врет.
Номер Один отдал ему ключи. Пульт оставил себе. Вышел, нагруженный двумя сумками.
Панька сразу тронул, лицо у него было радостное, и подобрал своих малышей по дороге. Свернул к институту.
Номер Один тут же позвонил хозяевам машины.
- Вот адрес. Ваш пульт и сумки лежат за табачным киоском рядом с институтом, в траве слева, прямо у стены. Все, жду.
