И. Кант определил государство как "объединение множества людей, подчиненных правовым законам". Очевидно, тут под государством понимается целое объединение людей, а не какой-то орган этого объединения, ибо правовым законам подчиняются не только государственные чиновники, но и другие граждане общества. Так что тут смешивается государство как орган общества и общество, управляемое этим органом. Вместе с тем Кант, говоря о государстве, имел в виду именно орган общества, а не все общество, обладающее этим органом. Кроме того, у Канта в определение государства входит указание на право. Тут право не отличается от государства в качестве особого феномена.
Г. Кельзен определял государство как "относительно централизованный правопорядок", включая тем самым право в понятие государства. Ю. Хабермас определял государство как политическую организацию общества, включая в нее и право. Опять-таки в одной Дефиниции смешиваются различные феномены. Не говоря уж о том, что и тут право не отличается от государства, выражение "политическая организация обще
189
ства" является двусмысленным: в нем смешано то, как организовано целое общество, и то, с помощью чего это осуществлено.
Почти во всех определениях государства, какие мне попадались, так или иначе предполагалось население, занимавшее определенную территорию, то есть смешивалось понятие государства как определенного объединения людей и понятие государства как определенного органа управления таким объединением. И даже в тех случаях, когда различие этих двух словоупотреблений осознавалось и фиксировалось, оно тут же забывалось как нечто существенное для понимания государства как органа власти и управления. Например, А. Гидденс дает такое определение. Государство существует (о нем имеет смысл говорить) там, где имеется политический аппарат (парламент, суд, гражданские службы, чиновники), управляющий данной территорией, власть которого основывается на системе законов и на способности использовать силу для проведения своей политики. И далее добавляется, что современное государство есть "национальное государство", какими являются западные страны. Это определение может служить классическим образцом несоблюдения правил логики. Тут в одну кучу эклектически сваливаются различные феномены. Автор торопится в исходном пункте всунуть в определение термина то, что по идее должно быть затем высказано с помощью этого термина, но не должно входить в его определение.
ИСХОДНЫЕ ПРИНЦИПЫ
Я считаю, само стремление дать дефиницию государства в исходном пункте его описания является логически ошибочным. Потому любая дефиниция тут будет эклектическим смешением и совмещением разнородных явлений. В исходном пункте описания государства не нужна и даже противопоказана всякая его дефиниция. Подобно тому, как нелепо давать дефиницию коровы, намереваясь изложить результаты ее исследования или собираясь заняться этим. Достаточно ее показать. Так и с государством. Достаточно дать понять читателю, о чем
190
пойдет речь, перечислив всем известные объекты, которые включаются в государство, то есть достаточно "показать" этот эмпирический объект, подобно тому, как это делают исследователи живых организмов. Такой подход имел место у Гоббса, у Маркса и у Вебера, хотя и не в столь категорической форме, как здесь.
В западной общественной мысли доминировало всегда представление о государстве как об общечеловеческом (неклассовом) явлении. Марксизм ввел в широкое употребление представление о государстве как об органе господствующих классов, как об орудии угнетения одних классов другими. Это представление не есть всего лишь вздор. Оно есть идеологическое преувеличение и абсолютизация лишь одного из свойств государства. Государство на самом деле служит господствующим слоям, группам, классам и вообще каким-то силам общества. Последние используют государство в своих интересах. Они манипулируют должностными лицами, сами поставляют своих представителей в систему власти, особенно в высшие ее этажи. Все это так. Тем не менее государство есть особое и самостоятельное явление сферы коммунальности. Оно есть орган целого. Оно вырастает как продукт целостности объединения людей и в интересах целостности.
Тут -- центральный пункт понимания государства, а именно -- понятие целостности и интересов целого. Интересы целого и интересы целостности не есть интересы всех граждан общества и даже не есть интересы большинства. Это особые интересы. Они могут порою вступить в конфликт с интересами каких-то групп граждан, большинства и даже всех. Иногда эти интересы может выражать и защищать всего один человек. Иногда они вообще не осознаются и отстаиваются их противниками даже против их собственных интересов. Так что мнение большинства населения страны еще не есть показатель интересов страны. Всякого рода голосования и референдумы далеко не всегда суть высшая справедливость. Чаще мнение большинства не совпадает с интересами целого, поскольку это мнение диктуется умонастроениями минуты, а интересы целого порою охватывают десятилетия и столетия, если не всю историю данной человеческой общности.
