Самого Муссолини в общем не винили за дикие и подлые избиения его противников. Как правило, он не давал на этот счет конкретных распоряжений и, разумеется, старался не фигурировать в качестве их инициатора. Лишь изредка становилось известным его участие в подобных делах. Так одна французская газета обнаружила и опубликовала факсимиле письма Муссолини префекту Турина, в котором содержался приказ "сделать невыносимой" жизнь видного антифашиста Пьеро Гобетти, которого сильно избили, сломали ребра и проткнули легкое. Точно так же, в июне 1923 года, по словам Чезаре Росси, занимавшего в то время пост главы фашистской службы печати, штаб-квартиры фашистской партии во Флоренции, Пизе, Милане, Монце и в ряде небольших городов получили от Муссолини указания разгромить помещения местных католических общин. Одновременно префекты всех городов, где произошли антикатолические выступления, получили от Муссолини телеграмму, в которой говорилось: "Ввиду нежелательного резонанса в Ватикане от происшедших недавно антикатолических инцидентов представляется желательным, чтобы местные лидеры провинциальной Фашистской федерации официально выступили с заверениями глубокого уважения к католицизму".
ПОКУШЕНИЯ НА ДУЧЕ С УЧАСТИЕМ ЖЕНЩИН
После 3 января 1925 года в течение последующих пяти лет Муссолини сумел достичь "полной фашизации" Италии. Большую часть остававшихся свободными газет либо закрыли, либо перевели под фашистский контроль. Оппозиционные партии распустили и со свободными выборами покончили. Палата депутатов стала лишь средством придания фашистским декретам видимости национального одобрения; сенат заполнился "сенаторами", готовыми в случае необходимости носить черные рубашки и скандировать фашистские лозунги. Муссолини создал Великий фашистский совет, став его председателем, получив право определять его повестку дня и решать вопрос о составе. Было объявлено, что забастовки и локауты несовместимы с новой тщательно разработанной корпоративной системой, которой, по словам Муссолини, "предначертано стать цивилизацией двадцатого века". Все трудовые конфликты должны теперь рассматриваться в специальных трибуналах при апелляционных судах, которые призваны представлять интересы как работодателей, так и рабочих.
Как и во всех тоталитарных режимах, особое внимание уделялось молодежи; с четырехлетнего возраста дети загонялись в фашистские молодежные организации, поставлявшие им детские пулеметы и черные рубашки. Эти меры преследовали цель навязать характерные особенности фашистской системы государству, всем его институтам и гражданам и обеспечить - по примеру русских большевиков - контроль государства за всеми средствами информации страны. Они практически не вызвали противодействия со стороны основной массы итальянского народа. Итальянцы не пытались оспаривать постоянно повторяемое правительством утверждение о терпимости и даже доброжелательности по отношению к ответственной оппозиции в то время как злонамеренная, антинациональная, скандальная, лицемерная и раскольническая оппозиция не должна рассчитывать на снисходительность. Хотя законы и были тоталитарными, их восприняли - как ранее и более умеренные фашистские законы - в качестве справедливой платы за новую Италию. А Италия уже удивляла мир.
После многих лет периодически повторявшихся кризисов итальянская экономика наконец окрепла, и страна начинала жить в условиях, близких к общеевропейским. Это причислялось к заслугам фашизма и его курсу на самообеспечение страны посредством планирования в экономике. Хотя на деле Муссолини совсем не разбирался в проблемах экономики и торговли, он быстро согласился признать свою роль в деле экономического подъема, который начался ещё до его прихода к власти, подобно тому, как позднее он приписал себе в заслугу подъем экономики страны после кризиса, вызванного, отчасти, его собственной политикой.
Антифашисты в стране были, но людей, настроенных лично против Муссолини, оставалось немного. Едва ли кто подвергал сомнению его действия. Дуче для итальянского народа стал не просто диктатором, а идолом. Его фотографии вырезали из газет и развешивали на стены в тысячах квартир, повсюду висели восхвалявшие его лозунги. Стаканы, из которых он пил, кирки, которыми он пользовался во время длительных поездок, приравнивались к священным реликвиям. В 1929 году Муссолини решил проблему, разделявшую с 1870 года общественность Италии на два лагеря. Подписав с Ватиканом пакт, известный как Латеранское соглашение, в своей популярности дуче достиг новых высот. Все прошлые антиклерикальные и кощунственные нападки на "мелкого ничтожного Христа" простили критиковавшие его ранее католики. Они признали Латеранское соглашение, как начало новых приемлемых отношений между церковью и государством. С двусмысленным отношением дуче к католичеству и христианству, позволявшему ему, с одной стороны, говорить о своей "глубокой религиозности", о себе как о "католике и христианине", а, с другой, - во всеуслышание заявлять о своем атеизме, было покончено закреплением за вождем образа практикующего католика.
