class="p1">– Пока не готов, но к концу дня я перезвоню и сообщу. Спасибо, что уделили мне время.
– Спасибо вам, комиссар. До свидания.
«За что спасибо-то?» – спросил себя Роберт Джонс, кладя трубку, и обхватил голову руками.
– О боже, – пробормотал он.
Эти ребята из полиции будут изучать подноготную каждого… личную жизнь… неизвестно, что они накопают… он сам может стать подозреваемым…
За последние три года финансовые показатели и без того упали. Очень уж велика нынче конкуренция. Школе совсем ни к чему неприятности с полицией. Точнее, более эгоистично – ему, Роберту Джонсу, совсем ни к чему эти неприятности. Он вновь поднял трубку и набрал номер главы попечительского совета.
Джасмин Хантер-Кафлин (Джаз для друзей и инспектор Хантер для бывших коллег) отдернула шторы и выглянула в маленькое окно спальни. Обзор был ограниченным, панораму маршевых болот Солтхауса и сурового Северного моря за ними туманил конденсат. Машинальным, привычным с детства движением Джаз вывела на стекле свои инициалы, внимательно посмотрела на буквы «ДХК» и решительно стерла «К».
Перевела взгляд на бесчисленные картонные коробки, захламляющие спальню. Джаз переехала три дня назад, но вещи стояли нетронутыми, она откопала лишь самое необходимое: пижаму, чайник да гигиенические принадлежности.
Крохотный коттедж был полной противоположностью белоснежной минималистской квартиры в лондонском районе Доклендс, которую Джаз делила с бывшим мужем. И которую любила. Она отличалась патологической аккуратностью, и нежелание разбирать вещи объяснялось тем, что в ближайшем будущем коттедж ждало испытание в виде капитального ремонта. Сантехник за неделю проведет отопление, столяр позвонит завтра насчет замеров для кухонной мебели, и Джаз уже отправила запрос парочке местных дизайнеров.
Она надеялась, что через месяц-другой ее Маршевый коттедж будет выглядеть внутри не менее живописно, чем снаружи.
Сегодня небо расчистилось, и Джаз решила отправиться на утреннюю прогулку – через марши к морю. Надела сапоги и непромокаемую куртку, распахнула дверь и вдохнула бодрящий солоноватый воздух.
Коттедж Джаз стоял на прибрежной дороге, которая отделяла деревню от маршей и моря. Летом дорогу заполоняли туристы, стремящиеся к пляжам и береговым деревушкам Норт-Норфолка, но сейчас, в конце января, она была пустынна.
Изучая округу, Джаз ощутила слабый проблеск удовлетворения. Пологий и лишенный деревьев пейзаж являл собой унылую неприветливую картину, но эта суровая простота была для Джаз желанна. Ничто не радовало глаз, ничто не нарушало строгую линию горизонта, тянущуюся в обе стороны на многие мили. Элегантно скругленная граница земной поверхности вдалеке и бескрайние просторы импонировали непритязательной натуре Джаз.
Она перешла дорогу, краем глаза заметила шагах в пятидесяти мужчину, выходящего из отделения почты. Шагнула в жесткую заболоченную траву марша, вся ушла в приятное хлюпанье воды под ногами – и вдруг услышала собственное имя. Почудилось? Да, видимо, кроншнепы расшумелись, вон их сколько там, справа…
Джаз начала спускаться вниз по крутому откосу – единственной защите коттеджа от подтопления, что стало камнем преткновения при оформлении закладной.
– Джасмин! Детектив Хантер! Подождите!
На этот раз ошибки не было. Джаз оглянулась. «Боже! Он-то здесь с какой стати?»
Поднявшись обратно по своим же следам, она остановилась в нескольких шагах от мужчины, коротко улыбнулась – одними губами.
– Добрый день, инспектор Хантер, – поздоровался тот.
– Что вы здесь делаете, сэр?
