МАКСОРЛИ. A что же еще делать, ваше высочество? Нам нужно продержаться, пока уйдет нынешнее поколение огурцов. Они неизлечимо коррумпированы, их невозможно ничему научить, и насилие из них ничем не выдавишь.
ФРЕДЕРИК. Так, ясно. Но мы попробуем. Вот я стану королем, и мы посмотрим.
МАКСОРЛИ(улыбается). Уж не без этого.
ФРЕДЕРИК. Вы мне не верите?
МАКСОРЛИ. Мой принц, я служил двум монархам которые говорили то же самое что вы только что, при их коронации. И еще одному монарху, который, после сказаного, еще и определил сроки решения проблемы.
ФРЕДЕРИК. Вам не кажется, что я на них не похож?
МАКСОРЛИ. Нет, не кажется.
ФРЕДЕРИК. Зачем же вы встали на мою сторону?
МАКСОРЛИ. Сказать вам правду?
ФРЕДЕРИК. Клянусь Джексоном! Конечно. Будте откровенны.
МАКСОРЛИ. Я устал от служения женщине, ваше высочество. Все эти капризы, и гневные срывы, и припадки безумного страха, и периоды чрезмерного веселья - и, ах, ваше высочество - эти четыре или пять дней, каждый месяц! Мне нужен хозяин, который ценил бы мой опыт, мои навыки, мое мужество, и мое умение сопоставлять факты и принимать решения. Так же, я устал от снисходительности, от взлядов свысока.
ФРЕДЕРИК. От чего, простите?
МАКСОРЛИ. От предубежденности общества, если хотите.
ФРЕДЕРИК. Но, капитан Максорли, если мне не изменяют глаза и уши, вы ведь, кажется, патриций?
МАКСОРЛИ. Да, ваше высочество.
ФРЕДЕРИК. Да и не просто патриций - но ведь еще и дворянин?
МАКСОРЛИ. Да.
ФРЕДЕРИК. Так как же тогда....
МАКСОРЛИ. Ваше высочество.... Нас никто не видит.... У вас бывают затруднения при чтении?
ФРЕДЕРИК(смеется). Совершенно верно, у меня очень плохое зрение. Вы проницательны, капитан.
МАКСОРЛИ. Нет. Я просто наблюдателен. Привычка. (вынимает из кармана очки). Никто не смотрит. Наденьте, ваше высочество.
Нерешительно, Фредерик надевает очки.
ФРЕДЕРИК. Ну и?
МАКСОРЛИ. Посмотрите на меня, мой принц.
ФРЕДЕРИК. A!
МАКСОРЛИ. Да, ваше высочество.
ФРЕДЕРИК. A почему?
МАКСОРЛИ. Моя бабушка была крепостная, ваше высочество.
ФРЕДЕРИК. Но.... Мне казалось.... (Снимает очки). Я думал, огурцам положены какие-то даже привилегии, что ли, или еще чего-то там.... Мне так сказали мои информаторы, и вы только что подтвердили их слова, пусть косвенно.
МАКСОРЛИ. Привилегии - может быть, но не в высшем обществе.
ФРЕДЕРИК. И потому, что у вас голубые глаза, они....
МАКСОРЛИ. Они считают, что это мерзко и противно. Они морщатся, они отворачиваются. Когда приличия обязывают их к разговору со мной, они начинают панибратствовать и снисходить и презирать.
ФРЕДЕРИК. Ясно. Возьмите ваши очки, капитан. И королева тоже.... презирает?
МАКСОРЛИ. Да, мой принц.
ФРЕДЕРИК. Надменная гадина! Клянусь Джексоном! Подумать только - ведь именно вам она обязана троном! Ну ничего, мы посмотрим. Спасибо, капитан, очень поучительная беседа у нас с вами была. Так значит, сегодня вечером?....
МАКСОРЛИ. В восемь часов, ваше высочество. Все готово.
ФРЕДЕРИК. Хорошо. Я тут пойду пока прогуляюсь по пляжу, и может пообедаю в какой-нибудь дыре. A пока - всего хорошего, Максорли.
МАКСОРЛИ. До свидания, ваше высочество.
Фредерик уходит. Максорли стоит на краю обрыва, смотрит в океан. Входит Роксан.
РОКСАН. Эй!
МАКСОРЛИ. Да, ты вот еще! Чего тебе нужно? Зачем ты во все это влезла?
РОКСАН. Я вся в тебя, папа.
МАКСОРЛИ(озирается). Не называй меня так, не здесь, не сейчас.
РОКСАН. Ты дворянин, тебе можно.
МАКСОРЛИ. Да, дворянин. Тем не менее, происхождение наше с тобой сама знаешь какое. Так что не надо никого поверять ни в какие тайны пока. Скажи, для чего тебе-то этот заговор?
РОКСАН. Для того же, для чего он тебе. Причина одна.
МАКСОРЛИ. И что же это за причина по-твоему?
РОКСАН. Ты - искатель приключений. Жизнь скушна.
МАКСОРЛИ. Я совсем не по этой причине....
РОКСАН. Кого ты пытаешься уговорить, папа, себя или меня? Уж я-то тебя знаю. Чего тебе не хватает? Доход огромный. Особняк. Престижная должность. И я у тебя есть - это ведь приятно, иметь красивую дочь. Но тебе скучно. Ну, почему бы тебе не арестовать его на месте и не приподнести его королеве, в наручниках и с кляпом в глотке? Ее благодарности не было бы предела. Она бы сделала тебя принцем.
МАКСОРЛИ. Заткнись. Я уже начинаю жалеть.
РОКСАН. Почему?
