Александр Грибоедов - Сочинения

Оно все так, я очень рад!
Однако ж посуди и то, любезный брат,
Что мне моя верна.

Верна? – да, дожидайся!
Верна! – Нет, женщинам ты лучше удивляйся,
Твоей, моей и всем! – Все верны хоть куда!
Да что я? Для тебя не велика беда;
И станешь ли тужить ты об своей потере?

В чем дело, расскажи?

Она… По крайней мере,
Ты это заслужил холодностью своей.

Да что же?

Ничего. От верной-то твоей
Показывал письмо мне Блёстов, – в оба глаза
Смотрел я и читал, и перечел два раза.

От каждой по письму!

Как ты сказал? – моя?

Писала к Блёстову письмо, – сам видел я.

Ты шутишь?

Не шучу.

Она к нему писала?

Да, сударь!

К Блёстову?

Да, сударь.

Изъясняла
В письме любовь свою без всякого стыда?

Да, суда́рь, да, суда́рь, я говорю вам: да!
К чему расспрашивать? для вас ведь это малость,

Так обе к Блёстову они писали? – Шалость!

Никак не вслушались – велите повторить?

Нет, вслушался и вас хотел благодарить.

Что? женщин я не знал? – «Нам брать у них уроки?
И только сами мы заводим их в пороки?»
Что? прав ты?

Может быть.

Как? Лиза мне верна?
И в шу́та, в Блёстова, покамест влюблена!

Я думаю, теперь он должен восхищаться.

Вот думает об чем!

Нельзя ль тебе дождаться?
Я вмиг приду назад.

Их надо в стыд привесть;
Пойдем.

Что мне до них? другое дело есть.

Эледина сама, ты помнишь, нам сказала,
Что нежности она к кому-то сочиняла…
Да что? при нас самих записка послана.

Хоть то в ней хорошо, что искренна она.

Как входит в голову такое рассужденье!
Подумай хоть об том, холодное творенье:
Письмо Элединой мне Блёстов показал,
Письмо от Лизы он тебе читать давал. –
Неужли позволять над нами так ругаться?

У всякого свой вкус; он любит забавляться.

Ах, Лиза! Ах! на что от Вельской я отстал?
Послушай, ты письмо… проклятое читал,
Не помнишь ли, что в нем? Сказать ты можешь смело,–
Уж я не рассержусь.

Зачем? не к спеху дело;
Мне Блёстов обещал их письма выдать в свет.

Прощай же, коли так; в тебе надежды нет;
Я Блёстова сыщу.

Постой; какой ты вздорный!
Ну, есть ли из чего шуметь?

Слуга покорный!

Постой; поверь же мне, что Блёстов не любим.

Как?

Забавляются над нами и над ним.

С чего ты взял?

С того, что я наверно знаю.

А письма?

Их себе я очень объясняю.
Вдруг обе к Блёстову послали два письма?
Нельзя, чтоб обе вдруг сошли они с ума,
Ну, сам ты рассуди.

Так точно. – Нет! вернее
Узнать бы. Растолкуй все это мне яснее.

Да все объяснено. Одна из них скромна,
Другая меньше, но… обманщица ль она?
Ты веришь письмам их, а я их чувствам верю.
Лишь Блёстов сделал тут неважную потерю:
Рассудок потерял, и то не нынче…

Так!
Ты жизнь мне возвратил! – Какой же я дурак!
Я сомневаться мог! – Что значит быть ревнивым!
Сто раз уж перед ней я был несправедливым!
Как до сих пор не знать ума ее, души?
Однако ж ведь они и сами хороши:
Сидят и про себя, чай, думают: авось-ли
Над легковерьем их мы похохочем – после.
Нет! не умели мы их хитрость угадать?
Нет! очередь не нам над ними хохотать?
Тебе обязан я всем, друг мой!

И, как другу,
Мне окажи теперь бездельную услугу.

Вели, приказывай: что хочешь ты, чего?

Дай Блёстову пожить, не вызывай его.

Не вызову.

Ну вот, насилу усмирился.

Однако ж если ты судить поторопился?

Опять за ревность!

Нет; да ты подумай сам:
Без доказательства нельзя же верить нам.

Все та же песня.

Мне хотелось бы покуда…

Покуда надобно уйти тебе отсюда;
Отчаянного роль я стану здесь играть;
Ты только не мешай.

Да надо бы узнать.

Я все узнаю,

всё; ну, что же, убирайся.

А если…

Ах, поди!

Смотри в обман не вдайся.

Да ну, поди скорей!

Довольно покричал!
Немудрено: я сам уж верить начинал!
А Блёстову его соперники достались
В поверенные! – Как? все трое мы попались,
Чтобы Эледину и Лизу забавлять?
Пустое! – Не люблю я женщин баловать.
Нет хуже, как прощать насмешки их над нами;
Их поздно в руки брать, как будут нам жена́ми…
Они? я очень рад!