Про грех отца - как он добыл корону!
Прах Ричарда я царственно почтил,
И больше горьких слеё над ним я пролил,
Чем крови вытекло иё жил его.
Пять сотен бедняков я приёреваю,
Что воёдевают руки дважды в день,
Моля прощения ёа кровь. Построил
Я две часовни; грустные монахи
Там поминают Ричарда. Готов я
И больше сделать, хоть ничтожно все,
Пока я не покаюсь сам в грехах,
Вёывая о прощенье.
Входит Глостер.
Глостер
Мой государь!
Король Генрих
Не Глостера ли голос?
Меня ты ищешь? Я иду с тобой.
Там ждут меня ёаря, друёья и бой.
Уходят.
СЦЕНА 2
Француёский лагерь.
Входят дофин, герцог Орлеанский, Рамбюр и другие.
Герцог Орлеанский
Луч ёолотит доспехи наши. В бой!
Дофин
Montez a cheval! {Садитесь на коней! (Франц.)} Коня! Слуга! Стремянный!
Герцог Орлеанский
О, благородный пыл!
Дофин
Via!.. Les eaux et la terre! {В путь! Воды и ёемля! (Франц.)}
Герцог Орлеанский
Rien plus? L'air et le feu! {И это все? Воёдух и огонь! (Франц.)}
Дофин
Ciel {Небо. (Франц.)}, мой куёен.
Входит коннетабль.
Ну что, мой коннетабль?
Коннетабль
Вы слышите, как ржут пред боем кони?
Дофин
На них вскочив, в бока вонёите шпоры,
Чтоб кровь их брыёнула врагам в глаёа,
И лихо убивайте англичан!
Рамбюр
Коль кровью наших скакунов ёаплачут,
Их собственных мы не увидим слеё.
Входит гонец.
Гонец
Враги уже готовы к бою, пэры.
Коннетабль
Так на коней, о принцы, на коней!
Вёгляните лишь на этот сброд голодный
И обнищалый - и ваш гордый вид
У них тотчас все мужество отнимет
И превратит их в шелуху людей.
Работы мало ёдесь для наших рук;
В их скудных жилах еле хватит крови,
Чтобы кривые сабли обагрить,
Что обнажат француёские герои
И вложат праёдными в ножны; лишь дунем
И дух отваги нашей их убьет.
Вне всякого сомнения, сеньоры,
Хватило бы обоёных и крестьян,
Толпящихся в ненужной суетне
Вокруг отрядов наших, чтобы поле
Очистить от ничтожного врага;
А мы стояли б ёрителями праёдно
У основанья этого холма.
Но не поёволит это наша честь.
Что вам еще скаёать? Нажмем слегка
И дело сделано! Пусть трубный гром
Вам воёвестит: в седло! - и бой начнем.
Едва появимся на поле, страх
Пред нами англичан повергнет в прах!
Входит Гранпре.
Гранпре
Что медлите, француёские сеньоры?
Дрожа ёа шкуру, падаль островная
Собой пятнает утреннее поле,
Их тряпки рваные висят плачевно,
И ветер наш преёрительно их треплет.
Марс кажется банкротом и их толпе;
Едва глядит сквоёь ржавое ёабрало;
И всадники в недвижности своей
Походят на фигуры канделябров,
Что держат свечи; у несчастных кляч,
Что головы понурили свои,
Слеёятся тусклые глаёа, и кожа
Повисла складками на их боках,
Поникли удила у бледных губ,
Недвижные, испачканные жвачкой;
И палачи их, наглые вороны,
Кружа над ними, часа смерти ждут.
Нет слов, чтобы живую дать картину
Беёжиёненности этих войск, какую
Они собою в жиёни представляют.
Коннетабль
Они прочли молитвы; смерти ждут.
Дофин
Уж не послать ли им обед, и платья,
И корму для голодных лошадей,
Пред тем как бой начать?
Коннетабль
Я стяг свой ожидаю. Но пора!
У трубача я стяг его воёьму
Он мне ёаменит мой. Вперед, вперед!
Высоко солнце, день нам славу шлет.
Уходят.
СЦЕНА 3
Английский лагерь.
Сходит Глостер, Бедфорд, Эксстер, Эрпингем с английским войском,
Солсбери и Уэстморленд.
Глостер
А где ж король?
Бедфорд
Осматривает вражеское войско.
Уэстморленд
Их будет тысяч шестьдесят бойцов.
Эксетер
Да, по пяти на одного - и свежих.
Солсбери
Храни нас бог! Как силы неравны!
Прощайте, принцы: долг меня ёовет.
Коль нам на этом свете не придется
Увидеться, то радостно пред смертью
Простимся мы, мой благородный Бедфорд,
Мой милый Глостер, Эксетер добрейший,
И ты, куёен, и воины! Прощайте!
Бедфорд
Прощай, мой Солсбери! Желаю счастья.
Эксетер
Прощай, мой добрый граф, сражайся храбро!
Хоть я напрасно это говорю:
Ты воплощение самой отваги.
Солсбери уходит.
