с чувством огромной гордости мама посмотрела на Кайрата. — Сынок, ты слишком много накупил…, для меня одной. Я не съем. Жалко. Испортятся.
— А ты не допускай, чтобы испортилось.
Её голос потерял настойчивость, но мама предприняла ещё одну попытку.
— Может, всё-таки заберёшь обратно? Или поделим пополам?
Кайрат категорично замотал головой.
— Ни за что не заберу, — он лукаво улыбнулся. — Мама, ты хочешь, чтобы я тащил эту тяжесть обратно? Совсем меня не жалеешь.
Он скорчил мучительную физиономию, будто предстояло тащить тяжёлое пианино на девятый этаж. Мама сердечно улыбнулась и потрепала его по волосам.
— Спасибо, сынок! — она тут же выставила на стол гостинцы сына: халву, конфеты и пряники, — вечером угощу Лизу.
— Как поживает тётя Лиза?
— Хорошо. Похвалюсь сегодня. Скажу ей, что приходил и принёс гору гостинцев.
— Какую гору? — весёлые искорки в глазах сына бесновались, — ты напомнила одну историю. Когда-то ты рассказывала мне о двух дочерях, которые навещали маму? Сказка о гостинце.
Она взяла пакет с халвой и, нарезав порциями, сложила в глубокую посудину. Затем взяла кусочек и попробовала.
— Ах! Какой вкус! Настоящий подсолнух.
— Да. Это ростовская халва. Купил у знакомой продавщицы.
Мама задумалась.
— О каких дочерях спрашиваешь?
— Ну, ты мне рассказывала? Вроде у твоей знакомой есть две дочери. Одна живёт с матерью, а вторая приходит к старшей сестре и маме в гости. И младшая приносит гостинец.
— А! — вспомнила мама, — ты, сынок, спутал. Рассказывала младшая дочка Суфия апы — Зухра. Мы с Зухрой вместе работали в одном цеху. Суфия апа жила с семьёй старшей дочери — Зулейхи. А Зухра отдельно. Иногда Зухра навещала маму и старшую сестру. С деньгами у Зухры было неважно. Они жили бедновато. Но, когда Зухра навещала любимую маму, то не могла прийти с пустыми руками. Она обязательно покупала недорогой гостинец. Это мог быть бублик, кекс, мороженое. Или грамм сто мятных карамелек.
— И Суфия апа всегда хвасталась окружающим этим гостинцем?! — подхватил сын.
— Да. Старшая дочь Зулейха даже обижалась на родную маму.
— Мам, а Зулейха апа тоже жила в бедности?
— В том-то и дело, что семья Зулейхи являлась более состоятельной. Её муж и она неплохо зарабатывали. Зулейха содержала мать, у которой была маленькая пенсия. Когда к ним заходила в гости соседка, то Зулейха всегда гостеприимно поила визитёров чаем с разными яствами. Стол у неё был богатым. Продуктов хватало. Но пожилая старушка всегда…, всегда предлагала гостям дешёвую конфету-подарок младшенькой дочери и торжественно заявляла, что «…попробуйте, невероятно-вкусную конфету. Это мне принесла Зухра!».
— Откуда Суфия апа её доставала? Разве она прятала гостинцы, принесённые младшей дочерью?
Мама утвердительно покачала головой.
— Представь себе, Кайрат! Суфия апа прятала гостинцы. Они были ей невероятно дороги. Она хранила их, пока срок годности продукта не исчерпывался. И даже потом, она не кидала их в мусорное ведро. Но обычно гостинцы съедали гости.
— Она очень любила свою младшую дочь, — сделал вывод Кайрат.
— Бесспорно, любила и…, жалела Зухру.
— Зулейха, наверное, обижалась?
— Старшая дочь не подавала виду. Но нотки обиды у неё проскакивали. Зулейха говорила, что «…на столе много шоколадных конфет, которые я купила, а мама предлагает гостям какие-то жёсткие карамельки!».
Кайрат понимающе улыбнулся.
