Через несколько минут Андрея ввели к вождю. Они остались одни. Лиента коротким жестом указал на шкуры, разостланные на полу, сам остался стоять. Лицо Андрея освещалось пламенем маленького светильника, Лиента оставался в полумраке. Он стоял, прислонясь спиной к опорному столбу, скрестив руки на груди. Помолчав, лугарин сказал:
- Я - Лиента, вождь племени лугаров, хочу говорить с тобой. Помни, чужеземец, о цене своих слов - они приблизят или отдалят твою смерть.
- Спрашивай, вождь.
- Зачем ты здесь?
- Я искал людей.
- Кто ты?
- Путешественник. Я потерял своих товарищей.
- Откуда пришел?
- Из очень далекой страны.
- У нее есть название?
- Едва ли ты слышал о стране, имя которой - Земля. Она слишком далеко.
- Сколько солнц встретил ты в джайве?
- Я не могу ответить.
Андрей чувствовал на себе угрюмый взгляд из сумрака.
- У лжи короткие ноги.
- Я не сказал неправды.
- У тебя было достаточно времени, чтобы придумать историю хоть сколько-нибудь подобную правде.
- Я не хочу лгать тебе, мне не нужно было время для выдумок. Но подумай, если ложь может походить на правду, значит бывает правда, в которую трудно поверить.
- Ты искусный игрок в слова. Но теперь не время забавляться загадками, я не стану их разгадывать.
- Я не вижу твоего лица, трудно говорить как будто в пустоту.
Лиента сел напротив.
- Ты знаешь, чужеземец, что на нашей земле идет война?
- Знаю.
- Тогда зачем ты назвался путешественником? Разве Гуцу так называет теперь своих шпионов?
- Я не служу ему.
- Я не верю тебе, - устало сказал Лиента, - твои слова лживы. Ты не выжил бы в джайве и двух дней - джайва не любит чужих, она не щадит одиноких и безоружных. Твоя чудная одежда цела - разве в джайве прорублены тропы? Ты знаешь наш язык. Тебе знакомо имя кровавого Гуцу.
- Все так.
- И больше тебе нечего сказать?
- Я не враг тебе.
- Пока уши мои открыты для твоих слов - говори. Говори так, чтобы я поверил тебе.
- Зачем говорить слова, в лживости которых ты уверен раньше, чем слышишь их?
- Иначе ты умрешь. Думай. На рассвете я спрошу, как ты захотел распорядиться своей жизнью.
- А если ты ошибешься в твоем решении?
- Я вижу, ты хорошо осведомлен, путешественник, знаешь, что народ мой топят в крови и слезах. Нас научили распознавать врагов и убивать их, не сожалея о том. Ты - враг. Ты несешь смерть. Я чувствую ее запах.
- Это только запах опасности. Все незнакомое может таить ее, ты прав. Но ты не прав, видя во мне врага.
- Ты ничем не переубедил меня. Моя рука не дрогнет.
- И ты никогда не сомневаешься?
Лиента горько усмехнулся.
- Время сомнений было коротким, но дань оно успело взять дорогую. До рассвета далеко. Думай, чужеземец.
Лиента негромко щелкнул пальцами.
- Не спеши, - проговорил Андрей. - Я хочу еще сказать. На рассвете меня здесь не будет, я уйду. Не потому, что ты смертью мне грозишь. Я пойду в город, а потом опять вернусь к тебе. Один приду, как сегодня, юкки за собой не приведу. Юкки мне враги, как тебе. Поэтому мы должны быть вместе, я помогу тебе сохранить племя. Ты должен поверить мне, Лиента. Ради людей, за которых отвечаешь перед Богом и совестью. Ради их спасения ты обязан использовать любую возможность, я - такая возможность. Сейчас мои слова смешны тебе, но когда на рассвете ты не найдешь меня в твоей хижине, они приобретут иной вес.
В хижину вошли двое, остановились у входа. Лиента чуть кивнул, и Андрея связали. Воины вышли.
- Ты не передумал уйти до рассвета, чужеземец?
- Я сказал, вождь.
Лиента вышел из хижины.
Когда он вернулся, пленник крепко спал. Кажется, неловкая поза, в которой он находился, ничуть не мешала ему. Сон его был так безмятежен и глубок, что его не нарушил даже долгий пристальный взгляд Лиенты. Перед тем, как заснуть, вождь долго сидел в задумчивости, пытаясь окончательно решить для себя - кто все-таки этот человек, что так невозмутим в последние часы жизни? Чего стоят его слова о побеге? На чью помощь он рассчитывает? Сегодня вокруг поселка встали усиленные дозоры.
* * *
Андрей открыл глаза, прислушался - рядом слышалось глубокое, ровное дыхание. Над селением висела тишина. "Пора", - решил Андрей.
Напрасно Лиента думал, что сыромятные ремни станут непреодолимым препятствием для пленника. Для Разведчика это даже досадной задержкой не было - не так уж много времени требовалось для освобождения.
