отдыхать в санаторий «Юбилейный» в городе Нижнем Тагиле нашей области. В ответ на ее новость я лишь сказала
— Мама, мне скоро в школу. Куда я поеду?
— Тебе в школу только в сентябре, а сейчас август.
— Ну мам…
По итогу мне все же пришлось собирать вещи и готовиться к поездке морально.
Пару часов поездки в тоске и скуке и поиск хоть каких-то плюсов ехать в санаторий прямо сейчас совсем не развеяли моих грустных мыслей по дому. В итоге передо мной предстало невысокое здание с дверями в центре. Мы зашли внутрь и оказались в широком помещении в правом углу которого находилась стойка с ключами для комнат. Мы подошли к вахтеру и взяли ключ от нашей комнаты. Поднявшись на второй этаж, мы с мамой оказались на своеобразном балкончике, соединяющим два крыла здания. Мы с мамой жили в правом. Повернув в это самое крыло, мы оказались в просторной комнате, соединяющейся с коридором и представляющей собой просторную залу с несколькими креслами и диванами, в центре которой висел телевизор, прикрепленный к колонне, соединяющей пол и потолок этой комнаты. Также в этой комнате был выход в столовую и на первый этаж. Надо было просто дойти до двери, открывающей выход на ступени и спуститься по ним, повернув и пройдя около двадцати шагов вперед. Тогда можно было бы оказаться в столовой. Но пока я не знала того, где что находится и куда надо идти, чтобы попасть в то или иное место. Я просто изучала эту самую комнату. Пройдя ее и повернув налево, мы оказались в узком коридоре, справа и слева в котором были двери с обозначением номеров. Наша дверь оказалась почти самой последней.
«О боже. Вот так санаторий.» — подумала я и начала разбирать вещи.
На следующее утро мы с мамой пошли в столовую. Сегодня давал булочки с картошкой. Их мы решили взять с собой в номер, и взяв тарелки, мы пошли в комнату. По дороге я пыталась убедить маму, что я хочу вернуться домой, и что мне тут не нравится.
— Мам, у меня тут даже друзей-то нет.
И тут мимо нас прошли две девочки, одна из имела волосы, заплетенные в хвост, а у второй они были красного цвета. Моя мама произнесла, обращаясь к ним:
— Девочки, здравствуйте. Чем вы сейчас будете заниматься?
— Играть в теннис. — ответила одна из них.
— Как вас зовут? — спросила она
— Меня Яна, а это Алиса, — ответила та, у которой был хвост.
— Это Катя, — произнесла она в ответ и потом обратилась ко мне
— Ну что? Пойдешь с девочками?
Я была в смятении. Отказать матери мне не составляло труда, впрочем, как и этим двоим девочкам, но с другой стороны, домой бы я не вернулась все равно, а проводить две недели в тоске и скуке совсем не хотелось. Единственное, что я смогла тогда ответить:
— Сейчас тарелку с булочкой отнесу и приду.
После того, как я отнесла булочку, я направилась на тот самый балкон. Там находился теннис, в который играли девочки
Мы начали вести с ними диалог. Девочки задавали мне вопросы о том, откуда я и сколько мне лет и чем я занимаюсь. Я спокойно отвечала на них и параллельно задавала свои.
Старшей Яне было 14 лет, а младшей Алисе 10. День подошел к концу, а вечером мы с Яной сидели на балконе, который находился слева и играли в шашки. К сожалению, мне не удается вспомнить, что конкретно я тогда ей говорила, но я помню, что в ее взгляде я читала лишь восхищение на мои суждения о жизни. Что-то было в ее глазах такое близкое и такое родное, что я боялась спросить ее о том, какой была ее жизнь. Но этот самый родной огонечек был тем самым пламенем, который разжег между нами пожар дружбы. Мы болтали абсолютно о разном. Начиная от смешных шуток и заканчивая философскими темами. Она принимала меня такой, какая я есть, а я была, как ты уже понял, дорогой читатель, старше своих сверстников и искать друзей мне приходилось среди немногих. Она была именно одной из этих самых немногих. Но Яна не была моей единственной подругой. С ее помощью я смогла познакомиться с другими ребятами санатория, но именно она была тем, кто был ближе всех и роднее. Ей я была готова открыть свою душу. Две недели пролетели просто как одна секунда. У нас к тому времени была уже целая компания. Вика, Андрюха, Антон, Ксюша, Люда, Сережа, Яна, Алиса и еще многие дети были с нами. Сидя вечером всей компанией перед телевизором мы просто молчали. Я не находила слов, чтобы сказать друзьям что-то на прощание. Перед глазами стоял туман. Я не заметила того, как Ян куда-то ушла, а потом передо мной возникла вся наша компания, и мне вручили в подарок календарь, на котором каждый оставил мне свое пожелание. Прочитав все их, я дошла до последнего, которое оставила именно она.
«Катя, я искренне желаю тебе всего, всего лучшего, и чтобы все пожелания от ребят, которые записаны на этом календаре, сбылись. Мы все тебя очень любим, удачки (От Яны).»
О, мой дорогой читатель! Ты даже не представляешь, что я чувствовала в тот момент. Они были чужими мне людьми. Мы больше никогда не видели друг друга, но в сердце они были одними из самых близких и родных мне людей. Обратно домой я ехала с тем чувством, что может быть в моем родном городе у меня совсем нет родственной души, но зато она есть в области, она есть у меня в памяти, она есть у меня в сердце. Я хоть и была одна, но теперь это совсем не говорило мне о том, что я была одинокой. В мире были люди, которые меня понимали и принимали, которые разделяли мою точку зрения и, которые навсегда оставили на моем сердце неизгладимый след дружбы на долгие годы моей быстротечной жизни.
Глава 19. Сами ли мы строим судьбу?
Прокрутив все воспоминание о санатории и ребятах у себя в голове, я повернулась к Соне с Алексеем. Те что-то очень рьяно обсуждали. Я, конечно, не слышала, о чем конкретно они разговаривали. После чего мы с Соней встали и пошли на улицу. Мы находились в самом конце лагеря, у волейбольного поля, представляющего собой высыпанный большим количеством песка прямоугольник. Мы лежали на траве возле песка и болтали на
