Пр: Телефон-автомат у нее,
Телефон на столе у меня...
Это осень, это жнивье,
Талый снег вчерашнего дня.
Что у нас за дела? Да как-то все разбрелись. Верочка родила, Славины развелись, Я получил отдел, Санька съездил в Париж... Все в суматохе дел. Ну, а ты что молчишь?
А правда, что говорят?.. А кто он, коль не секрет? А, военный моряк, В общем, жгучий брюнет. А сына как назвала? Спасибо. Не ожидал. Значит, жизнь удалась? Все прошло без следа? Припев: Телефон-автомат у нее, Телефон на столе у меня... Это осень, это жнивье, Талый снег вчерашнего дня.
1967
- Тихий вечер спустился над Камою,
Тихий вечер спустился над Камою, Над тайгой разметался закат. Ты сегодня с надеждой упрямою Ждешь письма от московских ребят.
Вечера ожиданьем отмечены, Писем тоже дождаться нельзя. Мимолетной, случайною встречею Не порадуют даже друзья.
И когда с голубою порошею Унесется надежды тепло, Постучиться прохожий непрошенный В занесенное снегом стекло.
Может ты прослезишься нечаянно, Провожая его поутру, И разлукою вновь опечалена Ты не стой, ты не плачь на ветру.
И о встречах теперь не загадывай, Когда вьюга над крышей шумит. Самый верный и самый догадливый Вновь в окошко твое постучит.
26 января 1954
Удмуртия
Три минуты тишины
Am Dm По судну Кострома стучит вода,
E7 Am В сетях антенн качается звезда.
Am Dm А мы стоим и курим, мы должны
E7 Am Услышать три минуты тишины.
A7 Dm
Молчат во всех морях все корабли,
E7 Dm
Молчат морские станции земли,
Am Dm
И ты ключом, приятель, не стучи,
E7 Am
Ты эти три минуты помолчи.
Быть может на каком борту пожар, Пробоина в корме острей ножа. А может быть арктические льды Корабль не выпускают из беды.
Но тишина плывет, как океан,
Радист сказал: Порядок, капитан.
То осень бьет в антенны, то зима.
Шесть баллов бьют по судну Кострома.
Ты у меня одна.
(Em Am H7 Em
Em Em7 E7 Am Ты у меня одна - словно в ночи луна, Am Em F#7 H Словно в степи сосна, словно в году весна. Ты у меня одна. Словно в ночи луна. Словно в степи сосна. Словно в году весна. Нету другой такой ни за какой рекой. Нет за туманами, дальними странами.
В инее провода. В сумерках города. Вот ведь взошла звезда, чтобы светить всегда. Чтобы будить в метель. Чтобы стелить постель. Чтобы качать всю ночь у колыбели дочь.
Вот поворот какой делается с рекой. Можешь отнять покой. Можешь махнуть рукой. Можешь отдать долги. Можешь любить других. Можешь совсем уйти, только свети, свети.
Тянь-Шянь
F Gm Am Dm
Пора любви, пора надежд, пора дорог A# C F
Закружит вас, как вешний ветер.
Gm Am Dm
На золотой цветок садится мотылек, A# C F
Все повторяется на свете. A# C Dm Am
И пусть проходят дни и годы без тепла, A# C F
И тучи мелкой непогоды. A# C Dm Am
Одна любовь, одна весна, как взмах весла, A# C F
Умчит вас в новые восходы.
Любите, радуйтесь, живите на земле,
И в облаках еще витайте.
Пусть будет счастье в вашей маленькой семье,
Но только вы его не старьте.
Не забывайте среди радостных дорог,
Что знают бабушки и дети.
На золотой цветок садится мотылек,
Жизнь продолжается на свете.
У дороги корчма
У дороги корчма, над дорогой метель, Am Dm Dm9 E7 Am На поленьях зима, а в глазищах апрель, Am Dm Dm9 G7 C А в глазищах - судьба, приготовлено мне: A7 Dm Dm9 G7 C C+7 C C+7 Am Толь курная изба, толи губы в вине. Dm Dm9 E Am
Ходит медленный кот, важный, как кардинал, Мягкой лапою трет на груди "ордена" И мечтает уснув, как уходит зима, Как он гонит весну по зеленым холмам.
А в горячей золе остывают дожди, А у Па-де-Кале незнакомка сидит. Незнакомка сидит со вчерашнего дня, Грустно в море глядит, ожидает меня.
Завалите меня антарктическим льдом, Но верните меня в этот сказочный дом. У дороги корчма, над дорогой метель, На поленьях зима, а в глазищах - апрель.
Увы, мои друзья...
Ам E7 Ам Е7 Увы, мои друзья, уж поздно стать пилотом, Am Балетною звездой, художником Дали. A7 Но можно сесть в авто с разбитым катафотом, Dм Ам H7 E7 Am Чтоб повидать все то, что видится вдали.
Мы просто так летим по поворотам Наивные гонцы высоких скоростей. На миг сверкнет авто с разбитым катафотом В серебряном шару росинки на листе.
А можно приступить к невиданным полетам, И руль легко идет к коленям, как штурвал. И вот летит авто с разбитым катафотом Там, где еще никто ни разу не летал.
Как просто, черт возьми, стряхнуть с себя болото, До солнца долететь, возвратиться вновь. Вот дом мой, вот авто с разбитым катафотом, Вот с друзья, а вот моя любовь.
