125
Маландринами в эпоху крестовых походов назывались арабские разбойники, наводнявшие Сирию и Египет. Это слово осталось в наречиях южных народов для обозначения вора на большой дороге или морских разбойников, и в рыцарских романах оно встречается весьма часто.
В Miscelania Дон Луиса Запата описана почти подобная же шутка, сыгранная с одним португальским дворянином у графа де Бенавенте. Быть может, Сервантес заимствовал оттуда мысль о шутке как Дон Кихотом.
Во многих местах Сервантес старается связать вторую часть своей книги с первой и с этою целью предполагает промежуток между ними не в десять лет, а в несколько дней.
Ориана, любовница Амадиса Галльскаго, Аластрахарея, дочь Амадиса Греческого и королевы Загары, и Мадазима, дочь Фамонгомодана, великана кипящего озера, суть дамы рыцарского измышления.
Имя, данное арабскими летописцами Флоринде, дочери графа Дон Юлиана.
Так называлась пахучая вода, бывшая очень в моде во времена Сервантеса. В состав этой ангельской воды (Aqua de angeles) входили красные розы, белые розы, трилистник, лаванда, жимолость, померанцевые цветы, тимьян, лилия, гвоздика и апельсины.
Это кресло Сада (escano) последний завоевал в Валенсии, по словам его летописцев, у внука туземного мавританского короля Али-Мамуна.
Вамба царствовал в готической Испании от 672 по 680 г.
Родриго, последний готский король, побежденный Тариком в битве при Гуадалете (711–712 г.)
Ya me comea, ya me comen
Por do mas pecado habia.
Это не точная цитата из романса о покаянии короля Родрига. (См. Cancionero general 1555 г., т. XVI, стр. 128). Стихи, вероятно, искажены переводом.
Мигель Верино был автор элементарной книжки под заглавием De puerorum moribus dieticha, по которой когда-то учились школьники. Сервантес, которому приходилось объяснять двустишия Верино в классе учителя Хуана Лопеца де-Хоиос, вероятно, вспомнил и его эпитафию, сочиненную Политьеном и начинающуюся так:
Michael Verinus florentibus occidit annis,
Moribus ambiguum major an ingenio – и т. д.
Этот род учтивости по отношению к дамам был употребителен не в одних только рыцарских книгах, где примеров ему множество. Мариана рассказывает, что когда инфанта Изабелла после трактата los toros de Guisando, обеспечившего ей корону Кастилии, показалась на улицах Сеговии в 1474 г., король Генрих IV, ее брат, для оказания ей чести, взялся за повод ее лошади.
Фавила был, собственно, не готский король. Он был преемником Пелагия в Астурии. Его царствование или, вернее, правление, длилось с 737 по 739 г.
Рождество, Богоявление, Пасха и Троицын день.
Так ввали знаменитого гуманиста Фернанда Нуньеца Гускана, который в начале XVI столетия преподавал в Саламанке греческий, латинский языки и риторику. Его называли также el Pinciano, потому что он родился в Вальядолиде, которая, как полагали, и была Пинчией, о которой упоминается в римской истории. Его собрание пословиц появилось уже после его смерти, которая была в 1453 г. Другой гуманист Хуан де-Маллара, в Севилье, составил к ней комментарий под названием Filosofia vulgar.
Латинское слово, вошедшее в Испании во всеобщее употребление.
Во времена Сервантеса карета была предметом величайшей роскоши, и знатные дамы всего более мечтали о них. Многие семьи разорялись, чтобы содержать этот дорогой предмет суетности и тщеславия, и в короткое время от 1578 до 1626 г. издано было шесть законов (pragmaticas), запрещавших злоупотребление этим новым тогда способом передвижения. По словам Сандоваля (Historia de Carlos Quinto, ч. II), первая карета явилась в Испанию из Германии и вошла там в употребление при Карле V, в 1546 г. Жители всего города стекались глядеть на эту диковину и удивлялись, точно при виде центавра или какого-нибудь чудовища. Впрочем, кареты, разорительные для бедных людей, была очень выгодны для больших бар, которые до того никогда не выходили без конвоя из всевозможных лакеев. Один современник этого события, Дон Луис Брочеро (Discurso del uso de los coches), сделал такое замечание: «Обычай ездить в каретах избавляет их от целой армии слуг, авангарда из лакеев и арьергарда из пажей».
Игра слов по поводу фамилии Трифальди.
De la dolce mi enemiga
Nace un mal que al aima hiere,
Y por mas tormento quiere
Que же sienta y no же diga.
Это четверостишие переведено с итальянского и вот оригинал, написанный Серафино Аквидеано:
De la dolce mia nemica
Nasce on duol ch'esser non suole:
Et per piu tormento vuole
Che si senta e non si dica.
Yen, muerte, tan escondida
Que no te sienta venir,
Porque el placer del morir
No me torne a dar la vida.
