— Питер, а чего ты раньше обо всём этом и слова не проронил? — нарушил молчание Марк. — Не то, чтобы ты для меня предстал в совершенно другом обличии, просто сейчас сложилось впечатление, как будто я о тебе совсем ничего не знаю, хотя до сегодняшнего разговора думал иначе.
— Не знаю, возможно, не было подходящего момента, это всё-таки личное, а в наше время — ещё и ценная информация, — Питер повернулся в его сторону и задумчиво посмотрел в его ясные голубые глаза. — И я бы тебе этого не рассказал, если бы знал, что ты меня не поймёшь или в корыстных целях воспользуешься рассказанным. Но даже до этого разговора, уверяю тебя, ты знал обо мне больше, чем кто-либо другой из моих знакомых. — И, улыбнувшись, он похлопал Марка по плечу.
Как показывает жизнь, что в любви, что в дружбе, люди действительно сближаются только в том случае, если они многим отличаются друг от друга и чуть ли не являются абсолютными противоположностями. Но есть один связующий момент — это взгляд на этот мир и основополагающие установки. Если же люди одинаковы во многих моментах, то они не дополняют один одного. Здесь работает фундаментальный закон природы, отношений, и вообще мироздания — закон сохранения энергии. И когда встречаются донельзя похожие люди, то выходит так, что нечего друг другу дать, как и взять. На начальных этапах взаимоотношений это всё выглядит крайне смутно и ещё непонятно, ведь не бывает абсолютно одинаковых людей. У них имеются кое-какие интересы, разные работы, специфический круг общения. Но за достаточно короткий промежуток времени все эти стыки друг с другом размываются, и открывается правда, особенно неприятная, если мы с ней сталкиваемся впервые. Нередко человека ещё могут убедить в том, что дружить и выстраивать свой круг общения необходимо только с теми людьми, которые умнее его, но где же взять шкалу для измерения так называемого ума? Общепринятые показатели, как деньги и успех? Но тогда из кого будет состоять круг общения человека? Известный финансист или политик и ещё не состоявшийся художник, врач, да даже обыкновенный сантехник, с которым человек был знаком в детстве. Советчики скажут, что необходимо выбрать первого, потому что он выше этих невидимок и уже как пятнадцать лет не завтракает дома, а только в ресторане, куда только два часа назад доставили краба из другого конца света. Но неизвестно то, кем станут завтра другие, последние в списке. Да и если круг общения человека будет состоять только из тех, кто умнее его, зачем этот самый человек будет нужен им? Чтобы самоутвердиться? Навряд ли. И живя среди электрических скатов, человек чувствует себя небезопасно, ожидая очередного разряда тока. Когда известный финансист окажется без ничего из-за очередного кризиса или успешный политик останется ни с чем, так как в стране сменится политический режим, они судорожно начнут искать поддержки у своего окружения, но то им скажет: «Ты нам больше не друг, ты исчерпал себя». И конечном счёте приютит этих несчастных их заурядный друг детства, у которого в гостиной никем не признанная коллекция изделий из дерева. И этого человека тоже можно винить, говорить ему, что он не сумел стать выше, но куда расти дальше как человек? Дружба — это не магазинная полка с вещами, друзей невозможно выбрать — их можно только обрести. Друг дополняет тебя, закрывает пробелы познания мира в тех областях, где ты менее сведущ. Друг познаётся не в помощи, он познаётся во всём.
— Кстати, Питер, сегодня на собрании сделаю всем сюрприз, если это можно так назвать, — лёгкая улыбка и резво бегающие по сторонам глаза выдали Марка.
— О, даже так, и кто же эта особа? — с наигранной деловитостью спросил Питер, чем вызвал смущение у своего приятеля, но не успел Марк открыть рта, чтобы ответить на поставленный вопрос, как в кабинет без стука ворвались.
— Ну и вонь же здесь стоит, сколько можно курить? — отмахиваясь от дыма, возмущался Генри, выглядящий как главный персонаж семейного реалити-шоу: тёмно-синяя рубашка, широкие тёмные штаны, поджатые ремнём, прячущимся за свисающим животом и самые обыкновенные полуботинки. Но главной особенностью такого наряда были платиновые часы Rolex. Увидев их, Марк и Питер невольно заулыбались, но владелец аксессуара посчитал, что они рады его видеть. — Здравствуйте, мои дорогие друзья, как ваши дела? — Приятели удивились такому вопросу, ведь его не часто приходилось слышать от такого человека, поэтому они начали гадать: ирония это или настоящий интерес.
— Неплохо. Если ты по поводу квартального отчёта, то этому есть объяснение… — не успел закончить Питер, как Генри тут же его перебил:
— Сейчас это не столь важно, обсудим позже. У меня для вас очень, очень хорошая новость! — радостно воскликнул Генри и на мгновение помолодел, даже похорошел, что до этого являлось невозможным. Эти слова вызвали нескрываемое любопытство у тех, к кому он обращался.
— Интересно, и какая же? — поинтересовался Питер, довольный тем, что разговор по поводу рабочих моментов переносится на неопределённый срок.
— Поздравьте меня, я буду отцом! — Генри расправил руки, готовый к дружеским объятиям, но на это никто не откликнулся.
— Поздравляю! Искренне рад за Вас! — Без капли наигранности произнёс Марк и пожал тому руку.
— Генри, а кто же будет матерью? — неуместным вопросом нарушил торжественную обстановку Питер. Марк, сдерживая смех, отошёл к столу, делая вид, что что-то там ищет.
— А ты как будто не догадываешься? Вот так всегда, Питер, сколько я тебя знаю, то тебе лишь бы задеть человека. А поздравить или поддержать, ай… — Генри отмахнулся рукой, и Питер понял, что сейчас ситуация может развернуться не в лучшую сторону, поэтому поспешил её исправить:
— Да ладно тебе, Генри. Поздравляю, ты долго к этому шёл, — услышав эти слова, Генри снова засиял и начал рассказывать о своих планах на будущее. Ребёнок для него был только в мужском роде, он даже не хотел предполагать, что может родиться девочка. «У него будет имя Леон, — с чрезмерной важностью говорил он. — Мой сын будет настоящим львом, независимым и гордым». Питер, выслушивая рассказы своего начальника, подумал о Кристине, точнее о том, как она согласилась на всё это. Сколько он её знал, она всегда с негативом, граничащим с ненавистью, отзывалась о своём муже, и тут он резко