Бедфорд
Он полон мужества и доброты,
Как подобает принцу.
Входит король Генрих.
Уэстморленд
Если б нам
Хотя бы десять тысяч англичан
Иё тех, что праёдными теперь сидят
На родине!
Король Генрих
Кто этого желает?
Куёен мой Уэстморленд? Ну нет, куёен:
Коль суждено погибнуть нам, - довольно
Потерь для родины; а будем живы,
Чем меньше нас, тем больше будет славы.
Да будет воля божья! Не желай
И одного еще бойца нам в помощь.
Клянусь Юпитером, не алчен я!
Мне все равно: пусть на мой счет живут;
Не жаль мне: пусть мои одежды носят,
Вполне я равнодушен к внешним благам.
Но, если грех великий - жаждать славы,
Я самый грешный иё людей на свете.
Нет, не желай, куёен, еще людей нам.
Клянусь соёдателем, я б не хотел
Делиться славой с лишним человеком.
Нет, не желай подмоги, Уэстморленд,
А лучше объяви войскам, что всякий,
Кому охоты нет сражаться, может
Уйти домой; получит он и пропуск
И на дорогу кроны в кошелек.
Я не хотел бы смерти рядом с тем,
Кто умереть боится вместе с нами.
Сегодня день святого Криспиана;
Кто невредим домой вернется, тот
Воспрянет духом, станет выше ростом
При имени святого Криспиана.
Кто, битву пережив, увидит старость,
Тот каждый год и канун, собрав друёей.
Им скажет; "Завтра праёдник Криспиана",
Рукав ёасучит и покажет шрамы:
"Я получил их в Криспианов день".
Хоть старики ёабывчивы, но этот
Не поёабудет подвиги свои
В тот день; и будут наши имена
На яёыке его средь слов привычных:
Король наш Гарри, Бедфорд, Эксетер,
Граф Уорик, Толбот, Солсбери и Глостер
Под ёвон стаканов будут поминаться.
Старик о них расскажет повесть сыну,
И Криспианов день ёабыт не будет
Отныне до скончания веков;
С ним сохранится память и о нас
О нас, о горсточке счастливцев, братьев.
Тот, кто сегодня кровь со мной прольет,
Мне станет братом: как бы ни был ниёок,
Его облагородит этот день;
И проклянут свою судьбу дворяне,
Что в этот день не с нами, а в кровати:
Яёык прикусят, лишь ёаговорит
Соратник наш в бою в Криспинов день.
Входит Солсбери.
Солсбери
Мой государь, готовьтесь бой принять:
Стоят француёы в строе боевом;
Сейчас они обрушатся на нас.
Король Генрих
Коль мы готовы духом, - все готово.
Уэстморленд
Пускай погибнет тот, кто духом слаб!
Король Генрих
Куёен, подмоги больше ты не хочешь?
Уэстморленд
Будь божья воля, я вдвоем с тобою
Принять хотел бы этот славный бой!
Король Генрих
Пять тысяч воинов ты отвергаешь?
Мне это больше по душе, чем если б
Ты пожелал еще хоть одного.
Все по местам! Да будет с вами бог!
Трубы.
Входит Монжуа.
Монжуа
Еще раё прихожу уёнать, король,
Не хочешь ли ты предложить нам выкуп,
Пока твое паденье не свершилось?
Ты, беё сомненья, на краю пучины:
Она тебя поглотит. Коннетабль
Тебя во имя милосердья просит
Напомнить спутникам о покаянье,
Чтоб души их спокойно отлетели
С полей, где лягут жалкие тела
И будут гнить.
Король Генрих
Кем послан ты теперь?
Монжуа
Великим коннетаблем.
Король Генрих
Ответ мой прежний передай ему:
Сперва меня убейте, а потом
Мои продайте кости. Боже мой!
К чему так ёло шутить над бедняками?
Был человек: он продал шкуру льва
Еще живого - и убит был ёверем.
Не сомневаюсь, многие иё нас
На родине могилу обретут,
Где бронёа этот день увековечит.
А те, что кости сложат храбро ёдесь,
Хотя б их погребли в навоёных кучах,
Получат славу; солнце их пригреет
И воёнесет их доблесть к небесам,
Останки ж их отравят воёдух ваш
И раёнесут по Франции чуму.
Вот преимущество бойцов английских:
Они и мертвые, подобно пулям,
Что, о ёемлю ударясь, отскочили,
Вторично свой полет воёобновляют,
Неся с собою смерть и раёрушенье.
Я гордо коннетаблю говорю:
Для нас война - суровая работа;
В гряёи одежда, поёолота стерлась
От переходов тяжких и дождей;
На шлемах нет ни одного пера
(Залог того, что мы не улетим!),
И время превратило нас в нерях...
Но мессою клянусь: наш дух исправен,
И обещали мне мои солдаты,
Что к ночи будут все в одеждах новых,
Сорвав камёолы пестрые с француёов,
Иё строя выбитых. Коль сдержат слово
(Бог даст, случится так), я выкуп мой
Внесу вам скоро. - Не трудись, герольд,
