не хотелось давать ему повод хвалить Гао Лин.
— Я слышала, что это вы нашли часть скелета «Пекинского человека», — сказала я. — А какую именно?
— О, только самую важную.
Мне тоже хотелось выглядеть важной, поэтому я выпалила, не успев даже подумать, о чем говорю:
У меня тоже раньше были такие кости. — И только услышав свои слова, я прикрыла рот рукой.
Мистер Чан улыбнулся, приглашая меня говорить дальше.
— И где они? — спросил он, не дождавшись продолжения.
Я не могла быть невежливой с таким человеком.
— Мы отнесли их обратно в пещеру, — ответила я.
— В какую? Где она?
— Не могу сказать где. Мои пики заставила меня пообещать, что и никому не скажу. Это секрет.
— Ах твоя няня… Это та, с уродливым лицом? — Мистер Чан скрючил вальцы и поднес ко рту.
Я кивнула.
— Сумасшедшая. — Он посмотрел в сторону доносящихся ударов по ведру.
Я ничего не ответила.
— Это она нашла кости в том месте, о котором ты не можешь говорить?
— Мы вместе их нашли, а она отнесла их обратно, — быстро поправила я его. — Только я не могу сказать, куда именно.
— Ну конечно. Незнакомцам нельзя рассказывать о таких вещах.
— Ну вы же не незнакомец! Наша семья вас прекрасно знает.
— Все равно, не стоит мне говорить. Но своему отцу и матери ты же об этом сказала?
Я покачала головой:
— Никому. Если бы я проговорилась, они захотели бы их выкопать. Так думает Драгоценная Тетушка. Она сказала, что кости должны лежать в пещере, иначе ей придется за это заплатить.
— Как заплатить?
— Она будет проклята. Она умрет, сели я проговорюсь.
— Но она же уже довольно старая, разве не так?
— Не знаю. Она не старая.
— Женщины часто умирают в самом разном возрасте, и не из-за проклятия. Иногда они болеют или происходит несчастный случай. Моя первая жена умерла десять лет назад. Она всегда была неуклюжей и однажды просто упали с крыши. Теперь у меня новая жена, и она даже лучше, чем предыдущая. Если твоя нянька умрет, ты тоже можешь найти новую.
— Я слишком взрослая дли новой няни, — сказали я. Мне уже перестал нравиться наш разговор.
Вскоре вернулся отец с деньгами для мистера Чана. Они поговорили еще пару минут, и мистер Чан снова обратился ко мне:
— Поговорим еще, когда встретимся снова. — И ушел с пустой повозкой.
Отец был доволен, что мистер Чаи, такой известный в нашей деревне человек, нашел меня достойной своего внимания.
Спустя несколько дней мы похоронили прабабушку. На похоронах все громко плакали, но громче всех рыдала мать, как требовали того традиции: ведь она была теперь главной женщиной в доме. Она прекрасно изобразила безутешную печаль. Я тоже плакала, мне было грустно и страшно. Когда все похоронные хлопоты закончились, я стала ждать, когда мать выгонит Драгоценную Тетушку.
И вот почему она этого не сделала.
Мать считала, что призрак прабабушки все еще жил в доме и следил за тем, чтобы никто не нарушал установленные ею правила. Каждый раз, когда мать присаживалась над дырой в отхожем месте, она слышала голос, вопрошающий: «Ты видела Ху Сэня?» Когда она рассказала нам об этом, Третья Тетушка пошутила:
— Один вид твоего голого зада должен отпугнуть любое привидение.
Мы все засмеялись, но мать разозлилась и объявила, что урежет карманные деньги всем нам на следующий месяц.
— Чтобы научить вас проявлять уважение к памяти прабабушки, — пояснила она.
Из-за того что в нашем доме поселился призрак, мать стала каждый день посещать деревенский храм и оставлять особые приношения. Она ходила на могилу прабабушки и жгла там серебряную бумагу, чтобы прабабушка могла с ее помощью купить себе хорошие условия. Промучившись девяносто дней от запора, мать пошла в лавку с ритуальными принадлежностями и купила там огромный бумажный автомобиль с шофером. Прабабушка как-то видела такой настоящий во время храмовой ярмарки. Он стоял на парковке вместе с телегами, запряженными ослами. Когда этот автомобиль с громким ревом тронулся с места, она сказала, что он такой громкий, что мог бы испугать самого дьявола, и такой быстрый, что мог бы домчать ее до небес.
Бумажный автомобиль исчез в языках пламени, призрак прабабушки отправился из отхожего места в мир Инь, а в доме воцарилась прежняя шумная жизнь. Все вернулись к маленьким повседневным заботам: плесени в крупе, трещинам в стекле и разным незначительным делам.
Только я беспокоилась о том, какая судьба может ждать Драгоценную Тетушку.
Я помню день, когда мать получила удивившее ее письмо из Пекина. Это был период сильной жары, когда комары были ненасытны, а фрукты, оставленные на солнце, могли испортиться меньше чем за час. Прошло более девяноста дней со смерти прабабушки. Мы сидели в саду в тени большого дерева и ждали, когда нам расскажут о новостях.
Мы все знали, что письмо прислала Старая Вдова Лау. Она была родственницей отца в восемнадцатом колене и матери — в пятом и считалась достаточно близкой родней, чтобы разделять с нами траур. Она приезжала на похороны прабабушки и рыдала так же громко, как и все остальные.
Мать не умела читать, поэтому попросила Гао Лин сделать это за нее. Мне пришлось скрыть свое разочарование от того, что для такого важного дела выбрали ее, а не меня.
Гао Лин пригладила волосы, откашлялась, облизала губы и только потом начала читать:
— «Дорогая кузина, шлю тебе приветы от всех тех, кто спрашивал о тебе с большим сочувствием». — Гао Лин с большим трудом пробралась сквозь длинный список имен, среди которых были как младенцы, так и люди, которых мать считала давно умершими. На следующей странице старая кузина написала следующее: — «Я знаю, что ты все еще в трауре и едва можешь заставить себя есть из-за великого горя. Поэтому я понимаю, что сейчас не лучшее время приглашать вас с визитом в Пекин. Но я все это время думала о том, что мы с тобой обсуждали, когда встретились на похоронах».
Гао Лин прекратила читать и повернулась к матери:
— А что вы обсуждали?
В моей голове тоже возник этот вопрос.
Мать шлепнула ее по руке:
— Не будь такой любопытной. Читай, и я расскажу то, что тебе нужно знать.
И Гао Лин вернулась к письму:
— «Смиренно предлагаю тебе сделать так, чтобы твоя первая дочь… — тут она говорила обо мне, и мое сердце наполнилось гордостью, — приехала в Пекин и совершенно случайно познакомилась с моим дальним родственником».
На этом месте Гао Лин метнула в меня угрюмый взгляд, и я порадовалась тому,
