Вот как, товарищи просвещенцы, просвещает «неимущих» и «рабочих» римско-католическая церковь, выполняя своё «задание» — утверждать и поддерживать капиталистический строй, основанный на бессмысленной и бесчеловечной эксплуатации рабочих и крестьян. Человек, который говорит эти слова, давно лишённые смысла, — человек этот знает, что церковь бедного Христа диавольски богата, что в Италии существует «Банк Санто Спирито» — банк святого духа. Знает он и то, что церкви Христовы отличаются от настоящих банков только тем, что вклады клиентов — в церкви — не возвращают клиентам. Ему, разумеется, известно и то, что «бедные» лишены возможности «накоплять духовные богатства» в условиях капиталистического строя. «Добрый» совет «бедным» князя богатейшей из церковных организаций даёт отличную тему сатирическим журналам, и очень жаль, что буржуазная пресса, при её «свободе слова», лишена свободы смеха.
«Властителям» судеб рабочего народа «князь церкви» очень мило посоветовал «руководствоваться справедливостью, творить благо, а не зло». Это даёт нам право ожидать, что английские твердолобые лорды, так же как закоренелые мещане Франции во главе с Аристидом Брианом, отнесутся к совету из Рима вполне серьёзно; со свойственным этим людям великодушием и «душевной прямотой». Лично я жду, что они немедля прекратят вооружения, откажутся от своего намерения устроить разбойничий набег на Союз Советов и скажут нашим рабочим, нашим крестьянам: «Ну, ребята, — ничего не поделаешь с вами! Папа не желает, чтоб мы делали зло, так уж, если вы начали создавать добро, — продолжайте, мы вам мешать не будем!»
После этого, дома у себя они предложат рабочим «перековать мечи на орала» и начнут кормить миллионы рабочих, умирающих с голода.
Но — если отбросить «шутки» в сторону и вслушаться в кроткий голос капитала из Рима серьёзно? Какая скудость мысли звучит в этом голосе, какая нищета духа! И — какое лицемерие!
Сердечно приветствую вас, товарищи борцы за прекрасное будущее!
Горячо поздравляю товарищей рабочих-мазутчиков Баку с прекраснейшей победой!
Товарищ Сталин сказал, что у нас есть все объективные условия для победы социализма и дело за условиями субъективными. Эти условия целиком сводятся к двум: одно из них — сознание рабочим классом цели своего героического труда, другое — сознание, что для концентрированной трудовой энергии нет препятствий, которые она не могла бы преодолеть.
Вы, товарищи, выполнив пятилетку в два с половиной года, доказали, что оба эти условия у нас налицо. Ваша победа послужит вдохновляющим примером для рабочих всех областей промышленности, добывающей и обрабатывающей. Вашей победой вы ещё раз сказали врагам Союза Советов, как богатырски выросли вы за тринадцать лет, как велика ваша сила, как организована воля.
Привет победителям! Путь от победы к победе становится всё свободнее, шире!
Да здравствуют победители и вожди их!
Ответ костромским рабочим типографии «Красный печатник»
Получил ваше письмо, дорогие товарищи. Очень благодарю Вас за дружеские чувства, выраженные Вами в этом письме, и, конечно, горжусь тем, что Вы хотите дать «Красному печатнику» моё имя.
Каждый раз, получая письма, подобные Вашему, чувствуешь точно ожог энергии, которая притекает из Союза Советов, где эта энергия творит чудеса, создавая новую жизнь, новых людей. А вместе с этим становится грустно, что вот здесь, в Италии, рабочий класс ещё не создал писателей, которые могли бы честно, свободно и с радостью служить ему. Но эта грусть ненадолго, на минуту. Сияние северной энергии достигает и сюда…
Бывают случаи, когда и здесь встречаются люди, чувствующие «по-советски», случаи такие наблюдаешь всё чаще. Здесь много ходит по деревням немецких рабочих безработных; они работают у крестьян за кусок хлеба, за лиру — за две в день, лира — 10 копеек.
Есть тут и свои безработные. Люди разного языка неплохо понимают друг друга потому, что есть слова, которые на всех языках звучат одинаково. Слова эти: Ленин, Сталин, Советы. В церквах здесь по приказу папы римского попы молятся за «страдающий русский народ». Но бывает так, что прихожане спрашивают попа: «А Вы знаете, что русские рабочие — хозяева в своей стране и безработных там нет?» За такие вопросы, конечно, арестуют.
Вот на днях я получил письмо от рабочих из Сибири, с Кузнецкого строительства; автор письма жалуется на тяжёлые жилищные условия, а пожаловавшись, пишет: «Впрочем — наплевать, потерпим. Начали строить дома для нас, кино строят, ФЗУ. Можно потерпеть, работаем на себя, а не на чужого дядю». Всё глубже врастает в сознание советского рабочего то, что он работает именно на себя и что его примеру последует пролетариат всего мира.
