общество против нас. Слышишь? Никогда не забуду и не смирюсь!
Маргарита со злостью бросила перчатки на пол, прямо ему под ноги.
– Нет смысла бороться!
Роман молча опустился, поднял перчатки с пола. Бросил взгляд на ее ноги, обтянутые колготками, и почувствовал, как перехватило дыхание, а к горлу подкатил ком. Вдруг захотелось обвить ее изящные колени руками и сидеть у ее ног целую вечность.
Но он поднялся. Молча протянул ей перчатки. Вернулся в постель. Сел к ней спиной и обреченно уставился на фото, которое стояло в рамке на тумбочке. На снимке Маргарита доверчиво прижималась к его груди, а он стоял позади и обнимал сестру за плечи. Фотографу удалось уловить счастье в его темных глазах. А в ее – озорство.
Если и существует счастье, то только на фотографиях. На них оно остается навечно, а в жизни – быстротечно и переменчиво настолько, что его почти невозможно ощутить.
– Пожалуйста, оставь Нестора в покое! – Ее нежный и звонкий голос разорвал тишину.
– Никогда, – процедил он.
Маргарита ушла, громко хлопнув дверью.
***
Нет смысла бороться.
Леденящая, тягучая тоска. Нырнул в нее, как в колодец. Как же невыносимо было осознавать, что кто-то счастлив, кто-то любит, когда его собственное сердце замерзало под пеплом! За окном черным покрывалом стелилась ночь, но сегодня она не утешала, не приносила покоя, а лишь усиливала тоску. Роман так сильно погрузился в свои тягостные мысли, что не сразу услышал шорох за спиной. Оглянувшись, он вздрогнул.
Рассеянный свет уличного фонаря очертил на стене контур женской фигурки. Роман вскочил, не поверив своим глазам. По коже пронесся рой колких мурашек. Тень медленно двигалась. Длинное платье развевалось, а волосы трепетали, словно та, чей силуэт он сейчас видел, не стояла, а плыла.
– Рома-ан, – услышал он приятный, обволакивающий голос, и страх холодным ужом прополз по спине. – Рома-ан…
– Кто здесь?
Бессмысленный, глупый вопрос.
Никого здесь нет. Нет.
Игра воображения? Фантазия? Галлюцинация?
Но он отчетливо видел тень на стене и слышал чудесный женский голос, похожий на серебристое журчание ручья. Тот самый голос, который начал звать его после смерти матери…
Неожиданно лампочка уличного фонаря замигала и погасла. Комната погрузилась в слепую темноту. Но ощущение чужого присутствия Романа не отпускало. Он схватился за спинку кровати и стал медленно пробираться к двери, рядом с которой находился выключатель.
– Рома-ан… – Знакомый женский голос вновь прервал пугающее беззвучие.
Нет, это не сон. Роман замер и прислушался. Ветер протяжно завывал в верхушках деревьев, словно ему было зябко в наготе сосен. Капли дождя тревожно ударялись о стекло, а из открытой форточки лилась прохлада.
Он подошел к двери и нащупал выключатель. Комната тут же озарилась ярким светом.
Никого. Только медленно открылась дверь. Невидимая гостья решила выйти?
Роман почувствовал неприятное покалывание в кончиках пальцев. Надо закрыть эту чертову дверь, захлопнуть форточку и лечь спать! Все в порядке, просто сдали нервы. Он уже схватился за ручку двери, но тело внезапно обдало холодом. Могильным холодом, который моментально опутал ноги и пригвоздил его к месту.
Судорожно дыша, Роман выглянул в коридор и увидел тень. Что за шутки? Он закрыл глаза, досчитал до десяти, снова открыл их. Силуэт не исчезал, словно поджидая его.
Идти за тенью? Бред.
Он дернул дверь, собираясь закрыть ее, но она не поддалась. Проделал то же самое еще раз. Дверь словно окаменела. Ни туда, ни сюда. А холод неумолимо просачивался в его тело и поселялся в костях, словно стены дома покрылись толстым слоем льда. Но на улице была осень, и все комнаты прекрасно отапливались.
Роман понял: струйки холодного воздуха расползались от тени.
Он снова услышал свое имя. Тихий, ласковый голос манил за собой, и ноги невольно понесли его в коридор. Тень скользнула вперед, и Роман, охваченный одновременно и любопытством, и ужасом, последовал за ней. В глубине души он все же надеялся, что в коридор кто-нибудь выйдет, и кошмар прекратится.
Но он шел и шел, и никто не выходил.
У входной двери Роман остановился. В гнетущей тишине раздался бой часов. Один, два, три… Каждый удар бил по голове как молотом, усиливая напряжение. Он с тревогой оглядывал дом, погруженный в сонную тьму, но тени нигде не было. «Пошутили, и хватит, – облегченно подумал он. – Надо возвращаться».
Только он повернулся обратно, как услышал глухой щелчок, напоминающий выстрел в упор. В спину сразу ударил холодный ветер, а со двора потянуло сыростью.
Входная дверь распахнулась настежь.
Роман медленно повернулся.
Никого.
На негнущихся ногах он подошел к порогу. Потоки дождя струились по ступеням крыльца и размывали землю во дворе. Похоже, дверь открылась сама по себе. «Или ее открыли», – кольнула мысль. Конечности снова начали неметь, а скулы свело от страха.
Чего же хочет эта тень? Чтобы он шел вслепую? Но куда? Зачем?
Существо словно прочитало его мысли. В следующий момент Роман заметил что-то странное. Ослепительно яркие, как ему показалось, фонари хорошо освещали эту часть двора. И он отчетливо различил отпечаток маленькой ноги, вырисовывающийся на дорожке возле крыльца.
Каждый нерв в его теле натянулся и зазвенел. Роман стоял, как столб, и ошеломленно глядел туда, где цепь огоньков разбавляла тьму и соединяла два мира вместе. Реальный и призрачный.
На земле появился еще один след и, пересилив себя, Роман двинулся вперед. Отпечатки маленьких и изящных женских ног с трудом угадывались в полумраке двора. Он шел, почти не ощущая стылых капель дождя, хотя они неприятными струйками стекали по его лицу и шее. Куда же ведут эти следы? Вопреки здравому смыслу, он хотел это знать.
К счастью, не пришлось идти в лес. Следы исчезли, когда он добрался до небольшой дубовой рощи, которая располагалась за домом. Последний нечеткий отпечаток женской ноги отобразился прямо у старого дуба. Роман остановился и недоуменно уставился на ствол дерева. Опустил взгляд ниже, но, осмотрев землю, не увидел ничего подозрительного. Потом поднял голову и прищурился. Мокрая рубашка прилипла к телу. Холодные капли яростно вонзались в спину, вызывая противную дрожь. Роман смотрел наверх, впивался взглядом в темноту, и страх стремительно перерастал в леденящий, панический ужас.
Опять галлюцинация? А как же отодвинутая щеколда на двери? Открывшийся замок?
Наверное, он сходит с ума. Чтобы убедиться в этом, Роман обошел дуб, остановился на прежнем месте и снова взглянул наверх. Но глаза не обманывали. Он действительно видел то, что видел.
На одной из веток болталась почерневшая от дождя веревка с петлей на конце. На мгновение Роману показалось, что
