Сын властной женщины был последним посетителем. Как только за ним закрылась дверь, Дана тут же заторопилась - скорей домой, Алекс ждет ее, сегодня будут отмечать день знакомства. Отпраздновать решили тихо, никого не приглашая, Ян собирался уйти к другу с ночевкой. Наверняка, получу цветы и еще какой-нибудь подарок-сюрприз, радовалась Дана.
Настроение было прекрасным, хотелось демонстрировать его всему свету, ну, или хотя бы коллегам. В коридоре она наткнулась на седовласого Джона. Поболтала с ним несколько минут, тут же бросились в глаза изменения во внешности ветерана. Выглядел прекрасно - был хорошо одет, чуть по молодежному, но допустимо для его возраста, излучал прекрасное настроение, всяческие флуиды и просто трудносдерживаемую радость. Простившись с ним, Дана запорхала к выходу и уже у самой двери столкнулась с шефом.
- Ваши сегодняшние джинсы неотразимы, только такие и должны быть у начальника, потертость штанов по бокам - признак гениальности их владельца. Нам всем повезло с шефом, правда, - она разулыбалась ему, приглашая к ничего не значащему расслабляющему разговору.
- До свидания, - буркнул шеф.
Дана пожелала недовольной удалявшейся спине прекрасно провести выходной и закрыла за собой стеклянную непрозрачную дверь.
Дома никого не было. Она подошла к телефону - мигала красная кнопка автоответчика, нажала ее. Голос Алекса изображал сожаление, но звучал при этом отвратительно и ненатурально:
- Даночка, целую и люблю. Прости, приду только в одиннадцать, срочные дела. Мы с тобой потом все наверстаем. Пока, еще раз целую.
Она вышла из комнаты. Прекрасное настроение лягнулось рассерженной неуравновешенной лошаденкой и в миг стало плохим. Не хотелось ничего - ни телефонной болтовни с заброшенными ею из-за Алекса подругами, ни книг, ни чего-нибудь вкусненького. Делать домашние дела или идти спать тоже не привлекало.
Последнее время Алекс все чаще задерживался в бюро, а когда появлялся все больше разговоров велось о его работе. Два месяца прошло, как он приобрел в кредит хозяйство умершего штойербератера25 - состояло оно из безупречно рассортированной груды документов. Эти бумажки значили много, прежде всего - кучу клиентов, готовых платить за талант бератера обводить государство вокруг пальца, легально лишать его причитающихся денег.
Сначала Дана радовалась, что друг открыл свое дело, исправно выслушивала его проблемы, начала даже ориентироваться в казавшейся ей раньше абсолютно недоступной сфере. Поздние приходы Алекса воспринимала как норму вот когда дело хорошо пойдет, тогда... а пока ему нужно много-много работать. Но сегодня, в такой день...
Раздался звонок. Ну, конечно же, он пошутил, решила Дана, да, это был просто розыгрыш и сейчас в ее руки переправится душистое признание в любви букет цветов. Но сначала ей хочется оказаться в Алексовых объятиях. Дана подбежала к двери, закрыла глаза - чтоб ощутить радость сильнее, острее, подчиниться непрогнозируемой силе и нежной власти его рук... Распахнула - в нос ударил жуткий запах перегара.
Открыв глаза, она увидела перед собой пьяную качающуяся соседку Риту, в меру упитанную даму лет шестидесяти, в обрамлении растрепанных волос.
- П-п-омогите мне, п-п-омогите дверь открыть, - произнесла она с трудом, жидкие волосы лезли в рот
- А что с дверью?.
- П-помогите, - промямлила она снова и заковыляла по ступенькам вниз к своей квартире, этажом ниже.
Дана спустилась вслед за пьяной Ритой и увидела ключ - торчал в двери. Вдвинула его до конца, повернула, при этом потребовалось небольшое усилие. Потом пропустила хозяйку и сунула ей в руку ключ, не простивший своей владелице полувменяемого состояния.
Соседка была алкоголичкой, периодически лечилась, после чего не брала ни капли спиртного в рот. И вот, выходит, снова настиг ее крепко прилипший, старый, как мир, зухт. И, значит, сожитель снова ушел от нее - так было каждый раз, когда Рита сваливалась на дно. Он, видимо, являлся обладателем менее осуждаемых зухтов и считал себя вправе выносить несчастной приговор. Впрочем, а кому, действительно, нужна такая обуза?
Вернувшись в квартиру, Дана тут же позвонила шестидесятипятилетней двоюродной сестре Риты, единственной ее родственнице в их городе, и огорошила ту тревожной новостью.
Ну, теперь пусть она пьяной занимается, успокоила себя Дана, а мне надо свои нервы в порядок приводить. Попробовала заняться аутогенной тренировкой, но отсутствовала нужная концентрация, в голову лезли только мысли о зухтах. В воображении чередой-воспоминанием поплелись их обладатели.
