Пугачев принял личное участие в пытках 12 казачьих старшин, которых, с переломанными костями, но еще живых, положили в костер. С отрядом в 500 человек он принялся разорять поместья вокруг Оренбурга и нападать на небольшие воинские форпосты. Хитростью и обманом (вручая солдатам и казакам «именные указы императора»), Пугачеву удалось увеличить свой отряд до 2500 человек. Главным методом обеспечения его армии были грабежи сельского населения. Помещиков и их приказчиков убивали, зачастую предварительно подвергая пыткам. Крепостных крестьян первоначально объявляли свободными, но по мере распространения бунта перед ними все чаще ставился выбор: либо присоединяться к отрядам Пугачева, либо самим становиться объектами грабежа и унижений. Как говорилось в царском Манифесте от 19 декабря 1774 г. «О преступлениях казака Пугачева», «опустошение многих жилищ каждое благое сердце приводит в содрогание, и кровь, багрившая землю и пролитая его мучительною рукою, дымится и вопиет на небеса об отмщении». Пугачевцы «целый год производили лютейшие варварства в губерниях Оренбургской, Казанской, Нижегородской и Астраханской, истребляя огнем церкви Божии, грады и селения, грабя святых мест и всякого рода имущества, и поражая мечем и разными ими вымышленными мучениями и убивством священнослужителей и состояния вышнего и нижнего обоего пола людей, даже и до невинных младенцев». Особенно жестоко поступал Пугачев с офицерами боровшихся против него правительственных отрядов. Жен и дочерей командиров гарнизонов он брал себе в наложницы. Солдатам правительственных войск он обещал, в обмен на предательство, офицерские должности, а после «возвращения престола» — поместья и придворные привилегии. Спекулируя на психологии вчерашних крепостных, он призывал их перейти на службу к «императору Петру III», обещая уставшим от тягот службы солдатам красивую жизнь, женщин и вино.
Действуя на территории, где жили разные народы, Пугачев умело разжигал межнациональную рознь, агитируя против «русских угнетателей». Так с помощью Салавата Юлаева и других эмиссаров ему удалось в декабре 1773 г. поднять антирусское восстание в Башкирии. Оно приняло массовый характер: лишь 9 башкирских старшин из 200 остались верными правительству. Остальные в январе 1774 г. возглавили поход на Уфу, Кунгур и Красноуфимск, во время которого все попадавшие в руки восставших русские поселенцы безжалостно уничтожались. Костяк русских отрядов Пугачева составили не желавшие отказываться от своих привилегий яицкие казаки, бывшие преступники и дезертиры, сосланные на Урал и в Сибирь. Врываясь в беззащитные селения, они устраивали пьяные оргии, прекращавшиеся лишь, когда опустошались все винные погреба. Проникнув 5 января 1774 г. в Челябинск и захватив в плен воеводу, казаки-пугачевцы бросились грабить дома горожан и насиловать женщин. Воспользовавшись этим, подпоручик Пушкарев повел контратаку и выбил повстанцев из города. Снова занять Челябинск Пугачеву удалось лишь 8 февраля, когда большая часть жителей покинула город под охраной правительственных войск. После поражения, нанесенного пугачевцам в декабре 1774 г. у Татищевой крепости войсками генерала П. Голицина, главные силы мятежников отступили в уральские горнозаводские районы. Для пополнения своих отрядов Пугачев насильно мобилизовал рабочих. Первым этот метод освоил атаман Иван Болобородов, присоединивший к Пугачеву «работных людей» демидовских заводов. Вступая на заводскую территорию, пугачевцы разрушали оборудование, и у рабочих не оставалось другого способа найти пропитание, кроме вступления в ряды повстанцев. Совместно с башкирами, старшинам которых Пугачев пообещал вернуть земли, занятые промышленными предприятиями, пугачевцы разрушили более 60 уральских заводов.
Летом 1774 г. Пугачеву удалось использовать в своих интересах междоусобицу казахских ханов, пообещав лидерам Среднего жуза поддержать их борьбу против власти Большого жуза. Это отвлекло от Пугачева войска генерала Деколонга, охранявшего Сибирскую пограничную линию, и участило набеги казахских кочевников на русские поселения. 22 июня 1774 г. отряды Пугачева переправились через Каму и оказались на территории, где в русских поместьях жили татарские, удмуртские, мордовские, марийские и чувашские крестьяне. Крепостное право здесь сопровождалось насильственной русификацией и христианизацией. Это обеспечило Пугачеву поддержку со стороны крестьян и стало причиной уничтожения большого числа дворянских усадеб.
