Данте Алигьери - Божественная комедия. Рай

1. Так, истину о тягостной вскрывая
Несчастных смертных жизни настоящей,
Она мой разум возводила к Раю.

4. И словно ране в отраженьи зрящий, —
Чем в мысль или в глаза ему явится, —
Внезапно факел, в зеркале горящий,

7. Спешит взглянуть назад, чтоб убедиться,
Что видимость с действительностью боле,
Чем с музыкой напев пригодны слиться;

10. Так я от глаз прекрасных тех, – отколе[491]
Меня любовь, в союзе с ними в сети
Поймала и мою связала волю, —

13. Взор отвратил и вот явились мне те
Явленья, что лишь внятны тем, кто сами
Проникнуть были в силах в сферы эти.

16. Я в точке зрел пронзительное пламя[492] —
И перед острием его ослеп
Сожженными его огнем очами.

19. Мельчайшие из звезд небесных все б[493]
Сияли, с ней поставленные рядом,
Крупнее, чем перед звездами Феб.

22. Как вкруг луны блестящая ограда
Появится полуночной порою,
Когда сгустится круг паров и чада, —

25. Вкруг точки круг вращался с быстротой
Такой, что неба быстрое движенье
Наверно бы он перегнать мог вдвое.[494]

28. Другой за ним на том же протяженье,
И третий, и четвертый вслед, и пятый;
За пятым вслед, шестой сиял в круженье;

31. За ним седьмой, столь далеко разъятый,
Что узкою посланница Юноны[495]
В сравненье с ним казалась бы стократы.

34. Восьмой за этим, боле замедленный
В движенье, и девятый – самый косный,
Всех более от искры удаленный.

37. Всех чище свет в кайме огнеколесной
Той был, чьи удалялись обходы
От искры ближе всех огненосной.

40. Мадонна ж утолила мне невзгоды
Неведенья; От точки сей срединной
Зависят небеса и вся природа.

43. Коль медленнее всех круг самый длинный
И всех быстрей при этом самый краткий, —
Их водчая – любовь тому причиной.[496] —

46. Я отвечал: Когда б в таком порядке
Был зримый мир расположен, я верю,
Мне эти объясненья были б сладки.

49. Но сферу тем верховной в большей мере
Мир чувственный показывает целый,
Чем дальше путь от центра к этой сфере.

52. А потому, коль знанья жажде смелой
Есть утоленье в херувимском храме,
Которому любовь и свет пределы,

55. То я узнать стремлюся тем упрямей,
Что копию с своим оригиналом
Несходной ныне вижу я очами. —

58. – Коль силы нет твоим перстам усталым
Сей узел развязать, тогда не диво,
Что стянут он усилием столь малым, —

61. Она в ответ, – приемли ж мой нелживый
Рассказ о том; но чтоб остаться сытым,
Полнее напряги твой ум пытливый.

64. Что до миров вещественных – круги там
Кольцом раздались, узким иль широким,
Согласно силам, в тех кругах разлитым

67. И добродетель большая – истоком
Благ больших служит; благо же большое
В пространстве боле действенно далеком,

70. И больше в круге, правящем собою
Вселенной всей движенье и устройство,
Любви и знания, чем в прочем строе;

73. А если ты в вниманье примешь свойство,
А не пространство, то недоумений
В тебе навеки стихнет беспокойство;

76. И ты увидишь ряд соотношений,
Закону сочетания послушных
Большого с большим, малых – с тем, что меней. —

79. Как в эмпсфере областей воздушных
Не тускнет свет созвездий вышних чистый[497]
От веяний Борея меней душных,

82. Но лишь туман рассеян будет мглистый,
То всею красотой на мир наш дольный
Вдруг улыбнется свод небес лучистый, —

85. Так был и я, ответами довольный
Прекрасной Дамы; правда мне сияла,
Как луч звезды в лазури неба вольной;

88. И лишь ее беседа перестала, —
Вмиг, словно сталь, растопленная в горне,
Система вся кругов блестящей стала.[498]

91. Рождали искры искры, к выси горней
Взносясь в таком числе, что сам шахматные
Изобретатель не считал проворней.[499]

94. Неслось от хора к хору перекатно
«Осанна!» в самый центр, что, неподвижен
Сам, этот мир весь движет необъятный.