— Интересно, на самом ли деле младших детей больше любишь, чем старших? Или переживаешь за них одинаково? Как думаешь, мама?
Мама сложила руки на коленях. Она посмотрела на сына серьёзным взглядом мудрых глаз, много повидавшего на свете, человека.
— У нашей прабабушки было шесть детей, — сказала мама, — когда ей задали похожий вопрос, она, выставила вперёд раскрытую ладонь. Прабабушка изрекла: «Вот пять пальцев! Они все, без исключения, для меня бесценны и ненаглядны! Независимо от того, мизинец или указательный палец. Так и с детьми. Они — мои родные кровинушки!».
— То есть прабабушка образно выразилась, что любит всех своих детей?
— Да. Она говорила, что ночи для сна не хватает.
Кайрат погрузился в раздумья.
— Почему?
— Всё очень просто. Прабабушка объясняла: «Ложусь в постель и думаю о детях. Как положено, начинаю со старшего. Анализирую события, провожу параллели. Затем вспоминаю следующего сына. Перебираю в памяти, как складывается у него дела. С какими проблемами он столкнулся и, каким образом пытается их решить. После идёт очередь средних дочерей. Мысленно желаю им счастья и здоровья! И позднее, очередь доходит до младшеньких…, самых любимых и самых беззащитных детей, даже, несмотря на то, что они давным-давно выросли. Для меня они всегда останутся крохами, которых хочется укрыть своим крылом!».
— И всей ночи не хватит, чтобы обо всех подумать! — тихо заметил Кайрат.
— Именно! Прабабушка говорила, что ночь проходит незаметно. Когда в мыслях она добирается до младших детей, то за окном рассветает. За каждого переживает. За каждого беспокоится.
Кайрат с любовью посмотрел на маму.
— Ты тоже обо мне ночью думаешь?
— Да, сыночек! И ночью, и днём! На работе, дома, на улице. Когда стираю бельё, убираюсь в доме — ты в моём сердце и голове! Всегда мысли переключаются на тебя. Ты — моя жизнь! Ты — моя вселенная!
Кайрат встал и обнял маму. Он поцеловал её в тёплую щёку.
— Мама, я сильно тебя люблю!
Она легонько похлопала сына шершавой рукой по щеке.
— Я тоже, сыночек, тебя люблю! Будь счастлив! Я не перестаю молить Аллаха о твоём благополучии и здоровье! Прошу Всевышнего, чтобы злые люди никогда не встречались на твоём пути. Обходили стороной дорогу, по которой ты идёшь.
— Спасибо, мама!
Внезапно Кайрат хитро подмигнул.
— Мама, суп очень вкусный! Нальёшь добавки?
Она налила ещё одну полную тарелку супа из куриных потрошков. Он с блаженством запустил туда ложку.
— Верю, мамочка! — он пафосно добавил. — Фания Гарифзяновна, теперь Вы истинно доказали, что на самом деле любите меня!
Парнишка весело и беззаботно рассмеялся. Улыбнувшись, она иронично покачала головой, будто хотела, показать, что у сына никогда не должно возникнуть сомнений в её материнской любви. Она понимала, что Кайрат чувствует, как она любит и при любых жизненных неурядицах готова оказать поддержку.
— Что творится, мама, на работе? — спросил он, вернувшись к расспросам.
— Работается потихоньку.
— Как ваша надзирательница? Зоя Алексеевна? — Кайрат облизал языком губы, словно ленивый кот, — не сошла с ума от злости?
— Нет, — засмеялась мама, — ходит и ворчит.
— Пускай ворчит. Лишь бы не трепала нервы.
Кайрат доел суп и, дожевав оставшийся кусок хлеба, проглотил. Мама вопросительно посмотрела. Он понял её взгляд и похлопал по животу.
— Спасибо, мама. Я наелся, и добавки больше не хочу.
— Тогда пей чай со своими гостинцами, — она приблизила посудину с халвой к сыну.
Они вместе