Вспомнив про одну из посетительниц, пожилую учительницу с Orgasmussucht'ом, Дана поднялась с софы и принялась рыться в видеотеке. Вытянула кассету, которую записала с телевизора просто так, из любопытства, и до сих пор ни разу не посмотрела.
Снова вернулась на софу, удобно устроилась, подоткнула мягкие подушки, включила видеомагнитофон.
Это был эротический фильм. Некая Аксини, стройная, полуголая, с большими пухлыми губами, занималась поиском своего любимого любовника. Гляделась невинной девой и сходилась то с одним, то с другим представителем только и желающего совокупляться мужского племени. Наслаждалась, но все же, видимо, не так, как в воображении с тем, кого искала.
Во время демонстрации разного рода сплетений мужских-женских тел Дана каждый раз ощущала сильное желание. Ей не хотелось ни гнать его прочь, ни приглушать. Эротические токи устремились к ней с экрана, тело переполнилось ими. Вдруг правая рука сама, не дожидаясь осознанной команды от хозяйки, потянулась вниз. И в момент, когда Аксини изворачивалась в объятиях очередного мужчины, стонала, исходя любовной истомой, Дана почувствовала приближение оргазма и ускорила желаемое легкими, целенаправленными движениями. Вместе с Аксини и ее правильными-неправильными любовниками она сумела пять раз испытать высший момент.
Ей стало вдруг хорошо, спокойно, улетучилась злость на Алекса, который решил предпочесть скучнейшие налоговые расчеты ее обществу. В конце концов, каждый выбирает главное для себя сам. Возможно, у него начинается Arbeitssucht - но какое ей дело до этого? Не женаты, могут и расстаться, если совсем плохо дело пойдет.
Пока же она еще любит и ценит Алекса. А потом? Эта вечная жажда человека ухватить гарантию на все, что жалко потерять... утопия, и ничего больше. Что гарантировано в этой жизни, что есть навсегда и в полной мере?
Ей хорошо сейчас, пусть и без ощущения близости любимого мужчины, - это и есть главное. А когда Алекс придет, она не будет ссориться - зачем? - у нее хорошее настроение и не хочется его портить. Что сделает? Возьмет и предложит ему в полушутливой форме помощь в борьбе против Arbeitssucht'а. Интересно, как он среагирует? Да, наверно, как и все вначале - не примет всерьез.
Дана потянулась, отбросила бежево-желто-коричневый плед, подаренный ей Алексом к рождеству, и направилась в ванную комнату, чтоб понежить свое ухоженное крепкое тело в теплой воде с ароматическими травяными добавками.
_____________________________
В комнате для совещаний на стене висел большой плакат. Выделялся ядовито-синий заголовок - "Ты не забыл вписать новый зухт?". Список из ста десяти пунктов был незаконченным и каждый, кто сталкивался с какой-либо ранее не зарегистрированной разновидностью, должен был вписать туда название, сконструированное по собственному усмотрению.
Sexsucht...Ordnungssucht26 ...Musiksucht...Habsucht27 ...Anerkennungssucht28 ...Opfersucht29 ...Harmoniesucht30 ... Su?igketssucht31 ... Дана внимательно штудировала список. Последним был записан Blutspendesucht,32 справа - роспись ветерана.
Дана прочитала и усмехнулась - с таким зухтом можно мириться. Раз в квартал поллитром крови поделиться - и другим помощь и себе хорошо. И хотя ее совсем не интересовал этот предполагаемый Джоном зухт, она поддалась зову фантазии, привыкшей ходить в ногу с логикой, и стала представлять, какие негативные последствия могут ожидать донора.
При дозированном уменьшении объема крови в человеческом теле происходят определенные биохимические реакции. Для некоторых они оказываются благом например, для тех, у кого склонность к повышенному давлению. Итак, возможная опасность: организм привыкает к ускоренному ритму обновления крови и прекрасно реагирует на процедуру. Донор охотно поддерживает квартальную традицию, и не только из гуманных соображений, а и из интуитивного осознания - для меня это хорошо.
Допустим, по каким-то причинам он перестает регулярно делиться своей ценной жидкостью. Со временем на него могут свалиться недомогания, причину которых он будет искать где угодно, но только не в отправленном в прошлое донорстве. У имеющего склонность к повышенному давлению может быть спровоцирован кризис.
Дана резко наступила на ногу своей фантазии. Собственно, почему она зациклилась на этом зухте, да и зухт ли это вообще? Какое ей до него дело? Может быть, вообще ее фантазия-логика не имеет ничего общего с реальностью... да и современные медикаменты всегда могут прийти на помощь.
