– Если вы хотите, чтоб все было, как следует, вы дайте мне материал, а я вам и сварю.
– Пусти козла в огород, – угрюмо сказал Передонов.
«Еще подсыплет чего-нибудь», – подумал он. Володин опять обиделся.
– Если вы думаете, Ардальон Борисыч, что я у вас стяну сахарцу, так вы ошибаетесь, – мне вашего сахарцу не надо.
– Ну, что там валять петрушку, – перебила Варвара. – Ведь вы знаете, у него все привереды. Приходите и варите.
– Сам и есть будешь, – сказал Передонов.
– Это почему же? – дребезжащим от обиды голосом спросил Володин.
– Потому, что гадость.
– Как вам угодно, Ардальон Борисыч, – пожимая плечами, сказал Володин, – а только я вам хотел угодить, а если вы не хотите, то как хотите.
– А как тебя генерал-то отбрил? – спросил Передонов.
– Какой генерал? – ответил вопросом Володин и покраснел и обиженно выпятил нижнюю губу.
– Да слышали, слышали, – говорил Передонов.
Варвара ухмылялась.
– Позвольте, Ардальон Борисыч, – горячо заговорил Володин, – вы слышали, да, может быть, не дослышали. Я вам расскажу, как все это дело было.
– Ну, рассказывай, – сказал Передонов.
– Это было дело третьего дня, – рассказывал Володин, – об эту самую пору. У нас в училище, как вам известно, производится в мастерской ремонт. И вот, изволите видеть, приходит Верига с нашим инспектором осматривать, а мы работаем в задней комнате. Хорошо. Я не касаюсь, зачем Верига пришел, что ему надо, – это не мое дело. Положим, я знаю, что он – предводитель дворянства, а к нашему училищу касательства не имеет, – но я этого не трогаю. Приходит – и пусть, мы им не мешаем, работаем себе помаленьку, – вдруг они к нам входят, и Верига, изволите видеть, в шапке.
– Это он тебе неуважение оказал, – угрюмо сказал Передонов.
– Изволите видеть, – обрадованно подхватил Володин, – и у нас образ висит, и мы сами без шапок, а он вдруг является этаким мамелюком. Я ему и изволил сказать, тихо, благородно: ваше превосходительство, говорю, потрудитесь вашу шапочку снять, потому, говорю, как здесь образ. Правильно ли я сказал? – спросил Володин и вопросительно вытаращил глаза.
– Ловко, Павлушка, – крикнул Передонов, – так ему и надо.
– Конечно, что им спускать, – поддержала и Варвара. – Молодец, Павел Васильевич.
Володин с видом напрасно обиженного человека продолжал:
– А он вдруг изволил мне сказать: всякий сверчок знай свой шесток. Повернулся и вышел. Вот как все дело было, и больше никаких.
Володин чувствовал себя все-таки героем. Передонов в утешение дал ему карамельку.
Пришла и еще гостья, Софья Ефимовна Преполовенская, жена лесничего, полная, с добродушно-хитрым лицом и плавными движениями. Ее посадили завтракать. Она лукаво спросила Володина:
– Что это вы, Павел Васильевич, так зачастили к Варваре Дмитриевне?
– Я не к Варваре Дмитриевне изволил притти, – скромно ответил Володин, – а к Ардальону Борисычу.
– Уж не влюбились ли вы в кого-нибудь? – посмеиваясь, спрашивала Преполовенская.
Всем известно было, что Володин искал невесты с приданым, сватался ко многим и получал отказ. Шутка Преполовенской показалась ему неуместною. Дрожащим голосом, напоминая всею своею повадкою разобиженного баранчика, он сказал:
– Если я влюбился, Софья Ефимовна, то это ни до кого не касается, кроме меня самого и той особы, а вы таким манером выходите в сторонке.
Но Преполовенская не унималась.
– Смотрите, – говорила она, – влюбите вы в себя Варвару Дмитриевну, кто тогда Ардалъону Борисычу сладкие пирожки станет печь?
Володин выпятил губы, поднял брови и уже не знал, что сказать.
– Да вы не робейте, Павел Васильевич, – продолжала Преполовенская, – чем вы не жених! И молоды, и красивы.
– Может быть, Варвара Дмитриевна и не захотят, – сказал Володин, хихикая.
– Ну, как не захотят, – ответила Преполовенская, – уж больно вы скромны некстати.
– А, может быть, и я не захочу, – сказал Володин, ломаясь. – Я, может быть, я не хочу на чужих сестрицах жениться. У меня, может быть, на родине своя двоюродная племянница растет.
Уже он начал верить, что Варвара не прочь за него выйти. Варвара сердилась. Она считала Володина дураком; да и получал он вчетверо меньше, чем Передонов. Преполовенской же хотелось женить Передонова на своей сестре, дебелой поповне. Поэтому она старалась поссорить Передонова с Варварою.
