Он вышел из холодильной камеры позади меня. – В праздники здесь будет не протолкнуться. Это последнее предупреждение.
Я кивнула.
– До завтра, Род.
Джейсон Хейберт извлек из бумажника пятидолларовую купюру и протянул стюардессе.
– Ром, – сказал он, складывая газету.
Стюардесса поморщилась, решив, что перед ней один из вчерашних юнцов, для которых пить в полете – признак успешности и совершеннолетия.
– Могу я взглянуть на ваше удостоверение личности? – Она прикинула его возраст. Выходило двадцать два – двадцать три.
Он протянул водительское удостоверение, и стюардесса улыбнулась.
– Вам недавно исполнилось двадцать четыре? Примите поздравления!
Джейсон вылил ром в стаканчик с колой и протянул девушке пустую бутылку.
– Я бы пригласил вас на свидание, когда приземлимся.
Стюардесса засмеялась и покраснела.
– Боюсь, меня не отпустят муж и дети.
– Тогда возьмите их с собой.
Она фыркнула и передвинула тележку к следующему пассажиру.
Джейсон, который унаследовал от отца золотисто-каштановые волосы и синие глаза, был одним из лучших игроков в университетской футбольной команде и считал себя ценным сотрудником бухгалтерской фирмы, пока не попал под сокращение. Абсолютная уверенность в том, что и дня не пройдет, как его с распростертыми объятиями примет не менее престижная фирма, спустя три месяца почти испарилась, поэтому к звонку деда он отнесся с некоторым интересом.
– Приезжай, поработаешь у меня в магазине на Рождество, – предложил дедушка Маршалл тремя неделями ранее.
– Дед, как ты думаешь, зачем мне высшее образование? – возмутился Джейсон, впрочем, без намерения обидеть.
– Чем ты сейчас зарабатываешь?
Джейсон переключил телевизор на спортивный канал, тоскливо проследил за бегущей строкой на экране и сознался:
– Ничем.
Маршалл не понимал, как можно не работать, если каждый месяц надо оплачивать счета.
– И как же ты платишь за квартиру? – поинтересовался он.
Джейсон не ответил.
– Прилетай в выходные и попробуй. Получишь предложение поинтереснее – уедешь. А пока хоть немного подработаешь.
Джейсон задумался. Не с его навыками устраиваться в магазин, да только раз за разом потенциальные работодатели отказывали, говоря, что не будут никого нанимать до Нового года. Высшее образование он определенно получал не затем, чтобы продавать рождественские носки старушкам, однако ничего лучше пока не намечалось.
Маршалл Уилсон сощурился на каталог.
– А это что за цветы? – спросил он девушку-флориста. – Они мне нравятся!
– Лизиантус, – ответила она.
– Никогда о таких не слышал. – Мужчина пролистнул несколько страниц. – А эти?
Девушка перегнулась через стойку, чтобы рассмотреть фотографию.
– Лилии «Касабланка».
Маршалл потер подбородок.
– Тоже ничего. А можно посмотреть вживую?
– Ну что вы! Сейчас не сезон для лилий.
– Где?
– Что «где»? – окончательно запуталась девушка.
– Где не сезон для лилий?
– Здесь, конечно.
– Но где-то же они цветут в это время года?
Продавщица задумалась.
– Цветут, но заказать их сюда обойдется совсем недешево и…
– А можно заказать еще те, первые? Как вы сказали, они называются? Лиз-чего-то-там.
– Лизиантус. Но это очень редкие цветы и…
– Натали, не спорь с клиентом! – вмешался Дуайт Роуз, появляясь из-за ее спины. Магазинчиком «Цветы и подарки от Роуз» он владел уже лет пятнадцать. – Маршалл, в честь какого события цветы выбираешь? Годовщина или день рождения? Вечно я их путаю.
– Годовщина, – ответил Маршалл, хлопнув ладонью по стойке. – В декабре будет сорок четыре года.
