же налет будет.
***
В кабинет, источая несокрушимое обаяние и аромат модного парфюма от Нины Ричи вошла великолепная Мэри Сью. Плавной походкой, не испорченной даже восьмисантиметровыми каблуками, она подошла к столу и, обворожительно улыбнувшись, сказала мелодичным голосом:
– Добрый вечер, господин Следователь. Меня зовут Мэри, я буду помогать вам расследовать дело с этими жуткими убийствами.
– Да ну нафиг? – пробормотал Следователь, глядя в ее декольте.
Она села напротив него и продолжила:
– Я владею всеми видами оружия и боевых искусств, включая те, что существуют только в аниме, имею первый разряд по боевой магии, а мой папа – председатель ООН. Еще я могу…
Стоп! Что за ерунда? Я прекрасно помню, что в этом рассказе нет никакой Мэри Сью. И у тебя уже есть весьма симпатичный Помощник.
– А? – Следователь встрепенулся и открыл глаза. – Прости, кажется, я задремал. Но ты сам виноват. Напиши меня хоть раз дома, а то что я все работаю и работаю…
И правда, с начала расследования прошло уже четыре дня, а я забыл, что персонажи должны иногда спать.
– Про кофе зато всегда помнишь, нарик лохматый… Все, я поехал домой.
Следователь снял с вешалки пальто и вышел из кабинета. Потом приоткрыл дверь, просунул голову в проем и ехидно спросил:
– А вдруг это действительно было твое alterego?
***
– Седьмой, – выдохнула Лис, сваливая на пол кладовки очередной мешок с костями. Она заперла стальную дверь на ключ и поднялась в кабинет. Даже в такой поздний час там обнаружился Небесный Архитектор, по макушку заваленный книгами. На столе стояла тарелочка, в которой зубной человечек принимал ванну из ополаскивателя для рта.
– Каким же чудом вы ухитрились убить кого-то, не выходя из дома? – тихо спросил Архитектор.
Лис удивилась. Оказывается, он прекрасно знал, что происходит.
– Как вы узнали, что я была здесь? – спросила она, уже начав обдумывать план зачистки дома от лишних свидетелей.
– Офелия сказала, что с тех пор как Король вернулся из университета, никто не входил и не выходил.
«Где я лом-то оставила, вспомнить бы…»
– А убивать меня не обязательно, – сказал он, словно прочитав ее мысли. – Я вас не сдам. Я же понимаю, у каждого свое хобби: кто-то марки собирает, кто-то зубы.
Человечек в тарелочке согласно булькнул. Лис удивилась еще больше. Этот человек поразительно равнодушно воспринимал тот факт, что он живет в окружении убийц, причем один из них является его работодателем. И, сама не понимая, почему, она ответила на его вопрос:
– Мне не обязательно куда-то идти. Достаточно только уснуть.
– Удобно, – покивал Архитектор, вылавливая человечка и обтирая его салфеткой. – Тогда вас точно никогда не поймают.
– Как знать, – задумчиво пробормотала Лис. Это все-таки сказка. Здесь все может случиться. И кому светит счастливый конец, непонятно.
***
– Собачьим духом пахнет, диким, – недовольно сморщился Рычард. – Не пойму, что за тварь. Или несколько. Хотя…
– Что? – Следователь грустно, с надеждой посмотрел на пса, от чего тот смутился.
– Да есть предположение… Но давайте я его пока при себе оставлю? Вот будут доказательства, тогда скажу.
Детектив нахмурился, но спорить со своенравным животным не стал. В этом деле не то что доказательств, даже гипотез приличных не было. Мыши, собаки, недолюди, послелюди – все это не было похоже на настоящее расследование.
– По всему выходит, что никого из жертв не убивали люди, – заключил Следователь. – А если нет преступника, то нет и преступления. Логично?
– Но преступление есть, – возразил Помощник. – Есть трупы, а значит, есть и убийцы. Логично?
– Да. Вот так, используя классическую формальную логику, мы пришли к выводу, что расследование в тупике. Нашим законодательством не предусмотрено наказание для животных, поскольку они неделиктоспособны.
– Они… чего?
– Господа двуногие, послушайте меня, – попросил пес. – Если мы поймаем животных, убийства прекратятся. Но по закону держать их под арестом нельзя. Отпустим – все начнется снова. Выход один – отловить и убить. Логично же?
– Вроде да, – Следователь в задумчивости сжевал половину незажженной сигареты. – Но ведь негуманно.
– В этом слове корень humanus – «человеческий». Никакого отношения к мышам и ли… собакам не имеет. Это же вы, люди, изобрели логику, почему я вас ей учить должен?
Усаживаясь на заднее сидение машины, Следователь ни миг подумал, что Рычард оговорился не случайно. «Ли? Что это значит? Мысль где-то рядом, чую… Какая собака может быть красной и с пушистым хвостом? Ммм… нет, я совсем не разбираюсь в породах, их же миллионы». И решил больше не думать.
***
После утомительного мозгового штурма в компании начальника и нескольких полицейских рангом помельче Помощник возвращался домой. Чтобы сократить путь, он свернул на узкую живописную улицу Средней Луны. Деревья отбрасывали на асфальт ажурные тени, и Помощник старался обходить их аккуратно – в детстве он был неосторожен и часто спотыкался о них и проваливался в вязкие оптические эффекты. Это совсем не опасно, но выковыривать себя из них потом придется долго, а он ужасно хотел спать.
Под фонарем сидела узкая красная собака.
Помощник шел, глядя под ноги, и не сразу обратил на нее внимание. Собака издала тихий звук, похожий на чих. Он остановился напротив нее и подумал, что в сидячем положении она совсем немного выше стула. Неужели?..
На миг ему показалось, что в кустах мелькнуло еще одно красное пятно. Он обернулся, но ничего подобного не увидел. Тогда он подошел ближе к собаке.
Она не двинулась с места, только с любопытством смотрела на него глазами цвета коньяка.
***
– Ты хочешь умереть? – спрашивает тихий голос, по которому невозможно определить ни возраст, ни пол говорящего.
Человек не может ответить на вопрос. На самом деле его желания не имеют значения. Голос уже внутри, у него в груди, мечется из стороны в сторону, ищет что-то.
– Я не вижу тебя, – говорит голос. – Здесь слишком яркий свет, он слепит мне глаза.
Человек не может ответить. Он знает, что этот свет – его воспоминания обо всем хорошем, что случилось в его жизни. Голос найдет способ выключить свет. Тогда человек останется в темноте. Один – без памяти, без жизни, без себя.
«Сохранить себя, – думает он. – Хотя бы это. Иначе…»
А что – иначе? Он забыл. И сидит на земле, чувствуя кончиками пальцев холод асфальта.
– Это ты? – спрашивает голос.
Человек не может ответить. Здесь он не способен отделить себя от темноты. Он потерялся, когда погас свет. Он в недоумении. Голос ползет по горлу вверх и, добравшись до головы, по инерции врезается в череп изнутри. Голову человека разрывает