11 июля 1774 г. Пугачеву удалось взять Казань (за исключением крепости, в которой под охраной войск спаслась часть горожан). На следующий день пугачевцы были выбиты из города отрядами полковника Михельсона и генерала Потемкина, но и одного дня мятежникам хватило, чтобы в пьяной вакханалии разграбить и сжечь город. Потерпев поражение, Пугачев с небольшим отрядом переправился через Волгу и двинулся в направлении Алатыря, оставляя после себя выжженную землю.
Пугачев пытался навести в своем войске дисциплину, но ситуация вышла из-под его контроля. В Алатыре, несмотря на запреты самозванца, начались грабежи и пьяные вакханалии. Это была агония. В Пензе, Саранске и Саратове он еще пытался играть роль «народного вождя» — «вершил суд» над приведенными к нему помещиками (всего во время «пугачевщины» было вырезано более 3 тыс. дворянских семей), обещая своим сторонникам, что скоро к ним присоединятся казаки Донского войска. Но потерпев 24 августа 1774 г. поражение под Черным Яром, Пугачев был арестован своими же телохранителями и доставлен в Яицкий городок. 10 января 1775 г. он был публично обезглавлен в Москве.
Пугачевский бунт был реакцией крестьян и казаков на превращение Петром ІІІ и Екатериной ІІ низших податных сословий в частновладельческих бесправных рабов. После указа «О вольностях дворянства» 18 февраля 1762 г. крестьянам пришлось дожидаться своего освобождения еще 99 лет. Но бесчинства, насилия и жестокости, творимые Пугачевым и его войском, делают невозможным почитание его как национального героя. Между тем в краю, где Пугачев совершил свои главные «подвиги» города и поселки продолжают носить его имя. Это город на востоке Саратовской области (бывший Николаевск), поселки в Оренбургской области и в Удмуртии близ Ижевска. В Москве, в Преображенской управе, есть целых две Пугачевских улицы. Есть такие улицы и в других городах. В Башкирии, в честь Салавата Юлаева, крупный город назван Салават.
Разин
Степан Тимофеевич Разин (ок. 1630–1671) родился на Дону, в станице Зимовейской, в семье казацкого старшины. Его крестным отцом был войсковой атаман Корнила Яковлев. Зная татарский и калмыкский языки, Разин неоднократно помогал вести переговоры с калмыкскими предводителями. Словесный портрет Разина составил не раз видевший его голландский парусный мастер Ян Стрейс: «Это был высокий и степенный мужчина крепкого телосложения с высокомерным прямым лицом». Считается, что враждебность Разина к русскому правительству была вызвана казнью в 1665 г. его старшего брата Ивана по приказу воеводы, князя Ю. А. Долгорукова, за попытку вместе с отрядом казаков дезертировать с театра военных действий против поляков.
В 1667 г. Степан Разин стал походным атаманом крупного отряда «голутвенных» казаков (т. е. голытьбы) и «новоприходцев» из России, с которым совершил в 1667–1669 гг. поход «за зипунами» — по Волге на берега Каспийского моря в Персию. Взяв крупную добычу, он вернулся и обосновался в Кагальницком городке на Дону, где начал формировать отряд из казаков и беглых крестьян, отказавшись подчиняться войсковому атаману К. Яковлеву. Весной 1670 г. начался поход Разина в Поволжье, во время которого были взяты Царицын, Астрахань, Саратов и Самара.
Начавшись как разбойничье казачье выступление, движение Разина быстро переросло в огромное крестьянское восстание, охватившее значительную часть территории страны. Такой размах был отчасти вызван объективными причинами — закрепощением крестьян, церковным расколом, недостатками административной системы и злоупотреблениями на местах. Это, однако, не умаляет одиозности фигуры вождя повстанцев.
Характер Разина хорошо иллюстрирует воспетая в народном предании история с персидской княжной — захваченной летом 1669 г. дочерью персидского флотоводца Менеды-хана, которая стала наложницей атамана. В августе того же года, в пьяном угаре, празднуя успех перемирия с царскими воеводами в Астрахани, Разин утопил беззащитную женщину в Волге. Произошедший затем окончательный разрыв Разина с атаманом Яковлевым и астраханскими воеводами формально был связан с его отказом выдать беглых. Но фактически Разин уже просто не мог отказаться от разбоя и вернуться к мирной жизни. Этот окончательный разрыв с законной властью он отметил грабежами и пьяным разгулом в Царицыне.
