к ней спиной. В её голове проскакивает мысль о том, как же они похожи. Вина за содеянное мучает её уже несколько месяцев, и только сейчас она впервые видит последствия своей давней совершённой ошибки.
– Роберт, достань мне её личное дело, – женщина скрестила руки на груди и с загадочной улыбкой на губах повернулась к мужчине, – я возьму её…
Глава 16
Небо затянуло мглою. Свет фар тускло освещает дорожное полотно. Музыка громко бьёт по салону автомобиля. Впереди медленно едут машины, и только безбашенные смельчаки вылетают на встречную полосу, обгоняя несколько иномарок и нагло перестраиваясь в свой ряд. Парень, полностью сосредоточенный на дороге, стучит пальцами по рулю, отбивая ритм играющей песни. Дома его ждут друзья, с которыми он намеревался поужинать и посмотреть очередной комедийный фильм. Машины берут влево и выезжают на мост. За окном густой туман, из-за которого мало, что увидишь. Остаётся медленно ехать вперёд. На выезде с моста несколько иномарок разъехались по разные стороны. Автомобиль повернул, выезжая на трёхполосную дорогу. Телефон громко трещит, прерывая музыку. Звонок, но от кого? Мужчина смотрит на дорогу, левая рука на руле, правой он пытается дотянуться до смартфона. Взгляд метается то на дорогу, то на звонок. Парень полностью отвлекается на телефон, взяв его в руки, он ускользает и падает под пассажирское сиденье автомобиля.
– Твою ж, – произносит юноша, его взгляд продолжает метаться с дороги на сиденье. – Да, сейчас!
Остановиться негде, автомобиль продолжает движение. Парень отводит взгляд на зеркало заднего вида и тут же возвращает его на дорогу. Вдалеке по встречной полосе едет какая-то машина, фары светят так ярко, что почти ослепляют глаза и мешают видеть дорожное полотно. Мужчина старается держать руль ровно, но автомобиль немного заносит к обочине. Телефон не прекращает звонить и начинает сильнее раздражать парня за рулём. Взгляд вновь падает на сиденье. Встречный автомобиль виляет из стороны в сторону, на высокой скорости фуру заносит на встречную полосу. Удар. Обломки легкового автомобиля разлетаются по всему дорожному полотну. Голова парня повёрнута в сторону окна, за которым холодная непроглядная тьма. Боль в голове, в руках и в спине. Тяжёлое спёртое дыхание, сопровождается невыносимым тяжёлым кашлем. К легковому автомобилю подбегают прохожие люди, кто-то вызывает скорую, кто-то звонит в полицию. Чья-то тёплая ладонь касается окровавленного плеча юноши.
– Эй, парень, – грубый мужской голос зовёт его, но тот прикрывает веки и погружается в глубокий сон.
Пять минут. Десять. Двадцать. Скорая останавливается у ворот больницы, двери служебной машины открываются, совсем молодого всего в крови парня везут в операционную на третий этаж. Времени мало, а может и вовсе его нет.
Девушка сидит на мягком офисном стуле, на столе лежит небольшой холст, на котором уже есть яркие краски. Первая линия, за ней вторая и третья, мелкие штришки и немного краски на кисти. Линия идёт вдоль холста, за ней ещё одна. Красная краска смешивается с чёрной – грязный. Кистью девушка набирает получившийся цвет и аккуратно, почти точечно, проходится по холсту. Светловолосая юница бегает по комнатам, расставляя некоторые предметы по своим местам, в это время её друг возится на кухне с только что приготовленной едой. Девушка смешивает ещё несколько цветов, чтобы получить насыщенный бордовый цвет и, получая его, набирает на ворс. Она подносит кисть к холсту. Мирную идиллию прерывает резкая музыка, стоявшая на телефонном звонке. Рука вздрогнула, оставляя некрасивое яркое пятно на картине. Теперь она испорчена.