– Что вы меня сватаете, – досадливо сказала Варвара, – вот вы лучше вашу меньшуху за Павла Васильевича сватайте.
– Зачем же я стану его от вас отбивать! – шутливо возразила Преполовенская.
Шутки Преполовенской дали новый оборот медленным мыслям Передонова; да и ерлы крепко засели в его голове. С чего это Володин выдумал такое кушанье? Передонов не любил размышлять. В первую минуту он всегда верил тому, что ему скажут. Так поверил он и влюбленности Володина в Варвару. Он думал: вот окрутят с Варварой, а там, как поедут на инспекторское место, отравят его в дороге ерлами и подменят Володиным: его похоронят как Володина, а Володин будет инспектором. Ловко придумали!
Вдруг в передней послышался шум. Передонов и Варвара испугались: Передонов неподвижно уставил на дверь прищуренные глаза. Варвара подкралась к двери в залу, едва приоткрыла ее, заглянула, потом так же тихо, на цыпочках, балансируя руками и растерянно улыбаясь, вернулась к столу. Из передней доносились визгливые крики и шум, словно там боролись. Варвара шептала:
– Ершиха – пьяная-распьяная, Наташка ее не пускает, а она в залу так и прет.
– Как же быть? – испуганно спросил Передонов.
– Надо перейти в залу, – решила Варвара, – чтоб она сюда не залезла.
Пошли в залу, а двери за собой плотно закрыли. Варвара вышла в прихожую со слабою надеждою задержать хозяйку или посадить ее в кухню. Но нахальная баба ворвалась-таки в залу. Она, подбочась, остановилась у порога и сыпала ругательные слова в виде общего приветствия. Передонов и Варвара суетились около нее и старались усадить ее на стул поближе к прихожей да подальше от столовой. Варвара вынесла ей из кухни на подносе водки, пива, пирожков. Но хозяйка не садилась, ничего не брала и рвалась в столовую, да только никак не могла признать, где дверь. Она была красная, растрепанная, грязная, и от нее далеко пахло водкою. Она кричала:
– Нет, ты меня за свой стол посади. Что ты мне выносишь на подносе! Я на скатертке хочу. Я – хозяйка, так ты меня почти. Ты не гляди, что я – пьяная. Зато я – честная, я – своему мужу жена.
Варвара, трусливо и нагло ухмыляясь, сказала:
– Да уж мы знаем.
Ершова подмигнула Варваре, хрипло захохотала и ухарски щелкнула пальцами. Она становилась все более дерзкою.
– Сестра! – кричала она, – знаем мы, какая ты есть сестра. А отчего к тебе директорша не ходит? а? что?
– Да ты не кричи, – сказала Варвара. Но Ершова закричала еще громче:
– Как ты можешь мне указывать! Я в своем дому, что хочу, то и делаю. Захочу – и сейчас вас выгоню вон, и чтобы духу вашего не пахло. Но только я к вам милостива. Живите, ничего, только чтоб не фордыбачить.
Меж тем Володин и Преполовенская скромненько посиживали у окна да помалкивали. Преполовенская легонечко усмехалась, посматривала искоса на буянку, а сама притворялась, что глядит на улицу. Володин сидел с обиженно-значительным выражением на лице.
Ершова на время пришла в благодушное настроение и дружелюбно сказала Варваре, пьяно и весело улыбаясь ей и похлопывая ее по плечу:
– Нет, ты меня послушай-ка, что я тебе скажу, – ты меня за свой стол посади, да барского разговорцу мне поставь. Да поставь ты мне сладких жамочек, почти хозяйку домовую, так-то, милая ты моя девушка.
– Вот тебе пирожки, – сказала Варвара.
– Не хочу пирожков, хочу барских жамочек, – закричала Ершова, размахивая руками и блаженно улыбаясь, – скусные жамочки господа жрут, и-их скусные!
– Нет у меня никаких тебе жамочек, – отвечала Варвара, делаясь смелее оттого, что хозяйка становилась веселее, – вот, дают тебе пирожки, так и жри.
Вдруг Ершова разобрала, где дверь в столовую. Она неистово взревела:
– Дай дорогу, ехидина!
Оттолкнула Варвару и кинулась к двери. Ее не успели удержать. Наклонив голову, сжав кулаки, ворвалась она в столовую, с треском распахнув дверь. Там она остановилась близ порога, увидела испачканные обои и пронзительно засвистала. Она подбоченилась, лихо отставила ногу и неистово крикнула:
– А, так вы и в самом деле хотите съезжать!
– Что ты, Иринья Степановна, – дрожащим голосом говорила Варвара, – мы и не думаем, полно тебе петрушку валять.
– Мы никуда не уедем, – подтверждал Передонов, – нам и здесь хорошо.
Хозяйка не слушала, подступала к оторопелой Варваре и размахивала кулаками у ее лица. Передонов держался позади Варвары. Он бы и убежал, да любопытно было посмотреть, как хозяйка и Варвара подерутся.
