47
УЛИЦЫ НОЧНОГО СОЧИ. Сынок и его друзья выходят из ресторана. Они бредут, куря и веселясь, по улицам всё вниз и вниз - к морю. В руке у второго парня блестит бутылка шампанского. Антон следует за ними по другой стороне. Приходят на пляж. Вся компашка с шумом сбрасывает одежды. И парни, и девицы остаются голышом. Бегут в море, визг, плеск, хохот, матерки. К месту купания подходят два молоденьких мента - сержант и рядовой.
Сержант. Эй, в море! А ну - перестать! Кто разрешил нарушать порядок?
Компания уже выбирается на берег. Голая девица, та, что была в мини-юбке, вихляя бёдрами, выходит на песок и танцующей похотливой походкой приближается к мальчикам в милицейской форме - распахивает руки, покачивая мощными грудями.
Девица. Ну, това-а-арищ милиционер! Ну дайте, я вас обниму, к груди своей пылкой прижму!..
Сержант (отступая) Я сейчас вот машину вызову! Будете знать! (Подносит к губам рацию)
Сынок. Всё-всё! Не надо шума, сержант! Мы испаряемся. Нас уже нет!
Сынок, прикрывая пах левой рукой, правой поднимает шмутьё полногрудой девицы, шныряет ей.
Сынок. Ну-ка, профура, быстро оделась!
Девица обиженно поджимает губы. Все быстро одеваются, молча идут с пляжа. Милиционеры стоят на месте, ждут. Подозрительно смотрят на Антона, одиноко сидящего на песке у выхода. Тот вслед за компанией сразу подхватывается, спешит.
48
УЛИЦА. Сынок и девки стоят на тротуаре, спортивный парень на проезжей части останавливает тачку. "Жигуль" притормаживает. Парень договаривается, машет своим. Все они усаживаются в машину, уезжают.
Антон выскакивает на дорогу, пытается остановить проезжающую иномарку, но не получается. Смотрит с досадой вслед удаляющимся "Жигулям" и "Форду", бьёт с ожесточением кулаком правой руки в ладонь левой.
Антон. Чёр-р-рт! Вот сволочи!..
Патрульные менты, вышедшие с пляжа, с подозрением смотрят на него. Антон берёт себя в руки, разворачивается, уходит.
49
РЕСТОРАН. Вечер. Антон снова дежурит. И не зря. Появляется Сынок всё с той же кампанией. На нём уже другой костюм - серый, в полоску. Остальные во вчерашней одежде. Снова шампанское, коньяк льются рекой, клубится веселье. Они танцуют, весело гогочут, кидают деньги официанту и оркестру. Антон мрачно смотрит из своего угла.
50
УЛИЦА. Компания усаживается сразу на выходе из ресторана в такси. Антон подскакивает к "жигулёнку", за рулём которого сонно сидит Водитель мордатый парень с усиками и бритой головой.
Антон. Пожалуйста, вон за той машиной, а?
Водитель (мрачно). Дорого будет.
Антон. Сколько будет! Поехали!
Суетливо садится рядом с водителем. Машина резко срывается с места, мчится, догоняет постепенно такси с кампанией Сынка. Город кончился. Водитель, подобревший и повеселевший, становится дружелюбнее.
Водитель. Что, девчонку увели?
Антон (сухо). Увели. Не отставайте от них, пожалуйста.
Вдруг "жигулёнок" дёргается, резко виляет, теряет скорость. Водитель давит на тормоза, чертыхается. Выскакивает из машины, с досадой пинает переднее правое колесо. Оно спущено. Такси с Сынком и его приятелями-подружками исчезает за поворотом.
Антон (уничижительно водителю). Э-э-эх!
Достаёт из бумажника сотенную, бросает на сидение, разворачивается в сторону города и шагает по асфальту. Приморский вечер, его головокружительная красота абсолютно на Антона не действует. Он раздражённо вышагивает, смотрит в пространство прямо перед собой.
51
ДИКИЙ ПЛЯЖ. Ранний вечер. Народу на пляже не так уж много. Все, естественно, - в чём мать родила: и мужчины, и женщины, и старики, и дети. Море - почти напоминает стекло. Мёртвый штиль. Далеко-далеко от берега загорает на надувном матрасе истомлённый Сынок, дремлет. В руке его початая бутылка сухого вина. Время от времени он лениво подносит бутылку к губам, приподнимает голову, отпивает пару глотков из горлышка.
В стороне от матраса плывёт в открытое море пловец. Плывёт хорошо, уверенно: от дыхательной трубки (лицо - в воде) расходятся пенные бурунчики. Пловец приподымает над водой лицо в маске: это - Антон. Сориентировался, опять опускает лицо в воду, плывёт по дуге, заходя к матрасу с тыла.
Антон тихо подплывает со стороны открытого моря к дремлющему Сынку. Примеривается, приноравливается и, быстро глянув по сторонам, хватает сонного Сынка правой рукой за подбородок, левой - за затылок, резко выворачивает его голову, опрокидывает парня в воду. Несколько секунд Сынок под водой трепыхается, рвётся наверх, но он сразу же хлебает крепко солёной воды и уже ничто не может его спасти.
