глаза и увидел, как перед ним стоит его мама, за которую он переживал и переживает. Мальчик вскочил и резко обнял ее, крепко-крепко, на что она сказала радостно: «Ты меня сейчас задушишь, сильный какой стал». Сын не мог поверить своим глазам, что его мама приехала и он видит ее вживую, не по телефону, не на фотографии, а видел перед собой, как раньше.
Быстро собравшись, они направились в город, где провели почти целый день, развлекаясь и делая покупки для школы, только под вечер они зашли в кафе покушать. Присев за стол и сделав заказ, Виктория начала аккуратно спрашивать его: «Как тебе еда, нравится?». «Да, вкусно, почти как в школе, но в школе лучше», – отвечал он ей. «А как тебе школа, все хорошо, может кто-то обижает или плохо говорит о тебе?». «Неа, все хорошо мам, не переживай, ты лучше спрашивай, что хотела спросить, я же тебя знаю, ты всегда издалека заходишь…», – улыбаясь, говорил ей сын, откусывая кусок от пиццы. «Ух ты какой, я и забыла, какой ты у меня уже взрослый. Сына, смотри, у меня есть предложение тебя перевести в другую школу, в столицу, где я буду рядом с тобой, как и было до этого…» – робко сказала она ему. «В столицу? Мам, круто конечно, но я не хочу, мне тут хорошо, у меня друзья новые, учителя, которые мне нравятся, спортом занимаюсь с тренером, он нас готовит на соревнования. И тебе будет проще там одной, я всегда на телефоне, ты знаешь, что со мной тут все хорошо, да и при смене школы мне заново нужно знакомиться, не известно, что там за учителя и одноклассники, плюс ты будешь на работе и будешь больше переживать и уставать, а так у тебя развязаны руки. Вон одноклассника родители забрали в другую школу, через месяц или два, точно не помню вернулся назад, так как ему там не понравилось», – говорил ей сын, рассуждая как взрослый человек, о проблемах, которые могут быть. «Хорошо, почти убедил, но все равно подумай насчет моего предложения», – расплачиваясь за еду, говорила она.
Её сын очень хотел быть с мамой, но понимал, что сейчас ему тут хорошо, а мама пусть работает и копит на свою мечту, так как ее жизнь начала буквально несколько месяцев назад расцветать новыми цветными красками, словно радуга после грозы. Покушав, она вернула его в школу, а сама пошла в дом, где жил ее одноклассник, зайдя в гости к соседу, который обещал дать ей номер телефона Эдика. Не достучавшись до соседа, она пошла спать в комнату, где расстелила чистое постельное белье, заварила чай и, в спокойной тишине, читала книгу без какой-либо тревоги на душе.
На утро следующего дня она, выспавшись, собралась идти к сыну, но сын отпросился у воспитателей и пришел к ней в дом, где она ночевала, и они решили пойти посмотреть их дом, в котором они раньше жили, до момента, когда их выгнали из него. Придя к нему, они, с удивлением, обнаружили новых людей в нем и поинтересовались у них, что произошло с домом, где старые владельцы на что любезный мужчина ответил: «Мы его купили еще в прошлом году, зимой, а сейчас делаем ремонт, так как прошлые хозяева передумали тут жить, точнее, мужчина передумал, от него ушла супруга и он переехал к родителям, ну, мы и купили дом, сейчас будем приводить в порядок», – доставая краску из машины отвечал он на их вопросы.
«А вы кто?», – поинтересовался мужчина. «А мы те, кто тут раньше жил, нас отсюда тот мужчина выгнал, который ушел к маме…», – безэмоционально отвечала Виктория. «О как, сочувствую, но ничего не могу поделать, кроме как посочувствовать», – сказал мужчина, предложив попить чая на свежем воздухе. «Нет, спасибо, мы пойдем, не будем вас утруждать и отвлекать, у нас новая жизнь сейчас, со старыми вещами надо прощаться с высоко поднятой головой», – ответила Виктория и они направились в сторону дома ее бывшей свекрови.
Подходя к дому, на нее нахлынули старые тревожные чувства безнадежности, так, что аж мурашки по коже прошлись, и все те слова, что она слышала в свой адрес, всплыли в воспоминаниях. Остановившись у дома, они с сыном долго думали, заходить им в дом или нет. Тем временем, Виктория пыталась разглядеть тщательнее этот дом, который принес ей одну горечь и слезы. Только сейчас было наоборот, дом, по его виду, плакал, и пытался просить, всем своим видом, о помощи. Краска давно слезла с него и оголились, серые сухие доски, высохшие на солнце, с которых стекала смола, похожая на слёзы, часть забора, который окружал дом, падал под собственным весом из-за сломанных перекрытий. Огород, что виднелся за домом, был полностью заросшим, видно, что на нем никто ничего уже давно не высаживает, после чего вспомнила как они вместе с сыном в старом доме высаживали картошку по весне, после школьных уроков, и так же выкапывали по осени, вдвоем, целый огород, пока ее супруг был в столице и жил своей жизнью.
Наконец-то, они решились зайти в дом, где поднялись по старым ступеням, на которых еще была видна краска и зашли в дом, где увидели, как за столом происходит очередное застолье, где были ей до боли знакомы лица, пьяные с самого утра. Она еще подумала: «Когда они успели то, сейчас десять утра всего?»
Удивившиеся ее бывшие родственники по линии мужа сначала не поняли, кто зашел, после чего свекровь, как ни странно, у которой было плохое зрение, наконец-то, поняла, кто перед ней стоит и сразу, в приподнятом настроении, заговорила: «Ты к нам надолго я надеюсь, вернулась, а то нам лишняя рабочая сила понадобится чтобы отремонтировать дом. Мои двое никак не могут справиться уже месяц с поставленной задачей», – на что ей Виктория отвечает: «Спасибо за предложение, но я откажусь, так как завтра уезжаю и нет никакого желания тут оставаться, хватит, я уже съела не одну бочку дегтя здесь, где не было и ложки меда». Она старалась отвечать позитивно, смотря на пустой стол и пустые полки прозрачного серванта, понимая ее очередную уловку, зная, что они высосут из нее все деньги и нервы, но, с высоко поднятой головой, она уже хотела выйти, как услышала, как из соседней комнаты доносится детский плач, который заставил ее остановиться.
Спросив разрешения пройти, она увидела одну из дочерей свекрови, которая кормила своего новорожденного ребенка в комнате без ремонта и отвалившимися