Но я спускаюсь вниз, пардон, сигналит кто-то, Мне левый поворот, на стрелку - и домой. Вплетается Пегас с разбитым катафотом В табун чужих коней, как в старое ярмо.
Фанские горы
Dm A Я сердце оставил в Фанских горах,
D7 Gm Теперь бессердечный хожу по равнинам,
C F И в тихих беседах и в шумных пирах
E7 A7 Я молча мечтаю о синих вершинах.
D F#m Пр: Когда мы уедем, уйдем, улетим,
H7 Em
Когда оседлаем мы наши машины,
A7 D
Какими здесь станут пустыми пути,
Em? A7 D
Как будут без нас одиноки вершины.
Em A7 D
Какими здесь станут пустыми пути,
Em? A7 D
Как будут без нас одиноки вершины.
Лежит мое сердце на трудном пути, Где гребень высок, где багряные скалы, Лежит мое сердце, не хочет уйти, По маленькой рации шлет мне сигналы.
Я делаю вид, что прекрасно живу, Пытаюсь на шутки друзей улыбнуться, Но к сердцу покинутому моему Мне в Фанские горы придется вернуться.
Припев.
1976
Ходики
Hm G Когда в мой дом любимая вошла,
Hm G A7 В нем книги лишь в углу лежали валом.
D Em Любимая сказала: "Это мало.
Hm/f# F#7 Hm A7 Нам нужен дом". Любовь у нас была.
D H7 И мы пошли со старым рюкзаком,
Em Чтоб совершить покупки коренные.
A7 D И мы купили ходики стенные,
Hm/f# F#7 Hm A7 И чайник мы купили со свистком.
D H7 Em Пр: Ах, лучше нет огня, который не потухнет,
A7 D F#7
И лучше дома нет, чем собственный твой дом,
Hm A7 A7/5+ D H7
Где ходики стучат старательно на кухне,
Em Hm F#7 Hm H7
Где милая моя, где милая моя,
Em Hm/f# F#7 Hm
Где милая моя и чайник со свистком.
Потом пришли иные рубежи, Мы обрастали разными вещами, Которые украсить обещали И без того украшенную жизнь. Снега летели, письмами шурша, Ложились письма на мои палатки, Что дома, слава богу, все в порядке, Лишь ходики немножечко спешат.
Припев.
С любимой мы прожили сотню лет, Да что я говорю? Прожили двести. И показалось нам, что в новом месте Горит поярче предвечерний свет, И говорятся тихие слова, Которые не сказывались, право, Поэтому, не мудрствуя лукаво, Пора спешить туда, где синева.
С тех пор я много берегов сменил В своей стране и в отдаленных странах. Я вспоминал с навязчивостью странной, Как часто эти ходики чинил. Под ними чай другой мужчина пьет, И те часы ни в чем не виноваты, Они всего единожды женаты, Но, как хозяин их, спешат вперед.
Припев: Ах, лучше нет огня, который не потухнет, И лучше дома нет, чем собственный твой дом, Где ходики стучат старательно на кухне, Где милая моя, где милая моя, Где милая моя и чайник со свистком.
1977
Цейский вальс.
Am H7 E7 Am A7 Вот и опять между сосен открылась картина. Dm E7 Am H7 E7 Путь к небесам, что стеною из камня зажат. Am H7 E7 Am A7 Здесь на рассвет золотые взирают вершины, Dm G7 C Dm E7 Am И ледники, как замерзшее небо, лежат.
Пр: Этот в белых снегах горнолыжный лицей
Панацея от наших несчастий.
Мы не верим словам, но в альплагере Цей
Все мы счастливы были отчасти.
Эти хребты нам сулили и радость и беды, Издалека звали нас, чтобы мы их прошли. Эти снега нас не раз приводили к победам, А иногда приводили от дружбы к любви.
Здесь нам с тобой, победив городские химеры, Ясный покой приходил и в словах и в слезах. Если ж уйдем, то уйдем обязательно с верой, С верой, что вслед нам помолится старый Монах.
1984
- Чад, перегар бензиновый.
Чад, перегар бензиновый. В воздухе вой висит Девяносто пяти лошадиных И пяти человеческих сил
Словно мы стали сами Валами, цепями, поршнями, Ревущими на рассвете В этом проклятом кювете.
Словно с машиной братья мы, Как корабль кораблю. Бревна вместе с проклятьями Падают в колею.
Падают, тонут, скрываются, Захлебываются в снегу. Шофера голос срывается: -Крышка! Кончай! Не могу!
Видели мерзлые ветви, Как мы легли на настил, Как остывали под ветром Сто измученных сил.
Как умирали снежинки, Падая на капот, Как на щеках морщинки. Перепрыгивали пот
Но кто-то плечо шинели Вдруг деранул сплеча: -Долго ли, в самом деле, Будем мы здесь торчать?
И, сокрушив законы, Вечных устоев курсив, Вдруг поднялись миллионы Нечеловеческих сил.
Стали огромными плечи, Лес лег травой к ногам... Ясно, что крыть было нечем Этим густым снегам.
Долго еще под ветром Нам трястись и курить. ЗИС глотал километры, Мы - свои сухари.
Мимо неслись селения, Мотор вперед уносил Обычнейшее явление Пять человечиских сил.
Февраль 1957