Всё кончено. Антон, держась за матрас, внимательно смотрит на берег, на яхту, которая скользит не так уж далеко от этого места. С яхты кто-то смотрит в его сторону через бинокль. Антон несколько секунд в напряжении ждёт, но яхта продолжает удаляться в открытое море.
Лицо Антона становится спокойным, но взгляд по-прежнему, как всё последнее время, слегка безумен, воспалён. Он несколько раз глубоко вдыхает, регулирует дыхание, натягивает на глаза маску, прикусывает дыхательную трубку, погружает лицо в воду. В глубине прозрачного моря покачивается раскоряченное тело Сынка.
Антон плывёт в открытое море, делает большую дугу, выходит на берег метрах в двухстах от дикого пляжа, где голые, свободные от препон стыда люди безмятежно греются на солнце. У Антона всё тело белое, только лицо, шея и руки до локтей потемнели под южным солнцем.
52
ПЛАЦКАРТНЫЙ ВАГОН. Антон лежит на верхней полке, поверх постели одетый. Люди в этом поезде - бодрые, отдохнувшие, весёлые. Антон - уставший, апатичный, угрюмый.
Антон (за кадром). Что же спокойствия нет? Ведь всё, вроде, точку поставил... Чего ещё?
Лицо его становится ещё более угрюмым, решительным, упрямым, злым. Он продолжает, ворочаясь на узкой полке, думать и думать.
Антон (за кадром). Ну нет, надо - до конца... Надо под самый корень... Теперь уж всё одно...
53
КВАРТИРА. Снова тот страшный октябрьский вечер. Снова его, Антона, бьёт и бьёт, истязает Мордоворот. Все гнусные сцены отрывочно мелькают страшным калейдоскопом. Но вдруг Антон с омерзением видит, что Веру насилует не Сынок, а его отец - Вальяжный. Он в пиджаке, галстуке, но без брюк. Он ёрзает на жене Антона и хрюкает от удовольствия...
Антон. Что ты делаешь, паскудная свинья?! Ты что делаешь?!..
54
ВАГОН. Антон просыпается от собственного крика. Над ним - третья полка вагона. Стучат колёса. Полумрак. Душная дорожная ночь. С соседней второй полки развернулся к нему хмельной Мужик.
Мужик. Что, парень, худо?
Антон. Худо, мужик, ох худо!
Мужик. Вот чёрт! И похмелить-то нечем - всё с вечера усидели. Воды хоть хлебни вон на столике, в бутылке.
Антон свешивается с полки, достаёт со столика пластиковую бутыль с минералкой, жадно глотает несколько раз. Ставит.
Антон. Спасибо.
Мужик. Да чего уж. Если б пиво... Говорю, всё вылакали вчерась. Сам вот уж гореть начинаю. Эх, жись наша, хмельная да похмельная...
На нижней полке под Мужиком заворочались, послышался женский голос.
Женщина (за кадром). Молчи уж - страдалец! В санатории не налакался!
Мужик. Ну, завела шарманку. Пойду покурю лучше.
Встаёт, нашаривает тапки, пьёт из бутылки воду, уходит. Антон, отвернувшись к стенке, лежит с открытыми глазами.
55
РИЖСКИЙ РЫНОК В МОСКВЕ. Антон ходит, ищет. Продавцы, в большинстве своём, - знойные дети Кавказа. Антон подходит к одному ларьку, другому, мнётся, смотрит товар, но к торгашу так и не обращается. Наконец, у одного Торгаша, скучающего в своей набитой мишурой лавке, Антон решается, понизив голос, спросить.
Антон. Слышь, дорогой, подскажи: мне "пушка" нужна. Говорят, здесь можно купить...
Торгаш. Э-э, ара, зачэм такие разговоры? Проходи дальшэ, нэ мэшай работать.
Антон, вздохнув, направляется к выходу.
Торгаш. Э, ара, а чэго тэбэ трэбуэтся?
Антон, встрепенувшись, возвращается чуть не бегом, доверительно наклоняется к уху сына Кавказа.
Антон. А что есть?
Торгаш. Ну, эсли хочешь - пистолет Макарова один найду. Только дорого.
Антон. Вы знаете, мне бы желательно винтовку с оптическим прицелом. Чтобы издалека можно попасть. Я, знаете ли, на кабана хочу поохотиться...
Торгаш. Мэня нэ касаэтся, на каво ты охотится будэшь. Мэньшэ знаэшь лучшэ живёшь. Сколько дашь за винтовку?
Антон. Н-н-ну... А сколько надо?
Торгаш. Пять дашь?
Антон. Тысяч?
Торгаш. Э-э, ара, зачэм дурачком сэбя ставишь?
Антон. Согласен, согласен! Завтра в это же время принесу деньги, хорошо?
Торгаш. Ладно. Только учти: каждый патрон - десят рублэй. Разрывной тридцат.
56
ПЕРЕГОВОРНЫЙ ПУНКТ. Антон в душной кабине междугородного телефона-автомата кричит в трубку.
Антон. Да, да, всё нормально! Вера, потом всё объясню! Вера, потом, дома! Срочно вышли на Главпочтамт до востребования пять тысяч... Что? Сколько там? Три с половиной? Вера, ну возьми у матери на время ещё полторы. Срочно нужно! Вера, я жду!..