– И я рад вас видеть. – Нортон протянул руку.
– Простите, – наконец вздохнула Джаз и, приблизившись, пожала руку. – Я вас никак не ожидала.
– Все в порядке. Только, может, пригласите меня к себе, не то я в этом тонком костюме замерзну насмерть?
– Конечно. Прошу.
Джаз усадила Нортона на диван, подкинула дров в огонь. Приготовила кофе и устроилась на деревянном обеденном стуле.
– Милый домик, – сказал гость. – Уютный.
– Спасибо, – ответила она. – Мне нравится.
Неловкая пауза.
– Как у вас дела, Джасмин?
Нортон обратился к ней по имени, это было странно, подчеркивало, как круто изменилась ее жизнь за последние месяцы, и одновременно звучало покровительственно.
– Хорошо.
– Выглядите… лучше. Посвежели.
– Да, в Италии тепло даже зимой.
Очередная пауза. Скорей бы он перешел к делу.
– Как вы меня нашли? – наконец спросила Джаз, не решившись сделать первый шаг. – Я переехала только три дня назад.
Нортон хмыкнул:
– Неожиданный вопрос для работника Скотленд-Ярда. Хотя даже наш компьютер сумел выдать только «Солтхаус-роуд, дом двадцать девять». Добравшись сюда, я не обнаружил на дверях ни одного номера и спросил на почте.
– А!
– Почему сюда?
– Ностальгия по детству, видимо. Я всегда любила Норфолк, и он ничем не хуже других мест. Недалеко от родителей, опять же.
– Ну да. Конечно.
Вновь пауза.
– Итак, – неожиданно перешел на деловой тон Нортон, уловив нетерпение Джаз. – Вам интересно, зачем я ранним морозным утром явился в такую даль. Я, кстати, звонил на ваш мобильный, но номер больше не обслуживается.
– Я отключила его перед Италией. Когда вернулась, решила, что он мне вообще ни к чему.
Нортон кивнул:
– В Норт-Норфолке от мобильного толку мало. На моем сигнала нет с Нориджа. Словом, я здесь, чтобы… позвать вас назад на работу.
Джаз помолчала.
– Мне казалось, я выразилась предельно ясно, – тихо заметила она.
– Верно. Только это было семь месяцев назад. Вы съездили отдохнуть, получили развод, нашли себе новый дом…
– …который не собираюсь бросать ради Лондона, – резко перебила Джаз.
– Верю, не собираетесь. – Нортон остался невозмутим.
– Кроме того, как я могу вернуться? С чего вы взяли, что я захочу?!
– Джасмин, давайте вы на минутку оставите привычную оборону и выслушаете меня. – В голосе Нортона внезапно прорезались жесткие нотки.
– Виновата, сэр! Вы уж простите меня за то, что я не горю желанием опять окунуться в прошлое! – Она понимала, что ведет себя враждебно, но ничего не могла с собой поделать.
– Я понимаю… – Он поднял на нее взгляд. – Хотелось бы только знать, за что вы так злитесь на меня? Я-то вам не изменял.
– Удар ниже пояса.
– Хотя… – Нортон изучил свои ногти с безупречным маникюром. – Возможно, вы считали мое поведение изменой.
– Сэр, я признаю, что вы ничего не могли поделать с моим мужем. Да и вообще, я к тому времени уже лишилась иллюзий и…
– …и это стало пресловутой последней каплей. – Нортон отхлебнул кофе, посмотрел на собеседницу. – Джасмин, вы знаете, сколько стоит вербовка и обучение инспектора уголовного розыска?
– Нет, не знаю.
– Скажу, что примерно за ту же сумму вы купите еще один коттедж…
– Пытаетесь надавить на чувство вины?
– Если поможет, то да. – Нортон слабо улыбнулся. – Вы даже не дали мне возможности поговорить с вами. В один день пришли, как всегда, на работу, а на следующий уже умчались в Италию.
– У
