– Ты произносишь мой смертный приговор, – простонал Пиоку.
– Нет, – вдруг воскликнул Ник Картер, – я не хочу спасения такой ценой! Пусть Пиоку исполнит свой долг. А мы уж сами о себе позаботимся.
– Не принуждай его, няня, – вмешался и Тен-Итси, – я не хочу, чтобы твой сын умер из-за меня!
– Тогда я сама наложу на себя руки! – вскрикнула Лакита. – Когда меня вызвали ко двору микадо, принц, твоя мать лежала на смертном одре, а у изголовья ее ложа стоял ангел смерти. Я видела его, мрачного посланника богов, но я видела также мольбу в глазах твоей матери. Умирая, она протянула ко мне руку и попросила заменить тебе родную мать. А я поклялась нашими предками, покоем душ моих родителей и своим собственным счастьем, что сделаю это. То, в чем я поклялась твоей матери, принц, что дало ей возможность умереть с улыбкой счастья и покоя на устах, то и составляет задачу всей моей жизни. Вели засечь меня насмерть, вели растерзать меня на куски, но не уговаривай меня нарушить клятву, данную твоей матери.
Не дожидаясь ответа Тен-Итси, она обратилась к своему сыну:
– Пиоку, я твоя мать! Ты можешь выполнить все свои обязательства перед другими людьми, но матери никогда не сумеешь воздать за все то, что она сделала для тебя. Вот почему ты обязан мне повиноваться, сын мой! И ты подчинишься! Слышишь?!
Пиоку тяжело вздохнул. Он медленно приблизился к старухе, опустился на одно колено и коснулся губами края ее одежды.
– Твой сын повинуется тебе, – глухо проговорил он, – прощай навсегда. Я вижу тебя в последний раз. С восходом солнца меня уже не будет в живых. Уста мои не раскроются больше и не произнесут этого священного слова «мать»! Прощай! Твой сын повинуется тебе, и он сумеет искупить позор, которым он запятнал свою честь! Прощай!
Старуха Лакита, как жрица, воздела обе руки к небу и благословила своего сына.
Когда Пиоку встал, лицо его было безжизненно. Он медленно подошел к пленникам и разрезал веревки. Затем созвал свору собак и собрался уйти.
– Твои гости голодны и хотят пить, – проговорил он, не глядя на свою мать, – дай им еды и питья. Но посоветуй им поторопиться, до рассвета они должны успеть уйти отсюда как можно дальше.
– Но мы не собираемся бежать! – воскликнул Ник Картер.
Пиоку в недоумении взглянул на него.
– Нет, мы бежать не хотим, – повторил сыщик, – трое моих друзей еще томятся в заточении в доме Мутушими. Либо мы освободим их, либо погибнем.
– Ты рассуждаешь как дитя или же как повелитель мира, – возразил Пиоку, – помни – каждая минута дорога! Нет времени на пустую болтовню. Скажи мне, чего тебе нужно, и я сделаю для тебя и принца все, что могу.
– Проводи нас, – проговорил Ник Картер, – к дому Мутушими. Позаботься о том, чтобы мы проникли туда незамеченными. Мы должны оказаться в таком месте, откуда мы могли бы оказать сопротивление барону и его приспешникам.
– Я знаю такое место.
– Укажи нам его, укажи, где томятся пленники, и, прежде всего, дай нам оружие. Вот и все, что нам от тебя нужно. Само собой разумеется, ты не выдашь нас барону.
– Да, само собой разумеется, – с равнодушным видом повторил Пиоку, – во второй раз я не стану предателем. А Талика останется здесь?
– О нет, – взмолилась Талика, – я прошу вас, возьмите меня с собой! Не бойтесь, я не буду вам мешать. Я вынесу все трудности, а если дело дойдет до сражения, то сумею стрелять из ружья не хуже вас!
Ник Картер сначала не соглашался. Но ему пришлось исполнить желание девушки, поскольку она заявила, что все равно последует за своими друзьями даже без их согласия.
* * *
Лакита пригласила беглецов в дом, чтобы накормить, напоить их и дать им переодеться. Тен-Итси взял один из костюмов своего молочного брата, который пришелся ему впору, поскольку Пиоку был почти одного с ним роста.
Ник Картер переодеваться не пожелал.
– Моя одежда уже почти высохла, – проговорил он. – Нужно спешить. Меня грызет беспокойство. Какая-то невидимая сила влечет меня назад, к дому Мутушими. Я чувствую, что наши друзья подвергаются страшной опасности.
Он вздохнул с облегчением, когда увидел, что Пиоку выводит из конюшни четырех сильных лошадей и седлает их. При этом сыщик обратил внимание на то, что Пиоку несколько раз провел большим пальцем по лезвию своей кривой сабли, будто проверяя, хорошо ли она заточена.
