Тем более удивителен фотопортрет из собрания П. Л. Вакселя. С этой фотографии смотрит душа Теккерея. Нет в этом лице ни чопорности, ни светскости, перед нами несколько растерянное лицо близорукого человека, не слишком счастливого, совсем в себе не уверенного. Лицо, снявшее маску, лицо, застигнутое врасплох.
Кто же был Платон Львович Ваксель, сохранивший для потомков такое замечательное изображение Теккерея?
Платон Львович Ваксель (1844-1918) - музыкальный критик, сотрудник Министерства иностранных дел, коллекционер. В 1870-1877 гг. учился в Лейпцигском университете и получил степень доктора международного права.
С 1874 г. П. Л. Ваксель жил в Петербурге и служил в Министерстве иностранных дел. В 1877 г. он был назначен вице-директором канцелярии министерства. Выступал в печати со статьями по. вопросам музыки и изобразительного искусства. Был видным деятелем Санкт-Петербургского отделения Русского музыкального общества, действительным членом Академии художеств. Еще студентом, в 1871 г. Ваксель начал собирать свою коллекцию автографов, рисунков, портретов русских и иностранных деятелей.
Библиографические разыскания подсказали и структуру книги. То, что отыскивалось с таким трудом, хотелось сохранить не только в скупой библиографической записи и не только в аннотации. Хотелось дать возможность читателю убедиться воочию, какими подчас странными, неглубокими или, напротив, удивительно проницательными были суждения русских писателей о Теккерее. Ведь собранные вместе суждения Герцена, Тургенева, Гончарова, Л. Толстого, Чернышевского, Писемского, Ушинского, Короленко, Достоевского, М. Горького и других классиков показывают особенность судьбы "русского Теккерея". На фоне кратких отзывов писателей выделяются своей обстоятельностью статьи А. В. Дружинина. В собранных мнениях, оценках, суждениях немало неточностей, есть ошибки - но ведь это тоже судьба!
Так возникли разделы "Теккерей и русские писатели", "Теккерей и русская культура". Пусть читателя не удивляет, что в одной и той же книге он встретится с разными взглядами на одно и то же явление, скажем, на творческие отношения Теккерея и Л. Н. Толстого. Суждения на этот счет составителя отличаются от суждений С. Нураловой. Точка зрения М. Н. Шишлиной на переводческую деятельность И. И. Введенского в некоторых аспектах не совпадает с мнением Ю. Д. Левина, работы которого об этом переводчике отражены в библиографическом указателе. Но ведь в спорах рождается истина.
А как относились к Теккерею его собратья по перу, знавшие его в каждодневной жизни? Может быть, их суждения помогут нам дорисовать те черты, что размыты на его портретах и фотографиях? Читатель узнает, что думали о Теккерее Шарлотта Бронте, Чарльз Диккенс, Энтони Троллоп, Роберт и Элизабет Браунинги, Бернард Шоу, удивится, как часто современники не понимали этого писателя, наверное, задастся вопросом, а почему они столь превратно толковали его творчество, а подчас и поведение?
Но надо предоставить слово и самому Теккерею. Его голос звучит в двух разделах: Теккерей-критик, где приведены отрывки из эссеистики Теккерея, его высказывания о реализме, писательском мастерстве. Надо заметить, что многие положения Теккерея не потеряли своей актуальности и по сей день.
Читателя ждет и несколько неожиданная встреча с Теккереем-поэтом. Пожалуй, это наиболее неизвестная страница в его творческом наследии. В книге воспроизводятся в хронологическом порядке самые разные стихотворения Теккерея - песни, баллады, отрывки из поэм. Даются и разные образцы переводов. Некоторые стихотворения были переведены специально для данного издания, а потому являются первой публикацией.
И, наконец, как говорят соотечественники Теккерея, "last but not least" (последнее, но отнюдь не последнее по значению) - рисунки Теккерея. Ведь он был отменным рисовальщиком, писателем-художником. И библиографический указатель произведений Теккерея не может существовать без этой страницы его наследия.
Разделы перечислены не в той последовательности, как они идут в книге. Но мне хотелось рассказать, как они возникли. И хотя уже совсем странно заканчивать заглавием - но, действительно, оно было придумано в этой книге в последнюю очередь, заглавие - плод коллективного творчества издательства и Всесоюзной государственной библиотеки иностранной литературы, а подсказал его сам материал: "Уильям Мейкпис Теккерей: творчество, воспоминания, библиографические разыскания".