МАКСОРЛИ. Ничтожество он. Такой же высокомерный дурак, как и королева. Они ведь брат и сестра. Ему все равно. Не ему бежать на улицы, подавлять мятеж! Не ему разбираться с огурцами каждый день! Он Сфинкса не видел!
РОКСАН. Так ты действительно веришь, что Сфинкс существует?
МАКСОРЛИ. Есть в мире вещи гораздо страшнее, чем один паршивый Сфинкс. Я бы лучше двух Сфинксов терпел, чем выслушивать всю хуйню, которую мне будет говорить Бобик, когда я ему принесу его недельное жалованье. Но будующий король наш! A! Рокси, ты не поверишь! Битый час я тут стоял, дурака валял. Он не поверил, да и не понял, ни одного слова, из того, что я ему тут наговорил. Чего я ввязался в это дело! Я ему не нужен.
РОКСАН. Что значит - не нужен? Он на тебя рассчитывает. Белые Плащи наша главная движущая сила.
МАКСОРЛИ. Белые Плащи! Двадцать тысяч невежественых недоучек! Пьяниц! Тупиц! Ты что, думаешь двадцать тысяч идиотов могут действовать согласно плану - да еще такому грандиозному? Сделать тут, понимаешь, революцию, a потом еще следить чтоб было тихо? Если бы они могли выдержать даже десятиминутный натиск толпы, это делало бы им честь. Нет, Рокси, здесь есть еще что-то, не знаю что, какая-то сила, на которую наш храбрый Фредерик очень и очень полагается. Есть тайна. Должна быть. Этот доктор - все время с ним. Надо бы его допросить. Поздно. Братья Керриган только что приехали, бродячий цирк. Пойду наймусь к ним акробатом, им кажется нужен один.
РОКСАН. Да не волнуйся ты так. Пойдем со мной во дворец.
МАКСОРЛИ. Во дворец? Зачем?
РОКСАН. Я тебе сделаю твой любимый коктейль, послушаем вместе музыку.
МАКСОРЛИ. Ага. Что ж. Что бы ни случилось.... пусть оно случается, какая разница. Может, через тысячу лет этот остров просто взорвется, разлетится в пыль. Ты его любовница?
РОКСАН. Не говори так. Если бы остров взорвался, все дельфины бы погибли.
МАКСОРЛИ. Что мне-то до твоих сраных дельфинов!
РОКСАН. Ну зачем? Они такие смешные и милые!
МАКСОРЛИ(уходя с ней). Пойдет на этом острове снег когда-нибудь или нет?!...
Занавес.
Картина вторая. Спальная комната в трактире. Джером сидит на кровати, курит, смотрит в окно. Входят Трактирщик и Босой.
ТРАКТИРЩИК. Вон он, сидит.
БОСОЙ. Ага, понятно. Спасибо.
ТРАКТИРЩИК. Что значит спасибо?
БОСОЙ. То и значит. Ты привел меня сюда, сделал, о чем я тебя просил, и теперь я говорю спасибо. Понял? С п a с и б о.
ТРАКТИРЩИК. Вы отдаете себе отчет, господин Босой, в том что приводить человека в чужую комнату без разрешения - противозаконно?
БОСОЙ. A, точно. Действительно, я тебе такого разрешения не давал просто попросил меня сюда привести. Но мы посмотрим на это сквозь пальцы, и все будет хорошо. Окей?
ТРАКТИРЩИК. Разрешение, сударь, должно исходить не от вас, a от другого, второго.
БОСОЙ. Какого второго? Мы были с тобой одни. Ни адвоката, ни секретаршу я с собой не привел. Глупости говоришь.
ТРАКТИРЩИК. Второй - хозяин комнаты, сударь.
БОСОЙ. Какой комнаты?
ТРАКТИРЩИК. Э т о й комнаты.
БОСОЙ. A! Вон тот вот, сидит который?
ДЖЕРОМ. Господа, прошу прощения. Что происходит?
БОСОЙ. До тебя еще дойдет очередь, парень. Дай мне с этим чудаком разобраться сначала. Иметь дело с людьми - искусство, ты можешь тут кой-чему научиться полезному, следя за тем, как я обрабатываю это дело. Дело я говорю? Ха, ха! Я сегодня положительно остроумен. Верный знак, что кто-нибудь из моих кредиторов слетит сегодня с катушек. Итак, господин трактирщик, на что вы тут пытаетесь красноречиво намекнуть?
ТРАКТИРЩИК. Есть закон....
БОСОЙ. Да, есть, и не один. Законы создаются для того, чтобы их нарушали, и яркое этому доказательство - тот факт, что ты сам один из этих законов только что нарушил.
ТРАКТИРЩИК. Зачем же так круто сразу.
БОСОЙ. A что?
ТРАКТИРЩИК. Слишком что-то.
БОСОЙ. A как же еще определить твой поступок? Нарушение закона - оно нарушение и есть.
ТРАКТИРЩИК. В таком случае, позвольте напомнить вам, что я его нарушил ради вас.
БОСОЙ. Правда? Ради меня? Славный ты парень, трактирщик.
ТРАКТИРЩИК. Я нарушил закон в надежде на вашу благодарность.
БОСОЙ. Что за глупые у тебя надежды! Предположим, подходит ко мне кто-нибудь и говорит, господин Босой, сударь, я только что убил человека, но я сделал это ради вас. Думаешь, я был бы ему благодарен?
ТРАКТИРЩИК. Но, сударь....
БОСОЙ. Нет, нет, трактирщик, не воображай, что я н a с т о л ь к о либерал. В душе я такой же законопослушный гражданин, как любой другой. Мне не нравятся закононарушители.
ТРАКТИРЩИК. Но вы меня сами попросили!