– Что? – ошарашено произносит парень, отвечая на телефонный звонок.
Фразы повторяются несколько раз, пытаясь донести их смысл до ответчика. Телефон выскальзывает из рук и громко падает на кафельный пол. Парень смотрит на своих друзей, которые взволнованно подходят к нему. Они наспех собираются и выбегают из квартиры. Время останавливается. Они несутся в больницу, где сейчас их близкий друг борется за жизнь. Трое друзей подбегают к холлу. Медсестра вежливо просит их ждать. Время летит медленно. Секунды, минуты, час, второй, третий.
– С ним всё будет хорошо, – произнесла девушка, приобняв сестру за плечи. – Сегодня ведь такой день. Всё должно быть хорошо!
Немые слёзы скапливаются в уголках глаз. Минутная стрелка медленно переваливается за очередной час. Что дальше? Стрелки часов переваливаются за девять часов. Молодой парень сидит рядом с девушкой и сжимает в руках что-то мелкое и почти незаметное. Подарок, который он так бережно хранит уже пять лет.
– Всё должно быть по-другому, – тихо шепчет парень, обжигающая слеза скатывается по щеке, он смахивает её в сторону и отворачивается от девушек.
Одна из них тыльной стороной ладони вытирает слёзы с щёк. Боится.
Двадцать два часа десять минут. Двадцать два часа двадцать шесть минут. Громкий писк прибора. Ничего не происходит. Доктора действуют оперативно, шаг за шагом, пытаясь спасти жизнь пациенту. Двадцать два часа тридцать две минуты.
– Пациент Хьюго Хиггинс, время смерти двадцать два часа тридцать три минуты…
– Пожалуйста, пусть он выживет, – схватившись руками за голову, шепотом произнесла Эвия. – Пожалуйста, живи, прошу тебя…
Двери автоматически открываются, в холл выходит невысокий мужчина лет шестидесяти. Трое друзей вскакивают со своих мест и подбегают к измученному тяжёлой операцией доктору. Он скорбно осматривает каждого из них и тихо проговаривает: «Примите мои соболезнования. Мне жаль…»
В ушах эхом проносятся слова доктора. Эвия поднимает растерянный взгляд на него, на своего друга и на сестру. Боль. Она вновь пронзает её душу. Ноги, словно вата. Девушка падает на пол. Неудержимые слёзы скатываются по щекам. Прерывистое дыхание учащается, она хватает ртом воздух, который никак не может поступить в лёгкие. Тяжелый полный мучительной боли взгляд поднимается на Марка, на котором совсем нет лица. Он не понимает или не признаёт? Анна, закрыв рот рукой, сдерживает свои эмоции, она смотрит на сестру, которая дрожащими руками дотрагивается до щёк и вытирает с них горькие слёзы.
«Мне жаль, – проносятся слова доктора, – простите…»
Эвия поджимает под себя ноги. Пальцы впиваются в кожу головы и оттягивают длинные волнистые волосы. Девушка скрещивает руки на плечах и сжимает их. Она хочет кричать так, чтобы все слышали, что она вновь проживает в своей жизни. Руки закрывают уши, лишь бы не слышать эти крики и слова. Не получается.
– Нет, – тихо, дрожащим голосом, произносит Эвия, впиваясь ногтями в кожу головы. – Я не могу. Хватит! Хватит! Хватит!
– Эвия, – зовёт сестру Анна, – Эвия!
Эвия мотает головой в разные стороны, закрывая уши, лишь бы не слышать. Снова чёрные и серые тона. Снова боль и кошмары. От этого не уйти.
– Эви, – Анна вновь зовёт сестру.
Девушка касается её ледяной руки, наполненные слезами глаза, смотрят в сторону дверей, откуда вышел доктор.
– Эвия прекрати! Хватит, пожалуйста…
Она раздирает кожу предплечий, на которых появляются красные, словно пламя, обжигающие пятна. Совершенно
