приходится прямо в диафрагму. Мне в учебке пару раз «грудь качали», поэтому знаю, о чем говорю.Молчит солдатик, скривиться и то боится, а те и рады стараться, бьют по очереди, на спор, кто сильнее ударит, да кто раньше мальчишку свалит. Терпел мальчишка, терпел, да и свалился. Тот, кто спор выиграл, радуется и пацана ногой пинает: «Вставай, чего развалился!» А у того внутренне кровоизлияние, улетела у мальчика душа, только труп в палатке валяется. Про дознание и суд рассказывать не буду, но огребли эти … по десять лет, да хоть бы им по пять дали, хоть по пятнадцать, все без разницы. Почему? Да потому, что пока дознание шло, караулили их бойцы бригадной разведроты. Подробностей не ведаю, но знающие люди говорили, что больше не жильцы на белом свете эти мерзавцы, отбили им разведчики все что можно и что нельзя, на суде они уже кровью ссали. Что о смерти убитого мальчика его матери сообщили, я не знаю.
Была ли в бригаде в то время, что я служил «дедовщина»?Так это надо сначала с терминами разобраться. Сейчас «дедовщиной» называют не уставные взаимоотношения. Так вот в то время вся наша служба, была сплошь и рядом не уставными отношениями. Если под термином «дедовщина» понимать, что старослужащие: «в хвост и в гриву сношают» молодых солдат, то в разных подразделениях по-всякому бывало. Но изуверский случай был только один, я о нем рассказал. А так … у нас в роте это не особенно процветало, работа по грязнее и по тяжелее «молодому» достанется, это да было. Полы в палатке, помыть в очередь с остальными, бывало. Термосы после еды вымыть тоже было, вот и все, пожалуй. Приходилось ли мне все это делать, пока я был молодым воином – «шнурком»? Да приходилось, я уже рассказывал, меня сразу земляки предупредили не выделывайся, вот я и вел себя достойно, согласно статусу. Обычные драки между собой, да были, как и в любом другом коллективе, где собираются молодые парни. Но и другое тоже было, ребята по роте и помогали на первых порах во время боевых операций и учили, как выжить, так что я не в претензии, за те работы, что выполнял пока был «молодым».
Может у вас сложилось впечатление, что у нас солдаты только и делали, что бухали, пыхали, мародерничали, всячески нарушали дисциплину и дерзили офицерам? А в ответ те только и делали что их избивали? Уверяю вас, это далеко не так, просто есть события, которые наиболее ярко запомнились, есть которые менее. У нас была самая обычная воинская часть, как в любой другой части были свои порядки, свои не писаные правила, свои ЧП. Что касается дисциплины, то она была самая настоящая, одно слово военная дисциплина, на боевых операциях только попробуй не исполнить приказ, струсить или сдохнуть на марше, тебя свои же забьют. В быту, то есть в расположение, это как говорится твое дело, если хочешь бухать, пыхать, самовольничать, дерзить, то будь готов за это получить на «полную катушку».
Смертных грехов, было четыре: сдох на марше так что тебя тащить пришлось; струсил в бою; бросил раненого или убитого товарища; заложил сослуживцев. Причем эти грехи были смертными буквально. Вот так. А зря и без причины никого не трогали.
[1] электроснабжение воинских частей осуществляли передвижные дизельные электростанции.
[2] СПГ - станковый противотанковый гранатомет
Глава 5
Афганистан
Провинция Кундуз – 1981 год от Рождества Христова
1402год по хиджре - мусульманскому летоисчислению.
В ту ночь в марте 1981 года я был помощником дежурного по штабу[1], Дежурным по штабу бригады на эти сутки заступил начальник разведки бригады капитан Мовсар. Здоровенный темноволосый капитан – молдаванин, любимчик бойцов из разведроты. Большая штабная палатка внутри плохо освещена слабым накалом электрической лампочки под бумажным самодельным абажуром. Тусклый свет, а капитан сидит себе за столом на самодельном табурете, бумажечки читает и перебирает, зрение то у него хорошее. Помощник дежурного по части ушел караулы проверять. Я в уголке палатки у радиоприемника на пустом снарядном ящике пристроился и радиостанцию «Маяк» слушаю. Тишь да гладь и симфоническая мелодия звучит такая далекая, нежная, такая душевная, прекрасная музыка из вселенной где нет войны. Следующей в эфире должна прозвучать «Полевая почта юности» в ней песни для солдат передавали и пожелания всякие от близких и родных. Я всё ждал, когда же «Полевая почта юности» обо мне вспомнит, да так и не дождался.
-Знаешь сколько твоя башка стоит? – оторвал меня от прослушивания музыкальной заставки, капитан.
-Э … - чуть растерялся я повернувшись в его сторону, – не понял? В каком смысле стоит?
-В денежном, - усмехнулся дежурный и протянул мне листок с бумаги, - вот полюбуйся тут все расценки.
Подхожу к капитану беру мятый засаленный листок. Разглядываю. Типографский шрифт. Арабская вязь букв и цифр. Перед текстом рисунок, раскрытая книга под ней два скрещенных клинка. Герб моджахедов: Коран и оружие. Ну цифры то понятны, а вот текст …
Насмешливо рассматривая как я таращусь в лист бумаги начальник бригадной разведки не вставая из-за стола поясняет:
-Уничтоженный вертолет с экипажем – два миллиона афганей[2]. Единица наземной боевой техники – миллион. Старший офицер – двести тысяч, офицер в звании до майора– сто. Десантник – пятьдесят тысяч, мотострелок – двадцать, меньше всего за афганских солдат платят всего-то по сотне с пяти голов[3]
-Как же это несправедливо, - тяжело вздохнул я и положил лист на стол, - им значит за нас платят, а нам за них нет, а вот бы …
-Губы то скатай, - желчно рассмеялся капитан, - вам обормотам только волю дай … да и нет у СССР
