время.
– Незачем так орать, – пожурил Кайрат дребезжащие динамики. – Я прекрасно тебя слышу.
Он поменял сторону магнитофонной кассеты и сделал звук тише. Дождавшись, начала бархатных аккордов, парень остался доволен негромким звучанием и вернулся к пакетам. Кайрат подавил желание присоединиться и спеть дуэтом с исполнителями, полностью окунувшись в бесконечный счёт. Пачки, с расфасованными и подготовленными для продажи пакетов, росли. Кайрат взял последнюю пачку, когда в прихожей, вулканом, проснулся телефон. Он, нехотя, оторвался от затягивающего занятия.
– Алло.
– Приветик, – томно произнесла Ирина. – Что делаешь?
Говоря откровенно, он не понимал смысла подобных вопросов. Как должен звучать правдивый ответ?
– Болтаю с тобой, – честно признался парень.
– Хи-хи! – расползся в трубке смех.
– Ты на работе? – не стал оригинальничать Кайрат.
– Да. Когда придёшь? – задала она неизбежный вопрос и тут же ответила, не оставив ему никаких отговорок, – сегодня?!
– Приходи сама, – предложил он. – Я кассету купил. Заводная музыка.
– Ну-у! Лучше зайди сам. Я не хочу, мотаться по морозу. Мне холодно, – пожаловалась девушка.
– А я угощу тебя горячим …чаем, – Кайрат замолчал, словно споткнулся о слово «чай». Он вспомнил, как чаёвничал в гордом одиночестве, когда находился в её квартире.
На противоположном конце провода специально громко вздохнули.
– Приди сам!
– Кстати, как прошла очередная вечеринка важных шишек? Уверен, что ты была на высоте?
– Ой, опять устала отбиваться от потенциальных женишков. Вьются, как мотыльки на огороде.
– Хулиганка, старых друзей вообще подзабыла, – зная, что девушке будет приятно, Кайрат вкрапил ревнивую нотку.
– Сам виноват! Я зову, а ты всегда занят. Раньше говорил – учёба! Сессия и диплом. А теперь-то, в чём дело?
Кайрат доверительно прошептал.
– А теперь нужно зарабатывать деньги. Меня захватили мысли о накоплении первоначального капитала.
– Ой! Ой! – завизжала девушка, – у тебя нарисовалась умопомрачительная идея?
– Да!
Голос девушки превратился в нетерпеливый и бурный поток вопросов.
– Расскажешь мне? Каким образом ты собираешься, разбогатеть? Ты хочешь уехать в город? Кто тебе помогает?
– Ирина, Иринка, – засмеялся Кайрат, пытаясь сбить, как лавину, проникающие парадом вопросительные знаки препинания, – ты напоминаешь мне малышку из яслей, которая недавно научилась лепетать.
– Не хочешь отвечать, ну и не надо! – мгновенно обиделась Ира.
Кайрат многострадально обвёл взглядом прихожую. Он обречённо потёр трубкой темечко.
– Ира, не дуйся, пожалуйста! Мне, на самом деле, пока нечего сказать.
– Буду дуться, – вздох стал ещё более настырным и глубоким. – Скрываешь от меня секреты.
– Хорошо. Вечером раскрою душу.
– Я в офисе до пяти. К половине шестого буду дома, – голос девушки превратился в требовательный тон, каким обычно приглашают деловых партнёров на утверждение раздутой сметы, с целью корректировки преувеличенных цифр.
Кайрат положил трубку на рычаг. Он поймал себя на мысли, что не испытывает радости от предстоящей встречи.
– Удивительно! – обратился Кайрат к матери. – Ты пришла с работы на пять минут раньше! Этот день нужно записать в книге рекордов Гинесса!
Он помог ей снять и повесить на вешалку пальто. Мама с измученным лицом прошла в зал и присела на стул. Она обратила внимание на гору пакетов. Её брови приподнялись домиком.
– Ого! Как много?!
– Да, мам! Считал пакеты. Из одной большой упаковки сделал сорок маленьких. Недавно закончил.
Она покачала головой, соглашаясь, в том, что сын проделал кропотливую работу. Затем поделилась последними служебными новостями.
