Джезабел. Вы ничем не обяжете меня больше!
Санчо. А меня - меньше. О, черт бы побрал все эти великанские приключения! Теперь-то уж все мои кости будут переломаны. Я отдал бы руку или даже обе, чтоб спасти остальное, от чистого сердца бы отдал! А впрочем, может удастся улизнуть и все сохранить?
Дон Кихот. Пойди сюда, Санчо! Встань впереди и прими на себя первый натиск неприятеля! А пока великан будет целиться тебе в голову, я улучу момент и отсеку его собственную.
Санчо. Эх, сэр! Зря я, видать, был странствующим оруженосцем, коли не научился ничему лучшему, как соваться вперед хозяина! К тому же, сэр, всякому свое: я последний человек в начале боя, зато сущий дьявол в конце.
Джон, Фейрлав, Дон Кихот, Доротея, Джезабел.
Джон. О сэр, мы пропали, погибли! Сэр Томас в гостинице! Вы обнаружены, и он спешит сюда с полутора сотней людей - отнять у нас госпожу Доротею.
Фейрлав. Знаем, знаем!
Дон Кихот. Пусть он приведет сюда столько же тысяч, я докажу, что им не осилить одного-единственного рыцаря!
Фейрлав. Десять тысяч раз спасибо, славный рыцарь! Клянусь небом, я умру рядом с вами, прежде чем отдам ее!
Дон Кихот. Ныне, обожаемая Дульсинея Тобосская, придай мне силы своим лучезарным сиянием!
Сэр Томас (за сценой). Где моя дочь, злодеи?! Где моя дочь?!
Дон Кихот. А, это ты, проклятый великан Тергиликомбо! Я слишком хорошо знаю твой голос! Трепещи, негодяй!
Доротея. Дорогая Джезабел, я сама не своя от страха! Или погибнет Фейрлав, или отец! Знаю, как мне поступить: брошусь между ними и, пусть это грозит мне гибелью, положу конец их схватке!
Джезабел. Поступайте, как решили. А я тем временем отправлюсь в спальню и прикончу бутылочку, которая у меня там припасена. Поверьте, я и сама до смерти напугана!
Санчо (один).
Санчо. Ну и неразбериха! Кому там башку расшибут, не знаю, только уж теперь не Санчо. Ловко я вывернулся!.. А все же не выбраться мне из этой драчливой страны таким целым, как я сюда попал. Останется здесь несколько фунтов бедного Санчо! Вот, выходит, всего и проку от английской говядины и пудинга! Эх, уж лучше мне снова очутиться в Испании! Я начинаю думать, что этот дом, или замок, в самом деле заколдован. Еще, чего доброго, в нем сам дьявол поселился! С тех пор как мы сюда въехали, потасовкам конца нет. У меня уже не те кости, что две недели назад, и не на тех они местах. А что до моей шкуры, то по расцветке ей радуга в подметки не годится. Она похожа... На что она похожа? Ни на что не похожа, разве только на кожу моего хозяина. А вам, хозяин мой милый, ежели достается, то, прямо скажу, поделом. И коли вас хорошенько вздуют - что ж, не за зря! Что нам до этой принцессы, пропади она пропадом?! К тому же я уверен: она такая же принцесса, как я. И кой толк в чужие дела соваться? На хлеб не заработаешь, за других отдуваясь. А чтоб удобного случая не упускать, отправлюсь-ка я в кладовую и, пока они там колотят друг друга по башкам, набью себе брюхо и котомку до отказа.
Сэр Томас, Доротея.
Сэр Томас. Смотри, бесстыжая девчонка! Смотри, к чему привело твое проклятое увлечение!
Доротея. Вот причина моего несчастья. Если Фейрлав погибнет, моя жизнь кончена.
Сэр Томас. Да ему и впрямь лучше погибнуть. Я его так отделаю, что весь остаток своей жизни он уж никому не приглянется.
Доротея. На коленях молю вас, сэр!.. Заклинаю всей нежностью, какую вы когда-либо питали ко мне, всей радостью, что, по вашим словам, я вам доставляла, всей болью, которую я сейчас терплю, - не старайтесь повредить Фейрлаву! Какую бы кару вы на него ни обрушили, тяжесть ее падет на меня. Разве мало вам, что сердце мое обливается кровью? Разве мало вам отнять у меня того, кто мне дороже зеницы ока? Лишить меня блаженства, о котором я так мечтала? Внемлите моей мольбе, сэр, или убейте меня, но не превращайте в проклятье жизнь, дарованную мне вами!
Сэр Томас. Оставь меня, ты мне не дочь!..
Доротея. Что ж, разлучите нас, только пусть он будет счастлив! Это утешит меня, когда я останусь одна. Я могу отказаться от счастья с ним, но не в силах быть равнодушной к его страданиям. Живи он во дворце, я примирилась бы со своим тягостным одиночеством, но если он окажется в тюрьме, ничто на свете не удержит меня вдали от него.