191
Интересы целого и целостности в общем виде очевидны. Это защита страны от внешних врагов, завоевание новых территорий и покорение других народов, охрана общественного порядка, преследование преступников, борьба против внутренних разрушительных сил, охрана денежной системы, организация почты, создание системы образования и т. д. Входит сюда и налоговая система. Замечу между прочим, что нашлось бы мало энтузиастов, которые, будучи освобождены от налогов, стали бы платить их добровольно и испытывать от этого удовольствие.
Но оценка государства как органа целостности обществ фиксирует лишь одну сторону дела. Государство способно выполнять функцию целостности общества лишь при том условии, что оно, будучи "уполномочено" обществом на эту роль в историческом процессе своего формирования, становится самодовлеющим социальным феноменом, существующим для самого себя, а не для чего-то другого, -- становится субъектом истории, использующим общество как сферу и орудие своего собственного бытия. Без такого, я бы сказал, "государственного эгоизма" государство просто немыслимо. Оно должно прежде всего позаботиться о себе, чтобы позаботиться должным образом о том, органом чего оно является. Как конкретно осуществляется эта вторая забота, дающая основания и оправдания первой, хорошо известно из истории человечества. В ней преобладало и преобладает в этом отношении зло, а не добро. Функция целостности не есть явление в сфере морали и гуманизма.
Обособление функций целостности в качестве функций особой категории людей (то есть разделение людей на управляющих и управляемых) само было первым делением людей на социальные категории. Это деление останется навечно в человечестве, пока оно объединяется в большие группы и целостные общества. Оно с самого начала было основанием социального неравенства людей и останется таковым навсегда. Это объективный закон человеческого бытия. Можно ослабить или усилить его действие, скрыть или деформировать, но никому не дано отменить этот закон.
Различаются далее такие два подхода к государству. При одном из них государство рассматривается как не
192
что раз и навсегда данное. Для него подыскивается дефиниция, в которую стараются впихнуть то, что считается самым важным, и в этих рамках дается более или менее детальное описание государства в том виде, в каком оно сложилось и известно тем, кто дает дефиницию и описание. В случае второго подхода государство рассматривается как явление историческое, то есть с точки зрения его возникновения и эволюции. Классическим образцом второго подхода являются концепции Гегеля и Маркса. Я разделяю взгляд на государство как на явление историческое (возникающее во времени в определенных условиях и развивающееся), но не разделяю все известные мне конкретные концепции на этот счет.
Я считаю нелепым говорить о возникновении и эволюции некоего государства вообще. При таком способе мышления создается впечатление, будто однажды где-то возникло существо по имени Государство, и оно с тех пор существует и эволюционирует как таковое, образуя некую непрерывную линию государственности. Никакого такого Государства не было и нет. История человечества есть история возникновения, развития и гибели общественных организмов, в которых на определенной стадии и в определенных условиях возникает орган их целостности -- государство. История отдельного органа целого как история самостоятельного социального феномена так же нелепа, как, например, история некоего Мозга в отрыве от истории организмов, обладавших мозгом.
Государство, повторяю и подчеркиваю, возникает, существует и развивается не само по себе, а в рамках той или иной человеческой общности, как ее орган. Оно возникает тут не по марксистской схеме, то есть не как результат возникновения частной собственности и раскола общества на антагонистические классы (хотя и этот фактор играл свою роль), а как явление комму нал ьнос-ти, то есть из того факта, что множество людей вынуждалось жить совместно из поколения в поколение как целое, поддерживать внутренний порядок, защищаться от внешних врагов, организовываться для совместной деятельности. Оно возникает не сразу в завершенном виде, со всеми его функциями, какие можно видеть в современных обществах, а лишь с некоторыми функци