– В совхоз прибыла зарубежная делегация. Целый день марафет наводили.
– Значит, ваша надзирательница поиздевалась над трудягами вволю?
– Не то слово. Переставляла с места на место. Сама психует…, на нас кричит. Говорю же, когда Зои Алексеевны нет, мы с девочками быстрее распределяем обязанности. Ещё, две крольчихи дали приплод. Следили, чтобы не задавила детёнышей. Клетки прибирали.
Сын погладил маму по голове.
– Мама, наверное, крольчата смешные?
– Очень! Крохотные комочки. Мы с Асей и Соней за смену часто проведывали крольчат. Вроде работы невпроворот, но находим минутку, чтобы глянуть на ушастиков!
Кайрат вышел на кухню и стал накрывать стол. Он набрал воды в чайник и крикнул:
– Мама, помнишь, как я уроки в школе хотел прогулять? Но ничего у меня не выгорело. Расстроила мои планы.
– Ой, когда это было? Со временем стираются из памяти подробности, – переодевшись, мама оказалась возле стола и стала помогать.
– Я учился в классе шестом или пятом. Вечером мы смотрели с тобой по телевизору фильм. Не забыл названия – «Не бойся, я с тобой». Картина мне понравилась. Завораживающий и увлекательный сюжет со смесью боевика.
Она помыла посуду и взяла две чашки.
– Да, что-то припоминаю. Ты совершенно неожиданно превратился в больного человека.
Сын закивал.
– Да, да, да. Когда фильм закончился, мне было жалко расставаться с главными героями. Захотел, просмотреть киношку ещё раз с начала и до конца. Я открыл газету с телепрограммой и отметил, что на первом канале наутро запланирован повтор фильма.
Мама досыпала сахарный песок в посудину.
– Как я разоблачила тебя?
– Утром ты, как обычно меня разбудила. Я сразу принял мученическую гримасу. Но сначала тщетно – ты не заметила мою актёрскую игру. Я почистил зубы и сел завтракать. Уже более продуманно отодвинул от себя чашку с чаем и бутерброд. Вот в этот момент ты встрепенулась и обеспокоенно спросила: «Что случилось?». Я обрадовался, и схватился за живот. Однако видимо совершил ошибку или сыграл неубедительно? Ты, мама, была непреклонна. Я стал одеваться, не теряя надежды пропустить один школьный день. Бывало такое, что ты оставляла меня дома, когда я неважно себя чувствовал.
– В таких случаях я писала записку учительнице, в которой указывала уважительную причину пропуска. На работе косо смотрели, если работницы брали больничный лист. Даже, если болел родной ребёнок. Тем более, это влияло на зарплату.
– Вот, именно! Ты старалась, выйти из ситуации малой кровью. Тогда это действительно были уважительные причины, оттого что я на самом деле хворал. Но в тот день, я лелеял надежду, что ты освободишь меня. Я с тоской оделся, вышел на улицу. Грустно добрёл до школы, считая оставшиеся минуты до начала фильма и …развернулся перед входной дверью обратно.
Кайрат смотрел, как она режет батон.
– Мама, странно?! Почему ты встретила меня, когда я возвратился через десять минут домой? Разве ты не работала? Не может такого быть!
Она положила мягкие куски батона на тарелку.
– Я работала во вторую смену.
– Точно! – утихомирился сын, – кстати, я до одури ненавидел твою вторую смену. Всегда хотелось, плакать, когда ты собиралась на работу.
– Я видела! У меня слёзы наворачивались от твоего потерянного вида. Но чем закончился твой спектакль с липовой болезнью? Не могу вспомнить?
Кайрат взял кусок батона и откусил корочку.
– На пороге ты удивлённо спросила, почему я вернулся? Пришлось соврать, что опоздал на урок и меня не пустили.
– Ах ты, маленький лгунишка! – воскликнула мама. – Неужели я успокоилась объяснением и отнеслась спокойно к такой хлипкой причине?
Кайрат обгрыз корочку с другой стороны.
– Что ты?! Ты не была бы собой, если повелась на шаткое и зыбкое разъяснение маленького мальчишки. Я включил телевизор и ликующе уселся перед экраном. Начались титры и, внезапно тебе, мама, стало ясно.