У Библиотеки есть опыт издания библиографических указателей с литературоведческими и литературными приложениями: "Чарльз Диккенс" (1962), первый выпуск Шекспира в русской печати (1964), "Мериме" (1968), "Золя" (1975), "Петрарка" (1986). В этих изданиях приводились списки автографов и материалы о них, статьи о русских исследователях. Так, в недавно вышедшем указателе "Франческо Петрарка" были приведены образцы русских переводов его стихотворений поэтами XVIII-XX вв.
И все же эта работа - первый опыт библиографического указателя с обширными литературными приложениями и иконографическим материалом. Первый опыт всегда труден. Тем более неоценима помощь и содействие, которую оказала при подготовке рукописи к печати редактор этой книги. Составитель выражает свою признательность переводчикам, сделавшим переводы для этого издания,- Т. Я. Казавчинской, А. Ва-сильчикову, Е. Печерской, А. Солянову; И. М. Дьяконову, предоставившему редкие материалы из архива своего отца Михаила Алексеевича Дьяконова, переводчика "Ярмарки тщеславия"; сотрудникам Рукописного отдела Института русской литературы (Пушкинского дома) АН СССР, Ленинградской государственной театральной библиотеки им. А. В. Луначарского, Государственной Публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, а также М. Н. Шишлиной - сотруднице Научно-библиографического отдела Всесоюзной государственной библиотеки иностранной литературы за большую помощь при сборе библиографического материала.
СТРАННАЯ СУДЬБА УИЛЬЯМА ТЕККЕРЕЯ
...Было бы неразумно утверждать, будто юмор ...слишком хорош для широкой публики и наслаждаться им способны только избранные. Лучшими образцами юмора, как нам известно, восторгается и публика, и утонченные ценители.
Теккерей
Теккерея переводили в России, начиная с 1847 г.; в 50-60-е гг. прошлого века были изданы все его большие романы: "Ярмарка тщеславия", "Пенденнис", "Генри Эсмонд", "Ньюкомы", "Виргинцы", "Дени Дюваль". "Теккерей составил себе европейскую славу", - восторженно восклицал критик журнала "Отечественные записки". ""Ярмарку тщеславия" знают все русские читатели", вторил ему рецензент из "Сына Отечества". В "Отечественных записках" за 1861 г. сказано, что "Теккерей стоит далеко впереди самых знаменитых имен в списке юмористов".
Периодические издания разных направлений и ориентации наперебой печатали все, что выходило из-под пера Теккерея. Нередко одно и то же произведение публиковалось параллельно в разных журналах и в разных переводах. "Ярмарка тщеславия", или "Базар житейской суеты", как называли роман в самых первых русских переводах, вышла в 1850 г. в приложении к журналу "Современник" и в "Отечественных записках". Также и "Ньюкомы" в 1855 г. появились практически одновременно в приложении к журналу "Современник" и в "Библиотеке для чтения".
В числе переводчиков Теккерея был сам Иринарх Иванович Введенский, человек редких талантов, блестяще представивший русскому читателю Диккенса. Переводили Теккерея В. В. Бутузов, В. А. Тимирязев, брат К. А. Тимирязева, бабушка А. Блока Е. Г. Бекетова. На страницах журналов и газет печатались не только его крупные произведения, но и многочисленные повести, рассказы, эссе, что, пожалуй, особенно симптоматично. Жанр рассказа и эссе, в котором выступал Теккерей, как нельзя лучше соответствовал "физиологическому очерку", получавшему все большее распространение в русской словесности. Таким образом, переводы Теккерея косвенно влияли на мощный процесс формирования русского реализма XIX в.
Русские критики, в числе которых, в первую очередь, необходимо назвать Александра Васильевича Дружинина, сделавшего немало для популяризации творчества Теккерея в России, сознавали, что Теккерей - писатель особый, не похожий на Диккенса, которым зачитывалась русская публика, что автор "Ярмарки тщеславия" - провозвестник нового аналитического, психологического направления, которое только еще начинала осваивать русская, да и вся европейская словесность. Поэтому не только как комплимент, но прежде всего как вдумчивая оценка воспринимаются слова критика из "Санкт-Петербургских ведомостей", который называет автора "Ярмарки тщеславия" "властителем дум". Очень показателен и эпизод, о котором рассказывает Достоевский в письме к Страхову от 28 мая 1870 г.: "Давно уже, лет двадцать с лишком назад в 1850 г., я зашел к Краевскому и на слова мои, что, вот, может быть, Диккенс напишет что-нибудь, и к новому году можно будет перевести, Краевский вдруг отвечал мне: "Кто... Диккенс ...Диккенс убит... Теперь нам Теккерей явился, - убил наповал. Диккенса никто и не читает теперь"".