– Маршалл женился на очень разумной женщине, – объяснил Дуайт. – Ее никогда не интересовали огромные бриллианты, безвкусные ожерелья и, как она выражалась, «идиотские серьги для деревенщин». Линда любила только цветы, ничего вычурного и необычного. Мужа себе она выбирала так же.
Маршалл согласно склонил голову.
– Благодарю. Сочту это замечание за изысканный комплимент.
– Но Маршалл не любит обычные цветы. Он всегда выбирает какие-нибудь новые, которых раньше не видел. Так он чувствует себя…
– Не таким простаком, – закончил Маршалл, улыбаясь.
Дуайт тем временем рассказывал дальше:
– Линда как-то поняла, что в период между Днем благодарения и Рождеством чудесным образом превращается во вдову. – В этом месте Маршалл закатил глаза, а Дуайт продолжил: – Она готовила ужин, а Марш каждый день торчал в магазине до десяти вечера.
– Не до десяти! – возразил Маршалл.
– До одиннадцати, – ехидно поправил его приятель.
Маршалл вздохнул и жестом попросил Дуайта поторопиться.
– Линда решила не печалиться и проведать детей и внуков в других штатах. А когда вернулась…
Натали перебила:
– Он встретил ее с цветами! Это так романтично!
Девушка взяла каталог и сделала копии страниц с выбранными цветами.
– До сих пор никто, даже Линда, не называл Маршалла романтиком, – заметил Дуайт.
– Откуда тебе знать, как меня называют дома? – усмехнулся Маршалл, забирая копии страниц у Натали.
– Ну вот, теперь весь день буду об этом думать! – воскликнул Дуайт.
Маршалл рассмеялся и убрал копии в карман куртки.
– Посоветуюсь с Джуди и вернусь к вам.
Он хлопнул ладонью по стойке, прощаясь, и отправился вниз по улице в универмаг «Уилсон».
Магазин они с Линдой открыли через четыре года после свадьбы, и с тех пор он оставался главным украшением городской площади. А еще там научился ходить их первенец, после чего Линда решила посвятить себя дому и двум другим сорванцам.
Двадцать пять лет назад Линде удалили грудь. Спустя несколько месяцев у нее обнаружили рак кишечника, так что менее чем за год она перенесла две операции. Линда так ослабла после химиотерапии и лекарств, что Маршалл не появлялся на работе целых три месяца.
– Сходи, Маршалл, – уговаривала она.
– Без меня справятся, – ворчал он.
Маршалл понимал, что жена хочет немного отдохнуть от непрерывной опеки, но так боялся ее потерять, что и думать забыл о магазине. Он планировал совместный отпуск, покупал ей ожерелья, кольца и даже теннисный браслет с бриллиантами.
– Марш, милый, – сказала Линда, увидев браслет, – ты же знаешь, мне это не нужно.
– Я просто хотел тебе его подарить, – ответил он, сидя на краешке кровати.
– Знаю. – Она улыбнулась и вложила руку в ладони мужа. – Не надо покупать мне дорогие вещи, чтобы доказать свою любовь. Ты не появлялся на любимой работе уже несколько месяцев, я знаю, для тебя это непросто.
– Я никогда не дарил тебе ничего подобного.
Линда сжала его руку.
– Мне и не нужно. Я счастлива с тобой без браслета и буду счастлива всегда.
Маршалл наклонился и поцеловал жену в лоб.
– Я справлюсь, – прошептала она.
Тогда он стал дарить ей цветы. С тех пор как Линда поправилась и врачи подтвердили, что рака больше нет, он посылал букеты каждую неделю и на все праздники.
Маршалл распахнул дверь в офис и спросил:
– Джуди, знаешь, что такое лизиантус?
Он бросил распечатки цветочного каталога помощнице на стол, прошел к себе в кабинет и повесил куртку на вешалку.
– Вирус? – предположила Джуди, пролистывая документы.
– Цветок!
Джуди вернулась к столу,