97. А зревшая, как разум мой принижен[500]
Незнаньем, мне рекла: То херувимы
И серафимы, к коим центр приближен.

100. Чтобы с ним сходствовать, неодолимо[501]
Влечет их цепь любви, столь близко дружной
С ступенью, в сходстве ими восходимой.

103. Наполнен сей триады круг наружный
Престолами божественного взгляда,[502]
Собой замкнувши первый ряд окружный.

106. Им в истину полней внедряться надо,
Где мир себе приемлет пониманье,
Чтоб испытать тем большую отраду.

109. Отсель поймешь ты – счастье в познаванье,
А не в любви, которой появленье
Есть следствие лишь в нем преуспеянья.

112. А познаванье есть вознагражденье,
Которым небо подвиг награждает;
Оно ж ведет ступень вслед за ступенью.

115. Другая тройца, что произрастает
Среди весны сей радостной и вечной,
Ее ж ночной Овен не обнажает,

118. Осанна! воспевает бесконечно,
Звучащее по трем различьям счастья
На три напева радости сердечной.

121. Здесь три семьи Богов: сначала Власти, —
А во втором кругу Господствий слава,
И Силы пребывают в третьей части.

124. А в предпоследних двух – Начал держава;
Архангелов вослед за ними домы;
В кругу последнем – Ангелов забавы.[503]

127. Их взоры, кверху Господом зовомы,
На дольный мир влияньем облеклися,
Все за собой влача, одним влекомы.

130. Их различил и видел Дионисий
С такою вещей; ясностью во взоре,
Капая нам доступна в этой выси.

133. С ним разнился в порядке их Григорий,[504]
Но над собою сам потом смеялся,
Когда впервые стал он в этом хоре.

136. Я не хочу, чтоб так ты удивлялся
На их познанья смертными пример:
Ему открыл их, кто сюда вздымался[505]

139. И знал другие тайны этих сфер.

1. В минуту, как в единый неба пояс[506]
Латоны дети обняты любовно,
В нем под Весами иль Овном покоясь,

4. Зенит на вышине их держит ровно;
Потом они теряют равновесье,
Переменившись эмисферой словно.

7. Улыбку Беатриче в наднебесьи
Так точки приковала красота,
Которою был очарован весь я.

10. Потом она отверзла так уста;
– Что хочешь знать, все вижу я неложно
Там, где слились все как, где и когда.

13. Не совершенствуясь, – что невозможно,[507] —
Но чтоб полнее блеск ее убранства
Я существую мог сказать, умножен,

15. Вне времени витая и пространства,
Жизнь девяти любви разрядам разным
Дало любви предвечной постоянство, —

19. Не потому, чтоб прежде было праздным:
Ни встарь, ни после, бывший безустройствен,
Не наблюдал мир в хаосе бессвязном.

22. Материя и образ, что ей свойствен,
Единым актом созданы, – хоть стрелы.
Тройного рода, как и лук сам тройствен.

25. Как в маосе хрусталя иль стекол белой
Между паденьем света интервала
Нет и меж разлагаемостью целой, —

28. Трекформного явления начало,
Вполне и вдруг восстав, в миг самый краткий,
Из творческого лона воссияло,

31. Тогда же установлены в порядке
Те сущности, на мировой вершине,
В ком действенности чистые зачатки.

34. Способность (стала ниже; по средине
Матерья с формой слиты неделимо,
И неразрывен этот узел ныне.

37. За многие века, по Ерониму,
Был создан раней мир духов бесплотный,
Чем мир другой, вещественный и зримый.

40. И правду, мной открытую охотно,
В Писании найдешь ты многократно,
Когда ее поищешь ты заботно.

43. Отчасти это разуму понятно:
Не допускает он без совершенства,
Так долго быть семье их благодатной.

46. Узнавши, как возникнул для блаженства.
Сей мир, из моего повествованья,
Твоих желаний гаснуть три главенства.