Это — самое главное, что нам надо, товарищи. В этом сознании смысла работы — неисчерпаемый источник творческой энергии.
Крепко жму железные Ваши руки, строители нового мира!
Может быть, летом увидимся.
На процессе меньшевиков подсудимый Залкинд, между прочим, весьма скромно сказал т. Крыленко:
«Да, вы — правы, было преувеличение затруднений и преуменьшение положительных достижений». Подсудимый Якубович с пафосом кающегося грешника признал, что его корреспонденции в «Социал[истический] вестник» были «сплошной выдумкой». Комическая фигура процесса, безгранично самовлюблённый «учёный» Суханов сознался, что он пять лет — с 1925 года — печатал в грязненьком журнальчике Дана и Абрамовича «выдуманные статьи». Напомню, что Дан и Абрамович — это те самые «социалисты», которые в числе двадцати шести ходили в 1905 году «на чашку чая» к Павлу Милюкову и Ко, за что Владимир Ильич прежестоко надрал им уши. Все преступники — осуждённые и те, которые ещё ждут своей очереди явиться на суд рабочего класса, — все они на протяжении нескольких лет, кроме прямой своей деятельности — вредительства, которое принесло стране огромные материальные убытки, занимались ещё и тем, что, свободно вращаясь в среде советских граждан и партийцев, сеяли вокруг себя сомнения, уныние, панику. Эта их деятельность тоже преступна, она тоже вредительство, но уже, так сказать, «моральное». Это игра на понижение настроения людей, которые, не щадя своих сил, живя в тяжёлых бытовых условиях, делают великое дело общемирового значения. На днях я прочитал в рукописи весьма яркую пьесу Марианны Яхонтовой «Уот Тайлер»;.в этой пьесе кузнец Тайлер, организатор в 1381 году восстания крестьян против феодалов Англии, отлично говорит:
…каждый из врагов
В себе хранит прошедшего заразу
И речью, полной яда, красотой
Отживших форм её разносит всюду.
Это — правильно и неоспоримо. Каждый из вредителей заражал среду, в которой он вращался, и мы знаем, как разнообразно заболевали партийцы и беспартийные, которым эта зараза прививалась. Далеко не все люди настолько здоровы, чтобы сопротивляться ядовитому дыханию врагов, которые загнили и разлагаются. Не все достаточно хорошо вооружены теоретически для того, чтоб отражать речи, «полные яда» и облечённые в красивую форму. А главное, далеко не все умеют видеть действительность такой, какова она есть, многие всё ещё смотрят в настоящее из прошлого, издали, искоса, и для многих невидим, непонятен главный деятель настоящего — свободная, социалистически организуемая, поразительно продуктивная энергия рабочей массы. Как действует зараза? Я помню такой случай: в 1928 году была напечатана моя статья о «механических гражданах». Человек, которого я — как и многие другие — издавна привык считать честным, искренним революционером, но который сейчас арестован вместе с другими вредителями, — человек этот сказал мне: «Вы полемизируете с дураками, но ведь есть неглупые люди, которые думают и чувствуют так же, как эти ваши «механические». Я возразил, что полемизирую с людьми, которые кажутся мне достаточно типичными для их среды. «Да, конечно, — сказал он. — Но их мысли вы могли бы найти в форме более сильной».
Через несколько дней я услышал этот же упрёк от одного поэта. Затем упрёк этот был повторён ещё несколькими людьми в ряде анонимных писем по моему адресу. Некоторые из мыслей механических граждан были облечены действительно в «красивую» и потому — сильную форму. Но по смыслу они всё-таки оставались мыслями механически думающих людей, которым действительность, творимая рабочим классом и её вождем — партией, органически враждебна и неприемлема.
Процесс меньшевиков развернул цепь этих мыслей во всей её полноте, звено за звеном. Это, разумеется, так и должно было случиться.
Наш воспитатель — наша действительность. Враги преувеличивают силу её отрицательных явлений и преуменьшают значение положительных достижений. Но когда сами они достигли скамьи подсудимых, они немедленно признали, что достижения преобладают над отрицательными явлениями нашей действительности. Так как сами они — отрицательное явление, то следует верить им: голосом их говорит именно та мерзость жизни, которую рабочий класс должен победить и — побеждает. Да, этим голосам следует верить. Один из моих знакомых, человек прямой и честный, хотя и не партиец, просидев три дня в зале суда, написал мне: «Впечатление такое: люди эти давно искали удобного случая заявить, что они — мерзавцы, наконец получили эту возможность и заговорили о себе с полной искренностью».