Спустя несколько минут все сели на коней. Тен-Итси привязал Талику к седлу, поскольку она все еще была слаба и с трудом держалась в седле. Это было тем более необходимо, что дорога проходила через трясину.
Беглецы попрощались с Лакитой и поблагодарили ее за помощь. Она вела себя по отношению к Тен-Итси как-то по-особенному, точно он не от мира сего. Когда принц сел на коня, она еще раз подошла к нему и коснулась губами края его одежды. На Ника Картера она почти не обращала внимания.
С Пиоку женщина не обменялась ни единым словом. Они точно умерли друг для друга.
Маленький отряд отправился в путь. Пиоку ехал во главе, за ним следовал Ник Картер, затем Талика, а Тен-Итси был замыкающим.
Беглецы направились тем же путем, каким добрались до дома Лакиты, но только теперь они двигались гораздо быстрее.
В Японии последний час перед рассветом особенно темен. Так было и в эту ночь, после того как зашла луна и звезды скрылись за облаками. Густая мгла окутала местность.
Оставалось только поражаться уверенности Пиоку, который, несмотря на темноту, не сбивался с пути. Стоило ему свернуть в сторону хотя бы на один шаг, и все всадники увязли бы в болоте. Но он, истый японец, не изменил обещанию, данному своей матери. Ему, по-видимому, даже не приходила в голову мысль о предательстве.
Часа два они ехали по мягкой почве в непроницаемой мгле. Вдруг Пиоку остановил коня и спустился на землю, но не сбоку, как это делается обычно, а сзади, так что очутился за лошадью.
– Сидите смирно, – шепнул он беглецам. – Тропинка очень узкая. Теперь я доверюсь чутью своего коня: он лучше знает дорогу и не раз уже выводил меня отсюда.
На востоке тем временем занимался рассвет.
Ник Картер внимательно следил за конем Пиоку, который шел вперед с опущенной головой, словно отыскивая дорогу. Движение отряда замедлилось. Сыщик проклинал непредвиденную задержку.
Наконец над лесом поднялась огненная полоса.
– Солнце всходит, – проговорил он.
– Нет, это не солнце, – возразил Пиоку, – это свет в одной из комнат дома Мутушими. У нее стеклянная крыша, и свет в ней зажигается только тогда, когда барон наказывает или пытает кого-нибудь.
– Другими словами, мои друзья сейчас там?
– Возможно, но это ты узнаешь уже без меня, поскольку я обещал лишь проводить вас до склада оружия.
– А что же будет с нами дальше?
– Мне до этого дела нет. Прежде чем вы попадете на склад, душа Пиоку умчится отсюда, и Будда, ноги которого упираются в звезды, возвестит мне, был ли я мудрецом или глупцом, душа которого должна обратиться в прах.
– Неужели ты и в самом деле хочешь убить себя?! – воскликнул Ник Картер.
– Это касается только меня. Пиоку, который вскоре лишится имени, сделает то, к чему его обязывают покорность долгу и честь. Он достойно искупит свою вину.
Больше японец не произнес ни единого слова.
Спустя некоторое время он предложил своим спутникам сойти с коней, поскольку почва стала тверже. Кроме того, путники так близко подобрались к поместью барона, что дальше нельзя было продолжать путь верхом.
Путники находились в густом лесу. Пробравшись через кусты, они очутились неподалеку от заброшенной каменоломни. Под грудами камней почва местами была изрыта, точно там обитали кролики или кроты.
Перед одним из таких отверстий, ничем не отличавшимся от других, Пиоку остановился.
– Вот здесь мы должны спуститься вниз, – коротко произнес он и, заметив недоверчивый взгляд Ника Картера, прибавил:
– Тебе нечего бояться. Я тебя не предам.
– Он тебя не знает, – мягко заметил Тен-Итси, – удовольствуйся сознанием того, что я доверяю тебе не только свою жизнь, но и жизнь моих друзей. И вот еще что, Пиоку, не предоставишь ли ты микадо решить, провинился ты или нет? Подумай, Пиоку, моему отцу дана власть прощать грехи. Он щедро вознаградит тебя за твои услуги и осыплет почестями за то, что ты сделал для меня, его сына.
Пиоку, не обращая внимания на протянутую ему руку, резко возразил:
– Мне посредников не нужно! Моя совесть подсказывает мне то, что я должен сделать, чтобы без трепета предстать перед ликом Будды! А теперь, принц, следуй за мной вместе со своими друзьями. На первых порах нам придется ползти на четвереньках…
Пиоку опустился на колени и прополз в отверстие.
– На этот раз вы, начальник, замыкайте шествие, – шепнул Тен-Итси Нику Картеру. – Талика пусть следует за мной. А может быть, Талика пожелает дождаться нашего возвращения здесь?
Но девушка нетерпеливо покачала головой.