Существовало несколько способов повышения мышечного порога: медикаментозный, когда введенный в кровь химический препарат в секунды попадал в ткани и многократно увеличивал их физические возможности; тот же результат давал кодированный эмоциональный настрой; но Андрей всегда предпочитал психоволевое усилие.
С минуту он лежал расслабясь, создавал гипер-силовой потенциал, потом резко напряг нужные мышцы - ремни лопнули. В то же мгновение вскинулся Лиента, метнулся к Андрею... ТИСС сделал свое дело - напружиненное тело обмякло, руки подломились, он ткнулся головой в раскинутую на полу шкуру. "Ну и реакция!" - одобрительно подумал Андрей.
Он без труда миновал усиленные боевые секреты. Шел быстро, как умели ходить только Разведчики - бесшумно, стремительно, не оставляя следов. Глаза не подводили - в темноте он хорошо видел проходы, проскальзывал в зарослях. Хищников сегодня Андрей не опасался - нож славного Лиенты был крепким и надежным. Да и к этому часу большинство из них уже насытились, риск был не так уж велик.
Все чаще попадались прогалины, даже полянки, лес заметно поредел, положе стали склоны и подъемы - джайва стекала в долину реки. Теперь можно было увидеть небо, и Андрей посматривал на звезды, густо усеявшие его - они светили, как сквозь дымку, надо было ждать перемены погоды.
Слева поднялась из зарослей почти отвесная скала, увитая лианами и ползучими хвощами. Андрей вспомнил: с другой стороны, над каменной осыпью прилепилась к стене маленькая избушка, жилище ведовки, одинокой и угрюмой женщины. Угрюмой она была вероятно оттого, что люди сторонились ее, чурались, поэтому в городе она появлялась крайне редко. К ней ходили чаще, хоть и без особой охоты, по нужде. Она в помощи никогда не отказывала, снабжала травами, настоями наговоренными. Девицы, замирая сердцем от страха, входили в пахучий от трав полумрак - просили погадать. Может быть, люди и по-другому бы к ней относились, да горда ведовка была...
Обходя скалу, Андрей услышал скрип и, подняв голову, рассмотрел, как раскачивается на ветру дверь избушки. Опустело жилье. Возможно, женщина укрылась в джайве, которую она хорошо знала, или в одном из племен. А возможно, ее уже и живой нет.
Скоро запахло водой, потянуло свежестью, Андрей вышел на берег реки. Крепость смутно чернела на фоне звездного неба, а город, что привольно раскинулся вокруг нее, тонул в молоке предутреннего тумана. Сквозь мутную пелену желтыми колеблющимися пятнами проступали сторожевые костры на другом берегу и вокруг крепостного холма. Цепь костров вдоль реки казалась почти непрерывной - так тесно они располагались. Гуцу опасался вольных племен из джайвы. По ночам сюда назначалось еще и конное патрулирование.
Андрей разделся, спрятал одежду в расселине приметного дерева и вошел в воду.
Бесшумно, по-змеиному, проскользнул он между кострами. У огня лениво переговаривались ратники, голоса звучали чуть ли ни над головой Андрея.
- Экая мокредь наползла!
- Должно, уж скоро подмена придет.
- Спать охота, мочи никакой нет, - длинный зевок прервал фразу. Намедни всюё ночь у Нуга шары катали, все спустил подчистую, что за напасть такая? Там в баклаге осталось?
Через некоторое время тот же голос, крякнув, проговорил:
- Ну и пойло у этого мерзавца Арка! Надо бы сговориться, да тряхнуть его как следует.
- Вот-вот, спробуй, - буркнул кто-то сварливо.
- А чего, лялькать его за такое пойло? За это жидкое дерьмо я денежки-то всамделишние плачу, ты как думаешь?
- Ишь, храбрец! В подвалах таким ли будешь?
- Уж ни за эту ли жирную свинью ты мне подвалы сулишь?
- Проныра хорошая, этот шалманщик, вот что я вам скажу. Похаживает он в один хитрый домик и сдается мне - он Мастеру Эри...
- Обпился ты, я погляжу! Мелешь-то чего! - резко оборвал его кто-то.
Это отрезвило говоруна, он осекся, потом торопливо пробормотал:
- Нечистый на грех наводит...Спьяну чего не померещится, - и сердито умолк.
- Не чесали бы вы языками, - донеслось вслед Андрею. - Не ровён час...
Голоса вязли в тумане, пламя костра расплылось пятном. Андрей привстал из мокрой травы, бесшумно пошел к городской окраине. Он уже думал, что миновал все дозоры, когда впереди, всего в нескольких шагах от него фыркнула лошадь и зашуршала трава. Андрей отпрыгнул в сторону и, спружинив руками, ничком упал в траву. Почти тотчас из тумана проступили силуэты двух всадников. Они проехали там, где только что был Андрей. Лошадь одного, очевидно, почуяла его, прянула в сторону.