Газл, миссис Газл, сэр Томас, констебль, Дон Кихот,
Фейрлав, Джон.
Газл. Наконец-то, с позволенья вашей милости, удалось нам забрать этого помешанного. Но он причинил нам такие убытки, что никогда не сможет их возместить.
Миссис Газл. Наше заведение разорено дотла. Ни одного целого окна в доме! Кучер дилижанса клянется, что никогда больше не завезет сюда постояльцев. Мисс Сник лежит наверху в обмороке, мистер Сник, бедный, плачет, а миссис Сник ругается и топает ногами, как драгун.
Сэр Томас. Вы за это ответите, мистер Фейрлав! А что до этого бедного малого, так, надо думать, вы его наняли. Послушай, любезный, сколько ты получил с джентльмена за этот содом?
Дон Кихот. Что ж, пользуйтесь властью, пока ваше время не прошло! Я вижу, этот подвиг предуготован не мне, и я вынужден подчиниться волшебству.
Сэр Томас. Ты что, издеваешься надо мной, негодяй?..
Дон Кихот. Ничтожный! Я не унижу себя ответом на твои оскорбления.
Сэр Томас. Я тебе покажу, кто я такой!
Дон Кихот. Неужели ты полагаешь, что я не узнал тебя, великан Тергиликомбо? Но, хоть я и покорился своей участи, не думай, что я тебя боюсь. Придет твой час, и я увижу, как ты падешь жертвой другого рыцаря, к которому судьба будет более благосклонна.
Сэр Томас. Я тебе покажу рыцаря, собака! Я тебе покажу!
Миссис Газл. Слыхал, муженек? Надеюсь, ты не станешь больше сомневаться, что это помешанный? Он даже его милость ставит не выше какого-нибудь скрипача.
Газл. Как бы мне хотелось, чтоб ваша милость отправили его в замок. Вид у него чертовски подозрительный. Я только и вздохну с облегчением, когда он очутится под замком.
Фейрлав. Сэр Томас, я не заслужил от вас подобного обращения. И хотя любовь к вашей дочери до сих пор связывала мне руки, не заходите слишком далеко. Поверьте, вы за это ответите.
Сэр Томас. Ничего, сэр, мы не из пугливых!
Сквайр Баджер, сэр Томас, Доротея, Фейрлав, Дон Кихот, миссис Газл.
Баджер. Ого-го! Что это стряслось с вами со всеми? Или в этой гостинице сам черт поселился? Вы человеку и поспать не дадите! Я так было сладко заснул на столе, словно на перине. В чем дело? Черт побери, где милорд Слэнг?
Сэр Томас. Дорогой сквайр, не лучше ли вам сейчас отправиться в постель? Вы немного разгорячились от вина.
Баджер. Эвона что, сэр! Не хотите ли вы сказать, что я пьян? Заявляю, сэр, я трезв, как судья, и если кто говорит, что я пьян, сэр, то он лжец и сукин сын! Попробуй-ка теперь, дружище, сказать, что я не трезв!
Доротея. О мерзкий, грязный негодяй!
Баджер. Святой Георгий! Славная девчонка! Дай-ка я ее поцелую... Могу поручиться, что она вдвое красивее моей будущей жены.
Сэр Томас. Постойте, дорогой сэр, ведь это моя дочь!
Баджер. Плевать мне, чья она дочь, сэр!
Доротея. Бога ради, защитите меня от него!
Фейрлав. Пустите, негодяи! Ах ты мерзавец! Лучше тебе проглотить свои собственные пальцы, чем дать волю рукам!
Сэр Томас. Дорогой мистер Баджер, это моя дочь, молодая леди, относительно которой у вас определенные намерения.
Баджер. Ну так что ж, сэр? А разве сейчас у меня нет никаких намерений?
Сэр Томас. Позвольте просить вас, сэр, проявлять их не столь грубо.
Баджер. Слушай, ты знаешь, кто я такой? Если б знал, не стал бы так со мной разговаривать! Поговори еще, дождешься у меня!.. Пойдемте, сударыня! Раз уж я обещал на вас жениться и раз уж нельзя, как говорят, уйти с честью, так чем быстрей - тем лучше. Пошлем за священником, да и дело с концом. У меня подходящее настроение, черт возьми! Вижу, нехитрая это штука - любовь крутить, ежели приняться хорошенько. Мне еще ни разу в жизни не случалось в любви объясняться, а как гладко выходит! Словно специально обучался.
Дон Кихот. Сэр, одно слово, с вашего позволения! Я полагаю, вы считаете себя человеком разумным...
Сэр Томас. Что?
Дон Кихот. Считаете, что сами способны устраивать свои дела и не нуждаетесь в наставнике...
