Я пожала плечами, не знаю, что ответить.
- Я просто… я проснулась и… захотела уйти.
Оуэн положил свою руку мне на поясницу и подтолкнул вверх по лестнице.
- Ты никуда не пойдешь, - отрезал он.
Он попытался вести меня по лестнице вместе с собой, но я скинула его руку. По моему лицу он легко мог догадаться, что я не намерена выполнять его приказы. Я уже открыла рот, но он меня опередил.
- Не уйдешь, пока не исправишь мою прическу, - уточнил он.
Ох.
Он стянул с головы кепку и запустил руку в неровные волосы.
- Надеюсь, что с похмелья ты стрижешь лучше.
Я прикрыла рот ладонью, пытаясь скрыть смешок. В его волосах не хватало двух огромных клоков волос. Спереди и по центру.
- Мне очень жаль.
Я могла бы сказать, что теперь мы квиты. Порча его замечательных волос определенно приравнивалась к его скотскому поступку трехнедельной давности.
Если бы у меня только была возможность добраться до волос Лидии, мне бы стало еще лучше.
Он надел бейсболку обратно на голову и начал подниматься по лестнице.
- Теперь мы можем пойти?
Сегодня у меня выходной, поэтому есть свободное время, чтобы исправить нанесенный мной ущерб, но мне не хотелось идти в салон в нерабочее время. Эмори выделила мне выходные, так как вчера был мой день рождения. И она, судя по всему, думала, что я собиралась провести этот день, как типичная девушка двадцати одного года. Мы живем вместе уже месяц, и если она до сих пор не заметила, то скоро точно узнает, что как таковой жизни у меня нет, потому нет нужды и в «дополнительных выходных».
Я поняла, что все еще стою посреди лестницы, хотя Оуэн уже поднялся к себе в квартиру, и я решила последовать за ним. Но достигнув верхней ступеньки, замерла на месте.
Он оказался посреди процесса переодевания. Стоя ко мне спиной, он стягивал испачканную краской футболку через голову. Мышцы на его плечах перекатывались, и я задалась вопросом, рисовал ли он когда-нибудь свой портрет.
Я бы его купила.
Он поймал меня за подглядыванием, когда потянулся за другой футболкой. Я быстро отвела взгляд, сделав это еще более очевидным, и уставилась на пустую стену, чувствуя, как он до сих пор смотрит на меня и, ох, подумать только, мне просто хотелось уйти отсюда.
- Все в порядке? - спросил он, вновь привлекая мое внимание.
- Что в порядке? - быстро переспросила я, расслабившись от звучания наших голосов, в которых в данный момент сквозила неловкость, грозившая накрыть меня с головой.
- Мы можем пойти прямо сейчас? Исправить мои волосы?
Он надел чистую футболку, и я ощутила укол разочарования от того, что теперь приходится смотреть на обычную серую футболку, вместо того, чтобы лицезреть произведение искусства под ней.
Откуда взялись такие глупые и поверхностные мысли, затмившие мое сознание? Раньше меня никогда не интересовали мускулы, пресс или потрясающие фигуры; мне вдруг захотелось догнать его отца и дать тому пять за создания такого безупречного сына.
Я прочистила горло.
- Да, мы можем идти. У меня нет на сегодня никаких планов.
Еще более жалко ты звучать не могла, Оберн.
Признаться, что в субботу не имеешь никаких планов после того, как нагло разглядывала его полуобнаженное тело. Очень привлекательное тело.
Он взял в руки бейсболку, надел ее себе на голову задом наперед и обулся.
- Готова?
Кивнув, я отправилась спускаться по ступенькам. Начинаю ненавидеть эту лестницу.
Когда он открыл дверь и солнце резко ударило мне по глазам, я засомневалась в своей человечности. Какова вероятность, что за ночь я превратилась в вампира? Прижав руки к лицу, я остановилась.
- Черт побери, как ярко.
Если это и есть похмелье, как люди вообще умудряются стать алкоголиками?
Оуэн прикрыл дверь и сделал несколько шагов в мою сторону.
- Вот, - изрек он. Затем надел свою кепку мне на голову и натянул ниже на глаза. - Должно помочь.
Он улыбнулся, и я получила шанс увидеть тот самый кривой зуб с левой стороны, который заставил меня улыбнуться, несмотря на то, что голова проклинала меня за каждое телодвижение. Я подняла руку и опустила кепку еще ниже.
- Спасибо.
Оуэн снова открыл дверь, и я посмотрела себе под ноги, пытаясь избежать яркого солнечного света. Выйдя на улицу, стала ждать, пока он закроет дверь, и мы двинулись в путь. К моему счастью, наш путь лежал в противоположную от солнца сторону, так что теперь я могла видеть, куда мы идем.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Оуэн.
