цивилизации, без связи, без удобств – все в лучших традициях сурового спартанского кемпинга. Как ни странно, но самого главного любителя походов – лицемерки Ануфриевой – с нами не было. Хотя здесь и без нее собрался весь сок моей группы. Всего же нас, проблемных, было десять человек.
На предложение Шувалова о походе как гарантии аттестации все отреагировали крайне положительно. Особенно Гранин. Он рвался сюда больше всех, но уже через час его так заели комары, что он проклинал весь мир.
Тяжелые рюкзаки, забитые до отказа, оттягивали плечи, и студенты просили привала каждые десять минут. Только Шувалов шел легкой поступью, словно не тащил на спине тридцатикилограммовый груз. Он выглядел очень довольным и почти не контактировал со мной. Видимо, действительно собирался держать слово.
Местечко, где мы будем жить ближайшую неделю, находилось в нескольких километрах отсюда, в глубине леса, на берегу озера. Шувалов за свой счет забронировал нам это уютное, как он сам отзывался, гнездо. По прибытии мы действительно увидели и озеро, и три небольших домика. Точнее сказать, два домика были небольшие, а третий, особнячком, и вовсе крошечным. Я сразу решила, что поселюсь там. Наверняка в нем место лишь на одного. Очень уж не хотелось жить вместе с одногруппниками. Пусть они распределяются в тех двух домиках, что чуть больше.
После утоления голода и некоторых других естественных потребностей все стали распределяться и раскладывать вещи. Во всеобщей суматохе я бросила свой рюкзак в маленьком домике, взяла фотоаппарат и решила побродить где-нибудь поблизости ради годных снимков. Здесь действительно было очень красиво, потому что нога человека ступала в эти места крайне редко. Нетронутая природа выглядела очаровательно. Никто меня не остановил, но я все равно решила держаться неподалеку, чтобы не заблудиться. Смысла в сотовых телефонах здесь совершенно не было, потому что не было связи. Целую неделю я буду оторвана от мира в компании озабоченного маньяка и горстки дегенератов. Как же это замечательно. Лучшего не придумаешь. Я успокаивала себя тем, что теперь уж наверняка получу аттестацию, а значит, не вылечу из вуза. Осталось немного потерпеть.
Я отошла от лагеря ровно на такое расстояние, чтобы не слышать голосов одногруппников, но все еще видеть домики, и сделала несколько сногсшибательных снимков. А потом наткнулась на большой родник. Абсолютно случайно. Я присела, чтобы омыть ладони и попробовать воду, и углубилась в детские воспоминания. Я была в лагере единственный раз в жизни, лет в тринадцать, по-моему. Да и то очень сильно пожалела о той поездке. Люди попались нехорошие. А я тогда еще совсем не умела за себя постоять. Вот меня там и сломали психически. Впервые. Хотя, возможно, именно поэтому я выросла таким творческим и самодостаточным человеком, любящим и ценящим одиночество.
Пока я смотрела, как ручеек журчит между моих пальцев, и углублялась в воспоминания, нечто массивное оказалось поблизости. Я поздно заметила это и даже не успела обернуться на шум, как оказалась опрокинутой на землю. Шувалов сел на меня сверху и быстро скрестил мне запястья, чтобы прижать сразу обе руки к земле.
– Ну здравствуй, маленькая беззащитная Бет.
– Роман Григорьевич, Вы же обещали!!! – моему негодованию не было предела.
– Мало ли, что я обещал, Бетти-Бет! Ты же знала, что я всего лишь притворяюсь хорошим мальчиком, не так ли? Ты знала все с самого начала, девочка, ты ВСЕ понимала, и все равно поехала сюда.
– Это не так! Я думала, здесь Вы не будете меня трогать.
– Какая наивность. Люблю в тебе это.
– Вы притворялись, чтобы усыпить мою бдительность. Вы обманывали. Вы…
Пока я говорила, мужчина целовал мою шею, и прикосновения его губ к моей коже наращивали во мне возбуждение с устрашающей скоростью и силой.
– Иисусе, чем же я Вам так приглянулась…
– Мне нравится, как ты играешь жертву, Бет. Как ты ломаешься, набивая себе цену, вновь и вновь отталкивая меня. Меня заводят твои ступни, потому что они идеальны. Меня заводит в тебе любая мелочь, вплоть до того, как ты держишь ручку, когда пишешь лекции. Меня заводит твоя застенчивость. Понимаешь, о чем я, Бет? Ты сделала за меня половину работы. Ушла подальше от всех. Мне оставалось только подкрасться к тебе, как к пугливой лани. И я не мог этим не воспользоваться.
Договорив, мужчина впился в мои губы. Я не успела заметить, когда его настойчивая рука оказалась у меня между ног. Мне хотелось бы сопротивляться, но это были лучшие ощущения в моей жизни. У меня сорвало крышу, и я даже не думала оказывать какое-либо сопротивление на этот раз. Бессмысленно говорить, как все набухло и потекло в том месте, которое Шувалов гладил через ткань спортивных брюк. Меня просто разрывало от сексуального голода.
Одурманенные друг другом, мы не сразу расслышали женский визг со стороны домиков.
– Змея! Змея-а-а-а!!!
Визг повторился, но мужчина и не думал останавливаться.
– Надо помочь, – кое-как удалось проговорить мне.
– Пусть сгорят в огне, но я тебя возьму, – прорычал Роман Григорьевич.
– Надо идти, надо…
– Да чтоб они пропали!
Шувалов подскочил на ноги, я – за ним.
– Мы с тобой не закончили, – грубо бросил он мне.
С трудом подавив неудовлетворенное желание, которые мы оба были готовы осуществить, даже если бы неподалеку случился атомный взрыв, мы помчались в сторону лагеря.
***
«Рина закрыла матери глаза. Нужно позвонить отцу, решила она. Необходимо предупредить его. Нужно обязательно успеть. Но отец не брал трубку. Девушка была уверена, что Рэй собирается убить и ее отца, поэтому села в автомобиль и поехала к нему на работу. Она молилась о том, чтобы приступ не настиг ее, пока она за рулем. Этого, к счастью, не случилось, и она без проблем добралась до места.
Отец Рины работал механиком в небольшой автомастерской своего друга. Едва девушка припарковала машину, она увидела, как Рэй входит в здание, где работает отец. Выскочив наружу, Рина бросилась за ним. Она вбежала в помещение, где машины поднимали на кранах для ремонта. На тросах был подвешен «минивен», а под днищем на подстилке лежал ее отец и орудовал инструментами. Рина узнала его по обуви и краю брюк, которые были видны. Отец не заметил ее.
В следующий миг показался Рэй. Парень, ухмыляясь, стоял у щитка с рычагами, которые регулировали тросы. Рина хотела закричать, но у нее пересохло в горле, и изо рта вырвался лишь хрип, словно в кошмарном сне. Она бросилась к Рэю, но в любом случае не успела бы. Юноша с улыбкой дернул рычаг, и это было последним, что видела Рина перед тем, как провалиться в иное измерение.
Бесчисленное множество зеленых треугольников и оранжевых ромбов плотно окружили девушку. Все ясно – она видит их, когда пугается. Это
