Аполлон Григорьев - Одиссея последнего романтика

Последний ваш ответ?

Последний… или нет: когда нам нужно драться
И нужно умереть кому-нибудь из двух,
Есть средство лучшее.

Какое же?

Сыграться
На жизнь…

Я ваш партнер.

Садитесь же…

Мой друг,
Но он со мною должен рассчитаться…

Со мною прежде — и обоим вдруг
Нельзя.

Так, если будет вам угодно…
Играем мы, но прежде благородно
Поговорим… чтоб наша смерть была
Полезна для нее… чтоб то, что честью в свете
Зовется, — возвратить она могла.
Есть у меня жених для Веры на примете.
Когда мои условья примет он,
Деремся мы, monsieur Столетний, с вами.

А с вами я пред светом примирен,
Не правда ль!

Это так…

Жених? Но кто же он?
Не вы ль?

Нет, я женат — но здесь он, между нами.

Садитесь же за стол, я буду к вам сейчас.

Не можете ли вы поговорить со мною?

Оставьте нас.
Вот видите ль, заметил в вас давно я
Так много редкого ума и вместе с тем

Так много редкого презренья
К различным предрассудкам. Так зачем

Мне предисловие… Общественного мненья
Боитесь вы немного, вот одно,
О чем хотелось мне поговорить давно.
Вы сами знаете, что главное — именье
На этом свете, да?

Я вас благодарю…
За мнение… но в чем же дело?

Угодно слушать вам? Итак, я говорю.
И говорю без предисловий, смело;
Скажите, если б вам нежданно получить
Хоть тысяч двести, так, задаром?

Я вижу, что со мной хотите вы шутить…

Нимало.

Если так… я их бы принял с жаром,
Конечно…

Если б вам сосватал я жену?

Жену!.. И вы…

Мне кажется, друг друга
Мы поняли…

Но просьбу я одну
Имею к вам: мне звание супруга
Нейдет.

Вы можете в Карлсбад
Отправиться. Итак?

Я очень рад.

Итак — я вам рекомендую…

Брат вашей будущей жены,
Monsieur Мертвилов…

Что ж!

Я понтирую.

Направо туз… Ну-ну — вы созданы
Под счастливой звездой.

Не странны ль игры рока?

Желаю счастья вам.

Взаимно.

Ей упрека
Не посылаю я… Желаю счастья ей.

Да! рок привык играть минутами людей!

Но игры рока — тайны рока!

Так страшно-тяжело! Тоска, одна тоска,
И впереди одно и то же.
Больна я, но от гроба далека…
Мне жить еще судил ты долго, боже.

О, для чего раскрыты предо мной
Страданьем говорящие страницы…
Зачем они насмешливо с судьбой
Зовут меня бороться?.. Вереницы
Забытых призраков роятся вкруг меня—
Мне душно, душно… Сжалься надо мною,
Дай мира мне, дай мира и покоя,
Источник вечного огня…
Боролась я… у мира сожаленья
Я не просила… я перед тобой
Горда, чиста… но есть предел терпенья.
Возьми меня, о вечный, в твой покой…
Страдала я… конца моим страданьям
Я не просила… я любила их.
Любила ропот гордый — но роптаньям
Пределы есть в объятиях твоих…
Любила я… мне равное любила,
Не низшее иль высшее меня…
В обоих нас присутствовала сила
Единая палящего огня…
Любила я… свободно, безнадежно
Любила я… любили оба мы…
Мы разошлись, и знаю — неизбежно
Расстаться было нам… не созданы
Равно мы оба были для смиренья,
Любили мы друг друга, как судьбу,
Страдания, как гордую борьбу
Без отдыха, без сладкого забвенья…
Без чудных снов земного бытия…
Отец, отец, — в борьбе устала я,
Дай мира мне и дай успокоенья…

Marie, к вам можно?

Что угодно вам?

Вы помните… Про тульское именье
Я говорил третьего дня — хоть нам
Оно доход порядочный приносит,
Но что же делать?..

Что же в этом мне?

Вот видите ль, Marie: для формы просит
Мой кредитор доверенность. Одни

Лишь формы… это — подписать…

Извольте.

Благодарю вас, ангел мой, Marie.

Вы так добры… Еще здесь слова три
Необходимы.
Кончено… Позвольте
Теперь проститься с вами…

В клуб?

Увы! Притом же вам авось не будет скучно,

И без меня найдете, верно, вы
Теперь кого-нибудь: я равнодушно
Смотрю на всё…