— Понял. Удачи. — быстро попрощался Питер, слегка обрадовавшись, что во второй раз ему не придётся звонить и уточнять насчёт трёхдневного отдыха.
Глядя на дисплей телефона, он задумался, а стоит ли вообще ей звонить? По его телу прошла волна сомнений, но не загребла его желание с собой. Питер, в конце концов, набрал тот номер, который планировал изначально.
— Алло, я Вас слушаю, — послушался нежный женский голос.
— Привет, это я. Ассоль. Понимаю, что давно тебе не звонил, но у меня есть предложение для тебя: не желаешь поехать со мной на три дня в Венецию? — уже без прежней таинственности произнёс Питер, перейдя прямо к делу.
— Привет-привет, а на что ты рассчитываешь? Меня запах денег не возбуждает, твоя непредсказуемость — тоже, — непринуждённо отвечала девушка, будто знала его уже не первый год.
— Не в этом дело. Отдохнуть немного не хочешь? Прогулки по воде, здоровая пища в кафе и ресторанах, — и всё в этом духе, как ты любишь, — сказал Питер, как будто бы оправдываясь.
— Значит, тебя что-то беспокоит, — утвердила Ассоль, и после недолгого разговора убедилась в своих предположениях и согласилась.
— Отправлю за тобой такси приблизительно через два часа, после чего оно подвезёт к аэропорту, где и увидимся. До скорой встречи, — попрощался Питер с надеждой, что это небольшое путешествие прибавит ему сил и уверенности.
IV
— После перелётов всегда тоскливо, — сказал Питер, когда их самолёт сел в аэропорте Марко Поло, — летаем не мы сами, а это искусственно созданная птица с металлическими крыльями.
— Ты хочешь намекнуть, что самолёт убивает романтику? А ты смотрел в иллюминатор, что может быть романтичнее неба, которое находится под тобой? — спросила Ассоль, желавшая поскорее выйти на свежий воздух.
— Так вот именно, что оно под, а не над нами.
Девушка решила ничего не отвечать, так как ещё до конца не сумела раскрыть намерений Питера. Последний раз они виделись несколько месяцев назад, и эта встреча была не из желанных: Питер, полностью не контролирующий свою речь и тело из-за алкоголя в крови, ворвался к ней в квартиру. Уже наутро он осознал свою ошибку, но даже не пытался попросить прощения, зная, что это не только не поможет ситуации, но и усугубит её, — по итогу он положился на время.
Такси уже ждало туристов на парковке. Быстро закинув свои вещи в автомобиль, они направились в город. Ассоль ощущала непонятное чувство, совмещающее в себе заманчивую загадочность и отталкивающую неопределённость. Она единственный раз в жизни была в городе романтики и удивительной архитектуры, и то в студенческие годы, когда сердце жило эмоциями. Сейчас, по мере приближения к Венеции, ей казалось, что часть прошлого вселяется в неё, скидываются оковы городской суеты и невзрачности, за которыми виден чувственный и сентиментальный человек, а не каменная статуя среди миллионов таких же статуй.
— Где тебе комфортнее будет, в отеле или квартире? — Поинтересовался Питер. — Учти, заселяемся вместе.
Девушка посмотрела на него вопросительно-недовольным взглядом, понимая, к чему он клонит, но не желала этого принимать.
— Да брось ты, в любом случае спать будем порознь, — успокоил Ассоль Питер, увидев, как она нахмурила брови.
Девушка подумала о плюсах и минусах того и другого, решив, что даже небольшая, но уютная квартирка, гораздо привлекательнее люксового номера гостиницы.
— Если ты не против и у тебя есть подходящий вариант, то давай снимем квартиру с балконом или террасой, — предложила Ассоль и добавила: — Только по возможности не слишком близко к центру и достопримечательностям, чтобы отгородиться от людского шума.
Питер достал телефон и сразу же позвонил своему приятелю, проживающему в Венеции, с просьбой, чтобы тот позаботился о съёме жилья. В этом городе Питер бывал не раз, ему был по душе его плавающий ритм со своими особенностями, находящими своё отражение в способе передвижения, архитектуре, городских торжествах. Посещал он Венецию в основном в конце осени и начале зимы, когда погода считалась не самой отличной для отдыха, благодаря чему поток туристов был минимальным и можно было спокойно наслаждаться венецианскими видами. Он любил этот город, но никогда бы не остался здесь жить постоянно, для него он был относительно невелик, с малым количеством имеющихся возможностей и перспективных знакомств, тем не менее Питер находил в Венеции отдушину.
— Когда я здесь была в прошлый, мне казалось, что даже солнечные лучи находятся в тесноте, — неожиданно подметила девушка.
— У тебя есть ещё один знакомый Питер? — с наигранным возмущением спросил он.
Ассоль сочла это слишком забавным, и, немного толкнув Питера своим плечом, добродушно съязвила:
— Не один, а целых два, и они явно будут посимпатичней и посостоятельней тебя, — после чего невзначай потеребила волосы Питера, тот, в свою очередь, импульсивно взял девушку за руку. После нескольких секунд оцепенения оба почувствовали себя неловко и не сказали и слова друг другу до конца маршрута.
Отношения между Питером и Ассоль носили весьма неоднозначный характер: с одной стороны, они абсолютно не понимали друг друга и не стремились этого сделать, с другой, это же абсолютное непонимание являлось намного большим, нежели обыденное человеческое взаимопонимание. Между ними никогда не возникало каких-либо интимных моментов на что-либо претендующих, максимум они ограничивались дружескими объятиями. Несмотря на это, их судьбы и желания связывала невидимая прочная нить, гораздо крепче тех тонких, которые возникают при мимолётных телесно-близких контактах между людьми.
История их знакомства, как и дальнейшего общения, наполнена драматизмом. Познакомились они в разгар студенческой жизни. Питер, как нам известно, беспрецедентно для университета проявил себя в прозе и поэзии. Он стал одной из главных творческих фигур в студенческом литературном объединении, там он и встретился с Ассоль, которая была старше его на курс и руководила всей литературной жизнью не только университета, но и города. Они мгновенно сошлись во взглядах на искусство как на высоко-смысловую самостоятельность, размер и глубина которой не встречаются ни в какой другой сфере человеческой деятельности. Разговоры о высоком, скрытом смысле,
