Михаил Лермонтов - Герой нашего времени. Маскарад (сборник)

Повсюду зло – везде обман,
И я намедни, я, как истукан,
Безмолвно слушал, как всё это было!

Задумался.

Теперь мы перейдем
К другому казусу и дело разберем;
Но постепенно, чтоб не сбиться.
Положим, например, в игру или разврат
Ты б захотел опять пуститься,
И тут приятель твой случится
И скажет: «Эй, остерегися, брат».
И прочие премудрые советы,
Которые не стоят ничего.
И ты случайно, так, послушаешь его;
Ему поклон и многи леты;
И если он тебя от пьянства удержал,
То напои его сейчас без замедленья
И в карты обыграй в обмен за наставленье.
А от игры он спас… так ты ступай на бал,
Влюбись в его жену… иль можешь не влюбиться,
Но обольсти ее, чтоб с мужем расплатиться.
В обоих случаях ты будешь прав, дружок,
И только что отдашь уроком за урок.

Ты славный моралист!

Так, – это всем известно…
А, князь… За ваш урок я заплачу вам честно.

Последний пункт осталось объяснить:
Ты любишь женщину… ты жертвуешь ей честью,
Богатством, дружбою и жизнью, может быть;
Ты окружил ее забавами и лестью,
Но ей за что тебя благодарить?
Ты это сделал всё из страсти
И самолюбия, отчасти, —
Чтоб ею обладать, пожертвовал ты все,
А не для счастия ее.
Да, – пораздумай-ка об этом хладнокровно
И скажешь сам, что в мире всё условно.

Да, да, ты прав: что женщине в любви?
Победы новые ей нужны ежедневно.
Пожалуй, плачь, терзайся и моли —
Смешон ей вид и голос твой плачевный,
Ты прав – глупец, кто в женщине одной
Мечтал найти свой рай земной.

Ты рассуждаешь очень здраво,
Хотя женат и счастлив.

Право?

А разве нет?

О! счастлив… да…

Я очень рад,
Однако ж всё мне жаль, что ты женат!

А что же?

Так… я вспоминаю
Про прежнее… когда с тобой
Кутили мы, в чью голову, – не знаю,
Хоть оба мы ребята с головой!..
Вот было время… Утром отдых, нега,
Воспоминания приятного ночлега…
Потом обед, вино – Рауля честь…
В граненых кубках пенится и блещет,
Беседа шумная, острот не перечесть.
Потом в театр – душа трепещет
При мысли, как с тобой вдвоем из-за кулис
Выманивали мы танцовщиц и актрис…
Не правда ли, что древле
Всё было лучше и дешевле?
Вот пьеса кончилась… и мы летим стрелой
К приятелю… взошли… игра уж в самой силе;
На картах золото насыпано горой:
Тот весь горит… другой
Бледнее, чем мертвец в могиле.
Садимся мы… и загорелся бой!..
Тут, тут сквозь душу переходит
Страстей и ощущений тьма,
И часто мысль гигантская заводит
Пружину пылкого ума…
И если победишь противника уменьем,
Судьбу заставишь пасть к ногам твоим с смиреньем —
Тогда и сам Наполеон
Тебе покажется и жалок и смешон.

О! кто мне возвратит… вас, буйные надежды,
Вас, нестерпимые, но пламенные дни!
За вас отдам я счастие невежды,
Беспечность и покой – не для меня они!..
Мне ль быть супругом и отцом семейства,
Мне ль, мне ль, который испытал
Все сладости порока и злодейства,
И перед их лицом ни разу не дрожал?
Прочь, добродетель: я тебя не знаю,
Я был обманут и тобой,
И краткий наш союз отныне разрываю —
Прощай – прощай!..

Теперь он мой!..

Седьмой уж час почти в исходе,
А в восемь приказал себя он разбудить.
Он спит по-русски, не по моде,
И я успею в лавочку сходить.
Дверь на замок запру… оно вернее.
Да… чу… по лестнице идут.
Скажу, что дома нет… и с рук долой скорее.

Князь дома?

Дома нет-с.

Неправда.

Пять минут
Тому назад уехал.

Лжешь! он тут

И, верно, сладко спит, – прислушайся, как дышит.

Но скоро перестанет.

Он всё слышит…

Себя будить мне князь не приказал.

Он любит спать… тем лучше: приведется
И вечно спать.

Я, кажется, сказал,
Что буду ждать, покуда он проснется!..

Удобный миг настал!.. теперь иль никогда.
Теперь я все свершу, без страха и труда.
Я докажу, что в нашем поколенье
Есть хоть одна душа, в которой оскорбленье,
Запав, приносит плод… О! я не их слуга,
Мне поздно перед ними гнуться…
Когда б, крича, пред них я вызвал бы врага,
Они б смеялися… теперь не засмеются!
О нет, я не таков… позора целый час
На голове своей не потерплю я даром.

Он спит!.. что́ видит он во сне в последний раз?

Я думаю, что он умрет ударом —
Он свесил голову… я крови помогу…
И всё на счет благой природы!

Не могу.

Да! это свыше сил и воли!..
Я изменил себе и задрожал,
Впервые за всю жизнь… давно ли
Я трус?.. трус… кто это сказал…
Я сам, и это правда… стыдно, стыдно,
Беги, красней, презренный человек.
Тебя, как и других, к земле прижал наш век,
Ты пред собой лишь хвастался, как видно;
О! жалко… право, жалко… изнемог
И ты под гнетом просвещенья!
Любить… ты не умел… а мщенья
Хотел… пришел и – и не мог!

Я слишком залетел высоко,
Верней избрать я должен путь…
И замысел иной глубоко
Запал в мою измученную грудь.
Так, так, он будет жить… убийство уж не в моде:
Убийц на площадях казнят.
Так!.. в образованном я родился народе;
Язык и золото… вот наш кинжал и яд!

Дама в вуале

Ax!.. всё погибло…

Это что?

Пустите.

Нет, это не притворный крик
Продажной добродетели.

Молчите!
Ни слова, или сей же миг…
Какое подозренье… отверните
Ваш вуаль, пока мы здесь одне.

Я не туда зашла, ошиблась.

Да, немного
Ошиблись, кажется и мне,
Но временем, не местом.

Ради бога,
Пустите, я не знаю вас.

Смущенье странно… вы должны открыться.
Он спит теперь… и может встать сейчас!
Всё знаю я… но убедиться
Хочу…

Всё знаете!..

Благодарю, творец,
Что ты позволил мне хоть нынче ошибиться!

О! что я сделала? теперь всему конец.

Отчаянье теперь некстати —
Невесело, согласен, в час такой,
Наместо пламенных объятий,
С холодной встретиться рукой…
И то минутный страх… а нет беды большой:
Я скромен, рад молчать – благодарите Бога,
Что это я, а не другой…
Не то была бы в городе тревога.

Ax! он проснулся, говорит.

В бреду…
Но успокойтесь, я сейчас пойду.
Лишь объясните мне, какою властью
Вот этот купидон – вас вдруг околдовал?
Зачем, когда он сам бесчувствен, как металл,
Все женщины к нему пылают страстью?
Зачем не он у ваших ног с тоской,
С моленьем, клятвами, слезами?
А… вы… вы здесь одни… вы женщина с душой,
Забывши стыд, пришли ему предаться сами…
Зачем другая женщина, ничем
Не хуже вас, ему отдать готова
Всё: счастье, жизнь, любовь… за взгляд один, за слово?
Зачем?.. о, я глупец!