Мне потребовалось шесть шагов, чтобы ответить на его вопрос.
- Сгораю со стыда, - призналась я. - Зачем люди напиваются, если на следующий день чувствуют себя просто отвратительно?
Я продолжила считать шаги, и его ответ занял восемь.
- Это способ отвлечься, - объяснил он.
Быстро подняв на него глаза, пожалела о своих действиях и вернула взгляд обратно на дорогу.
- Я понимаю, но разве бегство от проблем на несколько чесов, стоит жуткого похмелья на следующий день?
Он молчал в течение восьми шагов. Девяти. Десяти. Одиннадцати.
- Смотря, от чего ты пытаешься сбежать.
Очень глубокая мысль, Оуэн.
Моя жизнь достаточно безрадостна, но даже она не стоит такого состояния каждое утро. Но, возможно, это объясняет основную причину алкоголизма.
Ты пьешь, пытаясь избежать эмоциональной боли, потом на следующий день напиваешься снова, чтобы избавиться уже от физической боли. Ты пьешь чаще, пьешь больше, и в скором времени постоянно находишься в состоянии алкогольного опьянения, а та реальность, от которой старался сбежать становится только хуже. И вот приходится сбегать от «побега», для этого ты находишь что-то сильнее алкоголя. Возможно, именно так алкоголики превращаются в наркоманов.
Порочный круг.
- Хочешь об этом поговорить?
Я больше не стала повторять своей ошибки и поднимать на него взгляд, но меня снедало любопытство, что он имел в виду.
- Поговорить о чем?
- От чего ты пыталась сбежать прошлой ночью, - ответил он, глядя на меня.
Я покачала головой.
- Нет, Оуэн. Не хочу, - в этот раз посмотрела на него, даже несмотря на болезненные протесты головы. - А ты хочешь рассказать, почему закрываешь студию?
Мой вопрос застал его врасплох. Это можно было прочитать по его глазам прежде, чем он успел отвернуться.
- Нет, Оберн. Не хочу.
Мы одновременно остановились, когда достигли салона. Я взялась за дверь, сняла с головы его кепку и натянула ему на голову, для чего мне пришлось встать на мысочки.
- Вот и поговорили. А теперь давай замолчим и исправим твою прическу.
Он придержал для меня дверь, пропуская вперед.
- Именно об этом я и подумал.
Мы прошли в салон, я показала ему следовать за мной. Уяснив раз и навсегда, что с его волосами проще справиться, если их намочить, я сразу же повела его в комнату с раковинами.
Эмори следила за нашими передвижениями, в то время, как мы проходили мимо ее секции, и мне стало интересно, почему она не забеспокоилась, когда я вчера не вернулась домой и не позвонила, используя кодовое слово.
Прежде, чем у нее появился шанс наорать на меня, я решила извиниться, проходя мимо нее.
- Прости, что не позвонила вчера, - тихонько извинилась я.
Она посмотрела на Оуэна за моей спиной.
- Не беспокойся. Кое-кто предупредил меня, что ты жива и здорова.
Я сразу же обернулась и посмотрела на Оуэна, и по его пожатию плечами, поняла, это он предупредил Эмори. Не уверена, что мне это нравится, ведь проявления заботы с его стороны уменьшает злость.
Когда мы достигли дальнего помещения, все раковины оказались свободны, так что я прошла к самой дальней. Настроив высоту, пригласила Оуэна присесть. Отрегулировала температуру воды и стала наблюдать, как он наклоняет голову в прорезь раковины.
Я пыталась сконцентрироваться на чем угодно, кроме его лица, пока пыталась намочить голову. Он удерживал свой взгляд на мне все то время, что я занималась его волосами, намыливая шампунь. Я работала парикмахером уже около месяца и основную клиентуру нашего салона составляли женщины. Поэтому никогда особенно не обращала внимания, насколько мытье головы может оказаться интимным занятием.
Но с другой стороны, никто и никогда так беззастенчиво не пялился на мою работу. Осознание, что он внимательно следит за каждым моим движением, заставляло меня нервничать. Пульс начал ускоряться, а руки трястись. Через некоторое время, он заговорил.
- Ты злишься на меня? - тихо спросил он.
Мои руки замерли. Это был такой по-детски наивный вопрос. Словно мы снова стали маленькими и давали друг другу молчаливый обет. Но ответить на этот простой вопрос было очень сложно.
Три недели назад я злилась на него. Злилась и прошлой ночью. На самом деле, находиться рядом с ним, видеть, как он на меня смотрит, заставляет меня придумывать ряд уважительных причин, по которым он не смог вернуться ко мне, и они никак не были связаны со мной.
