направлении нам необходимо двигаться дальше.
Питер кивком головы подозвал к столику официанта и заказал бутылку белого полусухого вина «La Scolca».
— Знаешь, раньше я прятал от себя истинные желания, пытался оправдывать их за счёт успешной карьеры. Возможно, так дальше бы и продолжалось, и через десять лет я бы уже не смог так кардинально изменить свою жизнь и жизнь других. Но со мной рядом в нужный момент оказались те люди, которые сподвигли меня это сделать, увидели во мне то, что я сам в себе пытался отрицать. В число этих людей входишь и ты. Пройти путь от саморастраты к созданию чего-то важного я в одиночку я бы не смог… — Питер поднял бокал с вином. — За Софию!
— За жизнь! — добавил в тост масштабности Марк.
Друзья продолжили обсуждать различные темы и строить планы на будущее. Они затронули в своём диалоге всех тех людей, которые их окружали, и пришли к выводу, что всё складывается пугающе благополучно. Питер мельком рассказал своему другу об Ассоль, но Марк дал понять, что давно уже догадывался об этом. Выпив бутылку вина, они решили, что новую заказывать не стоит.
— Питер, хотел спросить у тебя, как ты думаешь, что нам стоит ожидать от Ричарда? Естественно, что он нам будет вставлять палки в колёса, но каким образом?
Питер тяжело вздохнул и соединил кончики пальцев обеих рук, настроившись на размышления.
— Зная его, он будет пытаться помешать любыми способами. Хорошо, что у меня состоялся с ним разговор не так рано, как это могло бы произойти, но и не в то время, в которое хотелось бы. Единственное, что радует, так это то, что созданию компании он нам уже не помешает, но нужно понимать, что скоро в свет выходит роман Фрэнка, и его тираж ни какие-нибудь две тысячи экземпляров. Также нужно понимать, что Ричард знает, кто такой Фрэнк и кем для нас является. Тяжело будет отстоять труд нашего приятеля, но мы пустим на это все силы. Кроме этого, у нас есть ещё ряд артистов, на которых, думаю, будет претендовать и Ричард. И даже если они ему не важны, он попытается переманить их к себе любыми всевозможными способами, — Питер положил руки на стол и улыбнулся. — Но мы тоже не будем сидеть сложа руки.
Жизнь всех, кто был причастен к созданию компании «PionArt», приобрела яркие, необычные и интересные цвета. Так, Фрэнк со своей женой Линдой за много лет вновь ощутили юношеский привкус жизни, они начали проводить вечера не дома за просмотром телевизора, сопровождаемым детским плачем, а за просмотром спектаклей в театрах, посещений выставок и концертов. Фрэнк не разбрасывался деньгами налево и направо, он заботился о тех, кто находился рядом. Линда расцвела, она полностью сменила свой гардероб, выбросив в мусорный ящик отталкивающие мужские взгляды туники, давно вышедшие из моды платья и прочие вещи, которые успели впитать в себя серость однообразных дней. Она начала следить за собой, посещать салоны красоты и ателье, которые шили для неё наряды премиального качества, подчёркивающие её фигуру и внутренний мир. Фрэнк, в свою очередь, горел ярким пламенем, возбуждающим в нём полёт мыслей. Он с особым энтузиазмом писал стихи и начал работу над новым романом. Одержимый творчеством, Фрэнк иногда забывал о своём внешнем виде, но за ним следила его жена, которая напоминала ему о том, что он должен выглядеть подобающим образом.
Морин, которая была обеспокоена своими взаимоотношениями с родителями, начала налаживать с ними контакт. Она стала ездить на своём миниатюрном автомобиле на выходных к ним в гости и была рада искренним улыбкам на их лицах. Ей было обидно, что у неё с Питером ничего не вышло. По вечерам она думала над тем, во что бы могли вылиться их дальнейшие взаимоотношения, но слёзы обрывали мысли. И всё-таки она нашла в себе силы, чтобы перестать брать прошедшие дни близко к сердцу и начать двигаться дальше.
Даже Юджин, который только совсем недавно стал частью ядра крупной команды, смог уверенно взглянуть в завтрашний день. Хаотичная частота сменяемости его мыслей приобрела оттенки целенаправленности. Он наконец-то стал понимать, чего он действительно хочет и начал делать первые уверенные шаги к самоопределению.
Питер и Ассоль наслаждались друг другом целыми днями, и им всё равно было этого мало. Самая тёмная ночь для них была ярче Сириуса. Слова, сказанные шёпотом, звучали громче извержения вулкана. Лёгкие поцелуи, насквозь пропитанные чувствами и эмоциями, были тяжелее любой истории про любовь. Объятия, соединяющие не просто тела, а связывающие души. Прикосновения, пропитанные самой трепетной нежностью. Взгляды, таящие в себе глубину океанов…
Билет в новую жизнь или ошибка кассира, именуемого судьбой?
Неочевидный исход
I
Это была одна из самых жарких июльских пятниц, когда-либо зафиксированная метеорологическими службами. Температура солнечных лучей буквально плавила тонкий пластик, находящийся под солнцем достаточно долго. Все присутствующие на похоронной процессии обливались потом и слезами, которые чуть ли не сразу же испарялись. Несмотря на то, что у большинства были солнцезащитные зонтики, это не спасало их от обморочного состояния. Более десяти человек получили тепловые удары и направилось прямиком в ближайшую больницу, остальные же ограничились недомоганием и головной болью.
— Я не верю! Этого не может быть! Это всё из-за книги, из-за каких-то нелепых букв, из-за того, что его не смогли понять! — в истерике кричала Линда, не знавшая, куда себя деть последние двое суток. Слёзы рассекали кожу её щёк, обвисших от бессонной ночи и нескончаемого плача. — Фрээнк! Фрээээнк! Уберите от него эту поганую книгу! Кто её положил?! Уберите! Сейчас же! — Из последних сил кричала она, которая уже не могла самостоятельно стоять на ногах. Линда забыла, что сама положила на гроб Фрэнка им же написанный роман, что сама же кинула первую горсть земли в яму и сама же яростно набросилась на землекопов, которые продолжили ей же начатое дело.
И вот люди начали класть на могилу молодого писателя цветы и венки, произносить прощальные речи или молча стоять