Муссолини был всегда исключительно суеверным и не стыдился этого. На людях он появлялся с засунутой в кармане рукой, чтобы дотронуться до яичек и тем самым оградить себя от сглаза, если среди присутствующих находились те, кто, по его мнению, способен на это. По словам Маргариты Сарфатти, у него были странные верования "относительно луны, влияния её холодного света на людей, их поступки и опасности, которой подвергается спящий человек, когда на него падают лунные лучи". Веру в пагубное воздействие лунного света он по-видимому унаследовал от отца, который приписывал лунным лучам случившийся с ним в 1902 году приступ цинги, когда он находился в тюрьме. Муссолини гордился своим умением толковать сны и знамения и гадать на картах. Он всегда с интересом относился к предсказанию собственной судьбы и гаданию по ладони руки. Одна хиромантка, предсказавшая убийство Маттеотти, произвела на него столь сильное впечатление, что он посылал начальника полиции к ней за консультацией, когда сталкивался с неразрешимой проблемой. Однажды вечером, прочитав в "Таймсе" о сокровищах, обнаруженных в гробнице Тутанхамона и проклятиях, которые египтяне навлекали на тех, кто потревожит их останки, Муссолини бросился к телефону и распорядился немедленно убрать подаренную ему мумию, выставленную в салоне в Палаццо Киджи. В ящиках его стола лежали всякие амулеты и предметы религиозного культа, которые он получил от своих почитателей. Их он не осмеливался выбросить. До конца жизни дуче носил на шее реликвию, завещанную ему матерью, и древнюю медаль, полученную от матери короля королевы Маргариты, которая будучи одной из самых ярых его почитательниц, просила не снимать медаль в память о ней. Он считал, что эти амулеты защищают его от смерти и от рук врагов.
Первое из четырех покушений на его жизнь было совершено 4 ноября 1925 года, когда бывший депутат, социалист Тито Занибони - по утверждению Муссолини, "наркоман на службе Чехословакии" - был арестован близ Палаццо Киджи в номере отеля, откуда он намеревался стрелять в дуче, когда тот прибудет принимать военный парад. Спустя пять месяцев ирландка Виолетта Гибсон, стреляла в Муссолини во время визита в Триполи. Но лишь после четвертого покушения в Болонье 31 октября 1926 года, когда толпой был растерзан мальчик, которого Муссолини не считал виновным, дуче предпринял ответные действия. Его предшествующая терпимость ценилась высоко; его действия против масонов и социалистов считались вполне справедливыми; храбрость и хладнокровие, проявленные им при каждом покушении, явились предметом восхищения. "Представьте себе! - заявил он, не смутившись, после того, как посланная мисс Гибсон пуля царапнула ему переносицу. Представьте себе! Женщина!" "Если я иду вперед, - выкрикивал он группе официальных лиц, - идите за мной! Если я отступлю, убейте меня! Если я умру, отомстите за меня!" Сразу же после одного из покушений он принял британского посла, который понял, что произошло в действительности, лишь после того, как услышал приветственные крики на улице перед окном.
"Бог оберегает дуче, - заявил секретарь партии, обращаясь к находившейся в состоянии дикого восторга толпе. - Он величайший сын Италии, законный наследник Цезаря".
"Дуче! Дуче! Дуче! - скандировали в ответ собравшиеся. - Мы с тобой до конца".
С течением времени по мере того, как множились триумфы, игнорировались или отрицались неудачи, создавались и поддерживались легенды, а истина искажалась или подавлялась, образ дуче как доброго супермена стал все сильнее завладевать умами людей. Его непоследовательность, неумение глубоко вникать в дела, тщеславие, проявляемое на людях, опасная вера в возможность решительно овладеть ситуацией и разрешить конфликт, постоянные перетасовки министров, партийных секретарей и любых официальных лиц; мелочность, руководствуясь которой он заставил итальянских журналистов освистать Хайле Селассие, перед его выступлением в Лиге Наций от имени Абиссинии; концентрация власти в одних руках - все это забывалось или игнорировалось, утаивалось или скрывалось.