49. Скорей, чем двадцать ты сочтешь, – созданья[508]
Часть некая отпала и смутила
Мир, высший в дерзостном своем восстаньи.

52. Другая-ж часть вошла с тем большей силой
В движенье, не преставшее и ныне,
Которое тебя так восхитило.

55. Падения же ключ – того гордыня,
Безумная и дерзкая отвага,
Кого всей тягой давит мир в средине.

58. Здесь видишь ты от дерзостного шага
Пребывших верными и признающих,
Что знанье – дар божественного блага.

61. Во взглядах их, столь полно счастье льющих
По благодати и по их заслугам, —
Ты познаешь их всех, как с волей сущих.

64. Но не томись сомнения недугом!
Знай, что любовью нераздельно слиты
Заслуга с благодатью друг с другом.

67. Но свойственны, – как учат в вашей школе
Для ангельской природы благодатной
И память с восприятием, и воля.

70. Скажу, чтоб стала для тебя понятной
Вся правда, на которой заблужденьем
Наложены столь тягостные пятна.

73. Те сущности, блаженны лицезреньем
Творца, не отвращаются от лика,
Пред коего ничто не скрыто зреньем.

76. Их взгляд не прерван новизною дикой,
В них нет воспоминанья, – нераздельно
Их мысль погружена в сей свет великий.

79. Снам на земле потворствуют бездельно,
Иль веря иль не веря им; конечно,
Коль первое не срам, то ложь всецельно!

82. Единый путь покинув, разум грешный[509]
Блуждать готов, когда вас увлекает
Мысль лишь о том, как сделать облик внешний.

85. Ha заблуждения людей взирает
Без осужденья Вышний и не строго
Когда Писанья то не искажает

88. Чтобы его посеять в мир, так много
И крови было надобно и пота!
Блажен, смиренно следующий. Богу!

91. Увы! Казаться мудрыми забота
Вас портить: где в Евангельи ни слова, —
В проповедях сплетаются тенета!

94. Тот молвит: в миг страдания Христов:
Луна назад вернулась, пленкой мрака
На светоч солнца наложив покровы.

97. Другой, – что свет исчез в то время всякий
И что испанцы, так же как индусы,
Во тьме в тот миг остались одинако,

100. И стольким Лапи не найтись, клянуся,
Иль Бинди средь нам родственного, града,
Как много небывальщин в этом вкусе!

103. И, ветром вздуто, зачастую, стадо[510]
Несытым в хлев воротится надменно;
Но их неведению нет пощады.

106. Не небылицы сеять во вселенной
Христос отправил монастырь свой малый
Но дал им тему истины священной.

109. И им она так сильно прозвучала,
Что если их вражда и опорочит,
Она им щит и крепкое забрало!

112. Острит вития, слушатель хохочет;
Как шутовской колпак поднялся клобук, —
И ни о чем заботиться не хочет;

115. Но мой народ, кто с клобуком бок о бок
Гнездо свивает птичкой перелетной,
Он верит отпущеньям испкл робок!

118. Вот отчего как развелось несчетно.
Безумия без веры, без просвета, —
Что обещаниям верит беззаботно.

121. Свинья Антония тучней чрез это
И. те, кто с ней в сравненье – хуже много
И без чеканки раздают монету.

124. Но после длинных отступлений строго —
Чтоб сократить себе и путь, и время, —
Взор на прямую впредь направь дорогу.

127. Столь численно природы этой семя,
Что, следуя за ними вглубь ли, ввысь ли,[511]
Их не оиояшсюгь уж пулями всеми!

130. Имея речи Даниила в мысли[512]
О тысячах, не понимай их точно,
Но словно не исчисленное числи.

133. Первичный свет во всей природе мощно
Разлит, – не только светит плоти с кровью,
Но в многом он блистает животочно;

136. Как созерцанье об руку с любовью, —
Ея огонь то много, а то мало
Является в них, глядя по условью.

139. Пойми ж величье Вечного Начала,
Светящего сим бытия вершинам
Чрез многие различные зеркала, —

142. «Оставшись несмотря на то единым!»