Это четверостишие впервые написано было с некоторыми видоизменениями во втором и третьем стихах коммандором Эскрибой.
Segedillas, вошедшие в моду во времена Сервантеса и называвшиеся также copias de seguida, – маленькие строфы из коротких стихов, положенные на легкую и веселую музыку. Это не только стихи, но и танцы.
Пустынные острова.
Ироничекий намек на знаменитое обращение Виргилия, когда Эней рассказывает Дидоне о бедствиях Трои:
Quis, talia fando,
Myrmidonum, Dolopumve, aut duri miles Ulyssei.
Temperet а lacrymis…? (Aen., lib. II).
Эти женщины, профессия которых была очень в моде во времена Сервантеса, назывались тогда velleras.
Сервантес заимствовал идею этой деревянной лошади из Истории красивой Мегалоны, дочери короля Неаполитанского, и Петра, сына графа Провансальского, рыцарского романа, напечатанного в Севилье в 1533 г. Доктор Боул, в своих Примечаниях к Дон Кихоту, замечает, что старый Чоусер, Энний английских поэтов, умерший в 1400 г., говорит о подобной лошади, принадлежавшей Камбусвану, татарскому хану: лошадь эта летала по воздуху и могла быть управляема с помощью пружины, находившейся в ее ухе. Только лошадь Камбускана была из бронзы.
Волопас не был одной из лошадей Солнца: это созвездие, соседнее с Большой Медведицей. Другая лошадь называлась не Перитоа, а Пирофис, судя по следующим стихам Овидия (Метам., кн. II):
Interea volucres Pyroeis, Eo'us et Aethon,
Solis equi, qaaturque Phlegon, hinnitibns auras
Flammiferis implent, pedibusque repagola puisant.
Clavileno el aligero. Имя составлено из слов: clavija – пружина и leno – полено.
Cochechas (взятка, подкуп) назывались подарки, которые давать обязаны были вновь назначаемые чиновники тем, кто им доставлял новую должность. Во времена Сервантеса таким путем доставались места не только гражданские и судебные, но и прелатуры и высшие духовные должности. Этот постыдный торг, на который намекает Сервантес, был так всеобщ, так обычен, так открыт, что Филипп III указом от 19 марта 1644 г. предписал довольно тяжелые наказания просителям и протекторам, которые впредь окажутся в этом виновными.
Перальвильо – небольшая деревня на пути от Сиудад-Реала в Толедо, около которой братство святой Германдады казнило стрелами и выставляло затем тела осужденных им злодеев.
Доктор Евгенио Торральва осужден был инквизицией на смертную казнь, как колдун, и казнен 6-го мая 1531 г. Процесс его начался еще 10-го января 1528 г. Между манускриптами мадридской королевской библиотеки найдены многие из его показаний, снятых с него во время процесса. Вот вкратце то, на которое намекает Сервантес: «На вопрос, уносил ли его дух Зекиил куда-нибудь, и каким образок уносил, он ответил: В бытность мою в Вальядолиде в прошедшем мае месяце (1527 г.) названный Зекиил увидал меня и рассказал мне, что в этот самый час Рим берут приступом и разрушают, я сообщил об этом нескольким лицам, и сам император (Карл V) узнал об этом, но не хотел верить. В следующую ночь, видя, что этому не верят, дух стал уговаривать меня отправиться с ним, обещая доставить меня в Рим и в ту же ночь привезти назад. Так все и сделалось: мы оба отправились в четыре часа вечера, выйдя как бы для прогулки за город. Когда мы вышли из Вальядолиды, названный дух сказал мне: No haber paura: fidate de me, que yo te prometo que no tendrai ningun desplacer: per tanto piglia aquesto in mano (этот полу итальянский, полу испанский жаргон означает: Не бойся, доверься мне; обещаю тебе, что не будешь иметь никакой неприятности. Итак возьми это в руку); и мне показалось, когда я взял это в руку, что это суковатая палка. А дух сказал мне: Cierra ochi (закрой глаза); когда же я открыл их, мне показалось, что я так близко от моря, что могу рукой достать его. Потом мне показалось, когда я открыл глаза, что я вижу что-то очень темное, будто тучу, а затем и молнию, которая меня очень испугала. А дух мне сказал: Noli timere, bestia fiera (не бойся, хищный зверь), и я повиновался. Когда же я через полчаса пришел в себя, я увидал себя в Риме, на земле, и дух спросил меня: Dove pensate que srtate adesso? (где, думаете вы, вы сейчас находитесь). Я ответил, что нахожусь на улице башни Ноны, и услышал, как пробило на часах замка Св. Ангела пять часов вечера. Мы отправились оба, гуляя и разговаривая, к башне св. Гиниана, где жил германский епископ Копис, и я видел, как разграбили несколько доков, и видел все, что происходило в Риме. Я вернулся оттуда тем же путем, в продолжение полутора часов, в Вальядолиду, где дух довез меня до моей квартиры близ монастыря Сан-Бевито», и проч.
